Готамерон. Часть I
Шрифт:
В прошлом он часто бывал у Змеиного витка, несколько раз гостил в Оркладе, а один раз с парнями даже поднимался в Пайнрут, откуда их прогнали королевские стражники. Да и Орвальд одно время посылал его в горы с поручениями, считая, что в скалах близ Филлитового ущелья можно найти руду. Прошлой осенью он облазил десятки пещер к югу от Ржавого гребня, но кроме жутких никрипов и вездесущих гоблинов так ничего и не обнаружил. Кроме Майнрима, единственным местом, где ему так и не удалось побывать, была долина Вихтрук или, как ее привыкли называть местные, — «Черный котел». Именно там, в сотнях шахт на дне глубочайшей впадины проспекторы добывали «божественную» руду, из которой плавильщики по всему миру производили лунную сталь.
— Опять размышляешь, — снова раздался над ухом насмешливый голос. — Хватит уже головой работать. Ты наемник. У тебя есть меч… даже два. Зачем тебе мозги? Зачем вообще планы строить, если следующей ночью тебе могут глотку перерезать? Наша служба сродни войне.
— Только враги мы себе сами, — буркнул Грог.
— В точку, брат!
— Грустно, — отозвался он отрешенным голосом. — Я один режу бандитов и спасаю крестьян от жуков-переростков.
— Мы все этим грешим.
— Причем тут «мы»? Я говорил о своих друзьях. Они всю жизнь делают то, что им хочется, а я — то, что хотят другие.
— А-а-а, — протянул парень и достал из мешочка у пояса скрученный в трубочку виноградный лист. После несложных манипуляций с фосфорным камнем, Бод запалил косяк рвотной травы. — Лучше не думай об этом, брат. Возьми пример с меня. Я давно живу за пределами этого жалкого мира.
Воздух наполнил пряный аромат, похожий на запах жженой полыни. Заструился черный дымок. Бод сделал затяжку. На предложение «улететь» Грог ответил отказом. Мерзкая трава, которую магорцы тайком выращивали по всему миру, была самым ходовым товаром на черном рынке. Курили ее, чтобы расслабиться. Уже после нескольких затяжек у человека появлялись диковинные видения. Мысли, чувства и даже воспоминания как будто оживали. Люди видели то, к чему больше всего были расположены, переживая события, которые сохранились в памяти. На Миркхолде трава получила название «рваротная» или просто «рваный рот», поскольку вызывала у курильщика приток вязкой слюны, от которой удавалось избавиться, только сунув два пальца в глотку.
Многие с ее помощью спасались от проблем, погружаясь в омут спокойствия и безмятежности, но и тут все зависело от пережитого опыта. Мысли Грога беззаботностью не отличались, потому-то он и бросил небезопасное занятие. Случилось это зимой, после того как он выкурил три косяка подряд, после чего вышел на мороз в одних брэ, и долго рубил мечом кусты в ближайшей роще под хохот недоумка Бода. Невдомек ему было, что он таким образом пытался выбраться из чащобы, в которую с годами себя загнал.
Ему тогда повезло, что «полет» состоялся ночью без свидетелей, а сам он отделался легким обморожением мизинцев. Орвальд поступил мудро, ужесточив запрет на эту дрянь. В пределах домена он соблюдался строго, и все же находилось немало парней вроде Бода, которым затяжка и ведро слюны были дороже работы. Грог поубавил шаг и оглянулся, наблюдая, как над головами плетущихся позади воинов поднимаются десятки черных столбиков дыма. Грог свистнул ближайшему летуну и ударил двумя пальцами по устам, тем самым дав понять, что число затяжек ограничено. Все знали, что курить вдали от усадьбы можно. Наемник наемнику враг, но предателей среди них отродясь не было. Бояться следовало только барона и его крестьян.
