Говорящая с книгами
Шрифт:
Вспыхнувшие огни. Красота сада поразила меня в самое сердце, что трепыхается сейчас из последних сил. Игорь выглядел странно, его взгляд такой, что проникает куда-то глубоко-глубоко. Туда, куда в моем мире еще не ступала нога человека. Как в компьютерной игре. Закончилась одна карта, ты начинаешь исследовать другую. Кажется, я только что вступила на новую терра инкогнито, неизведанную землю.
— Ого! — я вошла в комнату и не сдержала восхищеного вдоха. Хотя полагалось это делать Тодду, ведь это ему притащили гигантскую клетку
— Посмотрим, — неопределенно пожал плечами Игорь. Его хитрая улыбочка мне не понравилась. Сейчас я склонна видеть врагов в каждом, раз даже лучшая подруга стала предателем. Что мешает Романову заточить меня здесь, как принцессу в башне?
— Нечего тут смотреть. Выйди, мне нужно переодеться, — бросила футболку на двуспальную кровать.
Игорь присвистнул и, посмеиваясь, вышел. Спасибо, что обошелся без ехидных пошловатых шуточек, раньше он легко умел такие откалывать. Посадила Тодда в клетку, тот немного пошебуршал и улегся в гамаке, видимо, понравилось. Футболка оказалась огромной, мне доставала почти до колена. Точно не платье?
Покрутилась перед зеркалом. Нет, обычная потертая мужская футболка. На груди вытертый логотип, судя по плохо читаемой надписи, неизвестного мне университета. Что ж, в таком виде можно и чай попить. Все равно заснуть мне сегодня не удастся.
Сцена 95
— И где мой чай? — поинтересовалась я, изучая взглядом мужчину. Он сидел на диване и что-то активно набирал на экране планшета.
— Он в саду. Подумал, тебе там понравится, — не отвлекаясь, ответил Романов. — Секунду. Я сообщил охране, что ты пока живешь у меня. Сопровождать тебя будут постоянно. Завтра едем в магазин, написал в несколько, нас будут ждать. Думаю, стоит заехать к Генриху и поговорить об Ирэн. Так?
Пока я сходила с ума, терялась в хитросплетениях собственной души и дома Романова, он все спланировал и организовал. Кажется, восхищение так ярко отразилось на моем лице, что Игорь без труда го прочитал.
— Что? Кто-то же должен всем заниматься, пока ты в коме. В конце концов, не мне сегодня угрожали пистолетом, — пожал плечами. — Так, а когда выписывают твою бабушку?
— Черт! В понедельник.
Стало совсем неуютно. Бабушка, как я могла забыть? Что делать? Домой ей тоже нельзя возвращаться. Вдруг Ирэн и Максимиллиан доберутся до нее, она не переживет такого потрясения.
— Домой ей нельзя, — еще несколько ударов пальцами по экрану планшета. — Ага, в пригороде есть санаторий. Моя тетка там каждый год отдыхает: говорит, отличные врачи и условия, никакой заграницы не надо. Отправим её туда на две недели, а там решим, как быть дальше. Сиделку ты ей наняла, как я понимаю?
Мысленно прикинула, что долг перед Романовым с минуты на минуту станет окончательно заоблачным. Придется пахать на него всю жизнь без зарплаты, чтобы все это отработать.
— Эй, притормози. Это дорого!
— Ты сейчас опять со мной споришь? —
Нет. я за ним определенно не успевала. Во всех смыслах этого слова. Только пискнула и все уже сделано, организовано, отправлено. О клетке и еде для Тодда я, будучи в шоковом состоянии, тоже не подумала.
— Игорь, ты много на себя берешь! Хватит меня затыкать, я тебе не жена и даже не девушка, — насупилась, чтобы хоть как-то остановить этот поток креативных идей босса, которые тут же становятся реальностью.
— С этим разберемся позже, — отрезал тиран диванный обыкновенный и отложил планшет в сторону. — А теперь пить чай! — взял трубку стационарного телефона и нажал кнопку. Выслушал кого-то. — Спасибо, Агнесс.
— У тебя и прислуга есть? — удивленно взирала на Романова, топая следом за ним к двери.
— Да, кто-то же должен держать дом в порядке. Про Владислава я уже говорил. Есть еще две дамы бальзаковского возраста, Агнесса и Дарья, они помогают по хозяйству и готовят еду. Живут здесь же, в флигеле за домом. Иногда к Агнессе приезжают племянники, вот это настоящий дурдом, но ты с ними еще познакомишься, — подмигнул Игорь, снял с вешалки куртку и накинул мне на плечи. — Там прохладно.
Странное ощущение, что меня привезли сюда навсегда, а не просто трудные времена пережить, не покидало ни на минуту. Сунула ноги в мужские тапки и озадаченно посмотрела на Романова. Мой тридцать шестой в сорок четвертом. Привет, гусь лапчатый.
— Ой, у тебя нет тапок поменьше? — повисла неловкая пауза.
Игорь посмотрел на мое озадаченное лицо, потом на тапки. Снова на лицо. В этой буйной голове явно велась какая-то деятельность, зрел новый план, который непременно нужно выполнить вот прям сейчас и никаких завтра. Прежде, чем успела что-то осознать, меня вместе с тапками подхватили на руки.
— Что ты делаешь?
— Тапок поменьше у меня нет. Держись крепко, — чуть подкинул меня на руках, заставив испуганно вскрикнуть. Тапки чудом не слетели с ног. Лучшим решением стало обхватить шею и, действительно, держаться.
В его руках было тепло и уютно, это путало и без того спутанные мысли. Как думать про Ирвина, Виллара, Ирэн и Тома, когда тебя так бережно сжимают руки, когда тепло проникает сквозь футболку к телу, а приятный запах мужского парфюма заставляет дышать глубоко до боли в легких.
Сад встретил нас прохладным ночным ветерком и золотистым светом фонарей. Меня аккуратно доставили на деревянный помост. Вот и оно, то самое небо из золотых нитей и огоньков. Улыбнулась им и почему-то подумала о совсем других Золотых нитях, которые сейчас, должно быть, ярко сияют над головой Тома. Где бы его там ни носило.
Игорь опустил меня на кресло, такое огромное, что я без труда поместилась там с ногами. Раньше, чем успела поежиться от вечерней прохлады, на плечи опустился шерстяной плед.