Говорящие с...
Шрифт:
– Неважно. Как ты думаешь, то, что вы умеете... этому можно как-то научить?
– Я бы не смог, - сказал Сева, подумав.
– Как можно научить тому, чего сам не знаешь? Это ведь не просто язык. Это нечто... я до сих пор не понимаю, что это.
– Может... э-э, этим можно заразить?
– Что?!
– оскорбился паренек.
– У меня что, по-твоему, грипп какой-то?! Да это...
– Не надо величественных фраз!
– Эша взмахнула руками, на мгновение упустив руль, из-за чего хризолит, подпрыгивавший на ее новой полосатой кофточке немедленно "раскричался",
– Ладно, отложим на потом... Гладиолусов?
– Нет. Тогда ведь, получается, и тебя заразили.
– Во всяком случае, меня никто не обучал.
– Меня тоже. Может быть, мы умели это всегда, - голос Севы зазвучал торжественно, - и теперь просто пришло наше время. Может, мы избранные.
– Тебя понесло куда-то не туда, - заметила Эша.
– Когда остановимся, надо будет стереть с винта все три части "Матрицы", тебе вредно ее смотреть! Незабудкин?
– Нет. Знаешь, - Сева потер локоть прижатой к груди руки, - когда я этого Диму увидел, такое странное было ощущение... Будто мы встречались раньше. Встречались где-то... но я все забыл.
– А со мной у тебя не было такого ощущения?
– насторожилась Эша, вспомнив слова Григория и тети Тони о том, что они ее уже где-то видели. Сева неопределенно покачал головой.
– Не знаю. Люди такого типа, как ты, всегда кажутся знакомыми.
– Такого типа? Ну спасибо, дивный Сева! Ландышев?
– Нет.
– Странно, что они не всех чувствуют, - пробормотала Шталь.
– Не чувствуют учеников? Второе поколение? Не может быть, чтоб этот Дима все еще был здесь - его бы давным-давно отыскали. Шайское королевство-то рядышком...
– Если не веришь, то зачем мы едем в Аркудинск?
– удивился Сева, расслышавший только последние фразы.
– У меня свои методы. Если он там был, я наткнусь на то, что приведет меня к нему. Дима с цветочной фамилией - это ведь уже что-то более определенное, чем "кто-то". Что ж, будем думать о Диме.
Сева сказал, что Шталь слишком самоуверенна, и принялся смотреть в окно. Через полчаса на горизонте появился Аркудинск, кокетливо выглядывая из-за кромки елового леса. Заходящее солнце сияло на шпилях и маковках бесчисленных церквей, и золотые купола Успенского собора горели ослепительным огнем, словно сами были маленькими солнцами, спустившимися в город немного отдохнуть. Вскоре "фабия" уже катила по окраине города, и Эша ностальгически улыбалась в лобовое стекло знакомым местам, а Сева жадно смотрел по сторонам.
– Совсем его не помню, - пробормотал он, и Эша представляюще повела рукой:
– Аркудинск основан в конце семнадцатого века. Расположен на небольшой возвышенности между двумя озерами - Аркудово и Тишь, чуть дальше на запад - озеро Светлое. С юго-востока его огибает река Шая. Преобладает лесопромышленность, активно развивается туризм... елки, вот они понастроили!.. Жаль, еще черемуха не цветет - там, возле Аркудово огромный черемуховый парк - очень красиво! Вообще, если будет время, устрою тебе экскурсию - здесь есть на что посмотреть. Но если скажешь о городе
– Столько церквей...
– Сева покачал головой.
– Наверное, здесь живут очень набожные люди.
– Люди, вообще-то, на мой взгляд, здесь не очень... шайцы куда как отзывчивей. Но город хороший... Кстати, здесь моя сестра работает, но сейчас она укатила куда-то в сторону Ярославля. Жаль, мы могли бы у нее остановиться и сэкономить деньги. Хотя, с другой стороны, может, оно и к лучшему.
– Почему?
– Потому что Поля из тех людей, которым невозможно соврать. Вздумай ты перед ней разыгрывать олигофрена, она б тебя расколола через миллисекунду.
– Хм, наверное, это действительно к лучшему, - Сева ткнул рукой в сторону сонного Аркудово, гладь которого полосовали лодки и лодчонки.
– Какое озеро!.. вот его я помню! А мы могли бы покататься на лодке?
– его голос внезапно стал по-детски жалобным, и Сева стал тем, кем и являлся - мальчишкой, мало что видевшим в жизни.
– Эша, а, могли бы? Я никогда на лодке не катался!
– Посмотрим, - строго сказала Шталь, притормаживая неподалеку от минимаркета со странным названием "Джа-Джа".
– Вначале нужно решить, где мы остановимся. Пойду, куплю поесть и таблеток. Когда уже моя голова, наконец, пройдет? Такое ощущение, будто у меня в затылке поселился дятел!
– Смотри, - сказал спутник, указывая направо, и Эша, повернув голову, без особого интереса взглянула на молодую и, на ее взгляд, страшно безвкусно одетую женщину, которая, согнувшись, собирала с асфальта высыпавшиеся из порвавшегося мешка продукты. Женщина громко шмыгала носом и вытирала ладонью пухлые щеки. Передвигаясь, она заметно прихрамывала на правую ногу, и из большой дыры в сизых колготках выглядывало сливочное колено с яркой ссадиной. Многочисленные прохожие аккуратно перешагивали через рассыпавшиеся продукты и невозмутимо шли дальше.
– Ну, посмотрела, - Шталь отвернулась, вытаскивая ключи из замка зажигания.
– Вот тебе, кстати, яркая иллюстрация к психологии аркудинцев. Останешься здесь или пойдешь со мной?
– И ты ей не поможешь?!
– возмутился Сева.
– Посмотри, она же плачет!
– Я и раньше видела плачущих женщин. Так ты идешь?
– Я все понял!
– произнес паренек змеиным голосом и распахнул дверцу.
– Ну конечно, за это же не платят! Сам помогу!
– Тимуровец!..
– прошипела Эша, выскакивая из машины следом.
– Куда ты пошел?! Что ты там поможешь?.. ну прекрасно, конечно!.. он святой, я исчадие ада!.. посмотрите на него!..
Ворча в таком духе, она в несколько шагов обогнала ковыляющего Севу и свирепо принялась поднимать валявшиеся покупки. Женщина, словно только этого ждала, немедленно прекратила собирательные действия, плюхнулась на стоящую рядом скамейку и разревелась окончательно, чем привела Севу в состояние полной растерянности, а Шталь - в состояние окончательного бешенства. Она подняла мешок, у которого порвались ручки и начала ссыпать туда продукты, упредив Севу: