Готамерон. Том III. Вестники бури
Шрифт:
– Вы говорили об этом отцу?
– Нет. – Два голубых глаза забегали. Мэйвис отошла к окну и еще крепче обняла себя. – Он считает, что со мной все будет в порядке.
– Я тоже так считаю. Состояние, в которое вы себя ввели, называется «самовнушением». Этот Грэмит, сыграл на ваших чувствах, и вы поверили в то, чего боитесь больше всего. Думаю, его целью был не мой отец, а граф Вассертрум и его кошелек. Согласитесь, вы бы все равно не отнесли это письмо губернатору.
– Думаете, он знал это?
Александр подошел к ней. Мэйвис повернулась, смерив
– Леди Мэйвис, никогда не забывайте, кто вы. Бастиан и Грэмит проявили к вам неуважение. Простолюдинам нельзя такое спускать. Покажите письмо отцу. Граф быстро во всем разберется. Пусть его наемники схватят Грэмита и в присутствии опытного алхимика выяснят, как и чем он собирался вас лечить. Уверен, этот шарлатан расколется как панцирь крокера.
В какой-то момент казалось, что она ему поверит. Мэйвис посмотрела на свиток и поджала губки. Черты ее красивого лица на мгновение почерствели, но совсем ненадолго. Страх вернулся. Высвободив руку, девушка вышла на балкон и посмотрела на утесы за городской стеной.
– Ваша милость, я прожила на Миркхолде четыре года и не смогла завести много друзей. Павел заболел. Бастиан с Грэмитом заодно. Моя подруга Лукреция просто коров… просто бесполезна. Если мой последний друг откажет мне в помощи, я останусь одна.
Последние слова были излишни. Слишком уж часто она стала называть его «другом». Друзья не пропадают на несколько месяцев после мнимого оскорбления. Александр хорошо знал гостью. Мэйвис считала, что отличается от других людей, но как только ее сбросили с пьедестала, попыталась найти защиту. В таких случаях у большинства женщин было два оружия последнего шанса – тело и жалость; а у бедной Мэйвис и вовсе одно.
Хорошенько все обмозговав, он ответил так:
– Для начала, не стойте там. Балкон старый.
Мэйвис послушно вернулась в мастерскую. Он тем временем проследовал к двери и демонстративно ее открыл.
– Сейчас вы пойдете домой, но прежде хочу, чтоб вы знали, как ведут себя настоящие друзья. Дружба налагает на человека определенные обязательства. Вы должны научиться жертвовать своим временем и личными интересами, а ваш друг в свою очередь платить вам тем же; но самое главное – это доверие. Не злоупотребляйте им и не отказывайте в нем.
– Это значит, что вы поможете мне?
– Не вижу иного выбора. – Александр сокрушенно вздохнул, понимая, что совершает глупость. – Я лично встречусь с этим негодяем. В конце концов, он уверяет, что знает моего отца. Получается, моя семья тоже замешана в этом шантаже.
Тонкие пальчики затеребили пояс с удвоенно силой. Мэйвис захлопала глазами, очевидно, пытаясь представить, во что на самом деле ее втянул Бастиан.
– И действительно. Почему Грэмит так рискует? Думаете, он задумал что-то против нас?
– Думаю, ему просто нечего терять. Человеку в его положении следует бояться наших отцов.
Она скупо улыбнулась и поспешно закивала.
– Сообщите Бастиану, что губернатор встретится
– Грэмит сейчас в городе. Почему не сегодня вечером?
– Всему свое время, леди Мэйвис. Дадим этому шарлатану понять, что встреча нужна ему больше, чем нам.
Девушка снова покорно кивнула. От прежней заносчивости не осталось и следа. Последний раз она вела себя так смирно, когда сбежала в город без охраны. Ей было одиннадцать. Он в тот вечер пришел к Вассертруму, спросив разрешения погулять с его дочерью в саду без сопровождения. Граф на свою беду согласился, не догадываясь, что девчонка будет гулять совсем в другом месте. Потом они спустились на храмовую площадь, где до сумерек среди черни слушали проповедь, и даже упились вином.
Гостья уже собиралась выйти, но внимание ее привлек новый предмет. Александр знал, что она его заметит. Вопреки недостаткам Мэйвис отличалась от богатых девиц любознательностью. Новенький самострел, стоявший в углу за дверью, не заинтересовал бы ни одну особу женского пола.
– Это же шленг Бертрана? Я его здесь раньше не видела, – произнесла она, рассматривая длинный серебристый цилиндр на дубовом лафете.
– Я позаимствовал один из Серой башни. Хочу его усовершенствовать. Сейчас на перезарядку уходит почти минута.
– Зачем вообще он нужен? Любой маруканский лучник за эту минуту выпустит два десятка стрел.
– Он способен пробивать любую броню и не требует особого обращения, – терпеливо пояснил Александр. – Чтобы научиться стрелять из лука нужно время. Магия свитков без подготовки смертельно опасна. Арбалеты стоят слишком дорого. Остается только шленг. Его можно отлить всего за полдня, и необязательно бережно хранить.
– И что же ваша милость хочет поправить?
– Сделать так, чтобы каждый самострел выпускал не одно, а пять или десять ядер по очереди и без перезарядки.
Мэйвис посмотрела на него во все глаза, не понимая, как такое возможно. Примерно так же на него смотрел и капитан городского ополчения, когда он поделился с ним этой затеей. Александр и сам пока плохо это представлял. У своего самострела он смог увеличить только дальность стрельбы до двухсот футов путем уменьшения ядра и удлинения ствола. Благодаря самодельному прикладу вместо крюка, держать его на плече тоже стало легче. На этом удобства заканчивались.
– Поверьте, госпожа. За этим оружием будущее.
Девушка тяжело вздохнула и кивнула так, словно все понимала. Она шагнула к двери, но потом тихонько спросила:
– Не понимаю, ваша милость. Вы не алхимик. Какой смысл лично встречаться с Грэмитом? Мы ведь даже не знаем, сколько еще у него помощников, кроме Бастиана. Для вас это может быть небезопасно.
– У меня тоже есть друзья, леди Мэйвис. Я приду не один.
На этом разговор подошел к концу. Александр жестом предложил гостье спуститься вниз и сам последовал за ней, продолжая корить себя за то, что обошелся с девчонкой слишком мягко.