Шедший рядом Бод внезапно ткнул пальцем ему в грудь. Грог опустил взгляд, заметив, что талисман выскочил из-под рубахи. Спрятав деревянный меч обратно, он затянул шнуровку и благодарно кивнул товарищу. Главе охраны домена не пристало хранить подобные побрякушки. Остальные давно знали, что он носит какой-то амулет. Он тогда отговорился,
Проследив за напряженным взглядом приятеля, Грог лишь нескладно плечами пожал.
— Ты же здравый парень, Грог, — печальным голосом молвил Бод. — Объясни, зачем таскаешь эту деревяшку? Мог бы настоящий амулет носить. Хочешь, заберемся ночью в какой-нибудь склеп или перетряхнем погребальную пещеру на севере? Там много добра можно найти.
— И кое-что потерять. Рисковать жизнью ради золота и побрякушек я не готов.
— Что, по-твоему, ты делал в поле?
— Не равняй гоблина на тролля. Умереть я всегда успею. — Грог бережно коснулся груди, ладонью почувствовав деревянный талисман. — Может он и впрямь волшебный. Я ведь тебе говорил, что тысячу раз порывался сорвать эту вещицу, но так и не смог.
— Дело поправимое.
Бод выбросил огарок косяка и потянулся к засаленной веревочке у него на шее. Грог поймал его руку на пути к цели и сжал пальцы так сильно, что тот зашипел от боли. Увидев это, Балдур и Кант у него за спиной дружно расхохотались.
— Меч Ниргала тебе в задницу! — сквозь зубы прорычал Бод, растирая пальцы.
— Лучше я его поношу, — с улыбкой молвил Грог, похлопав себя по груди. — Не зря же мы их весь день вырезали.
— Как скажешь, только не надо мне больше пальцы выкручивать. Чем, по-твоему, я буду лапать шлюх, когда мы потянемся в город.
— Я бы с радостью пошел в город. Друзья меня, наверное, уже заждались, — вслух подумал Грог, и смутился, поймав удивленный взгляд Бода.
Иногда он сам не понимал, что говорит. Талисман часто делал это за него. В гости к Гримбальду они ходили по вечерам. В лагере охотников он ужинал, а затем вместе с парнем шел к ротонде мастера Тамадана, где их ждал Верф. Иногда Гримбальд сопровождал его в город. Там их встречали Кассия и Фергус. Сложнее всего было попасть в кеновию. Прислушникам Нисмасса не дозволялось беспричинно покидать обитель и болтать с прихожанами. Если бы Верф не водил дружбу с племянником нисманта, они и вовсе престали бы видеться.
— А ты, поди, соскучился? — настороженно спросил наемник. — Мы же недавно видели толстозадого ополченца, а две недели назад вы впятером в лесу пропадали. Может, скажешь, что вы там делали с той стриженой красоткой?
— Пальцы уже прошли, Бод?
Грог с угрозой покосился на юнца и тот мигом перестал скалиться. У Бода друзей вообще не было. Последнего он заколол копьем, за то, что тот стащил у него мошну с жалованием. Самому Боду тогда едва исполнилось пятнадцать, а убитый воришка и вовсе был сиротой на три года его младше. Это был дикий поступок. Большинство воинов в долине ограничились бы парой тумаков, но в целом и они не боялись без нужды проливать кровь. Таких как Бод тут было предостаточно, и каждый действовал согласно собственным законам и правилам, почти как пират, только без отваги и романтики.
— Да что с тобой, брат? С утра бросаешься на всех, как голодный снорлинг.
— Значит, проголодался, — буркнул Грог. — Говорил же, держи язык подальше от моих друзей.
— Каких еще друзей? Каждый день клянешься им в вечной дружбе, а потом называешь это глупостью. Это дружба на словах и только.
Последнее предложение Бод произнес громче прежнего. Грог боязливо оглянулся на Балдура и Канта. К счастью оба мясника курили траву и ничего не слышали, кроме собственных мыслей.
— Это дружба, которая касается только меня. Не забывай, Бод, — шепнул Грог. — Мы через многое прошли и всегда помогали друг другу.