Говорящий тайник
Шрифт:
– Все правильно!
– Ты молодец. Когда-нибудь ты станешь в нашей школе завучем!
Во спасибо! Алешка – президент, я – завуч. Мама – завхоз. Папа – космонавт.
– Только я тебя попрошу, Дима, не берись за кисть. Твое оружие – перо.
Мое оружие – ум! Скромно сказано, но со вкусом.
Я помчался домой и доложил Алешке о проделанной работе.
– Старший брат, – сказал он, – не всегда бывает самым глупым.
Комплимент? Или намек?
Глава XI
Ночная схватка
Идея,
Мы с Алешкой, конечно же, затесались в эту веселую компанию. Но сначала сбегали домой – «обрадовать» маму тем, что раньше полуночи она нас не увидит.
– Это еще что за фокусы? – возмутилась мама. – Какой Бонифаций? Из мультфильма?
– Из нашей школы, – объяснил я.
– И что такое делает в вашей школе Бонифаций из мультфильма?
– Не из мультфильма, – объяснил Алешка. – Из учительской.
– О господи! – мама прижала пальцы к вискам. – Стоит только папе уехать, как у вас начинаются всякие мультфильмы в учительской!
Но нам повезло. Разговор шел на кухне, где в это время пил чай дядя Федор – он поменял нам кран в мойке. И спокойно вмешался:
– Да что! Нет беспокойства! Без двадцать двенадцать я поставлю машину возле школы. И приму ваших хлопцев. И доставлю.
– Только без Бонифация, – сказала мама, соглашаясь.
– А то!
Мы повертелись в актовом зале, а потом незаметно рассредоточились. Я рассредоточился поближе к учительской, Лешка – в район раздевалки.
Время было довольно позднее, в школе началась тишина, только из актового зала доносились порой громогласные указания Бонифация, смех и всякие восклицания.
Я уселся на подоконнике и стал думать: что мне делать, если ситуация будет развиваться так, как предполагал Алешка. Ничего путного я не придумал. Как получится – так и получится.
Тут послышались легкие шаги на лестнице – я насторожился. Но это объявился Алешка и шепотом попросил у меня мобильник. Набрал какой-то номер и потребовал к телефону – срочно – Павла Петровича. Ему что-то ответили. Это «что-то» Алешке страшно не понравилось. Видимо, ему сказали, что Павел Петрович давно уже дома и давно уже спит.
– Разбудите! – сказал Алешка. – И передайте ему, что он стряхивает пепел в шапку на коленке. Не перепутайте.
(Алешка звонил в Управление полиции. И, как ни странно, дежурный офицер оказался сообразительным и сделал то, что ему скомандовал какой-то нахальный пацан. Правда, офицер все-таки немного перепутал и сказал, что «он стряхивает шапкой пепел с коленки». Однако Павел Петрович все понял правильно.)
Надо сказать, что мне эта Алешкина фраза показалась совершенно дикой и нелепой. А на самом деле она была вполне правильной и точной. Но об этом – потом, в один прекрасный день.
Алешка опять ускользнул, а я снова сел на подоконник в недоумении. В расцвете моего недоумения растворилась дверь
Увидев меня, она вроде даже вздрогнула и приостановила свою беззвучную походку.
– Оболенский, а ты что здесь уселся?
На основании жизненного опыта я давно уже знал, что взрослым надо врать не задумываясь. И мгновенно ответил:
– Бонифаций велел.
– Ты никого здесь не видел?
– Почти никого. Алешка только приходил.
– А зачем?
– Бонифаций велел.
Лидочка немного подумала, ничего не сказала, заперла дверь и куда-то пошла, наверное, в туалет.
Опять стало тихо, скучно и страшновато. И опять на лестнице послышались шаги. Что меня толкнуло, я не знаю, но я тихонько спрыгнул с подоконника и шмыгнул за угол.
В конце коридора появился наш охранник. Постоял, прислушиваясь к шуму в актовом зале. Потом выключил несколько ламп, подошел к дверям в зал. Даже ухо к ним приложил. Достал из кармана связку ключей, выбрал нужный и… запер дверь. И опять долго стоял и слушал. «Вот сейчас, – подумалось мне, – он откроет в буфете газ и подожжет школу. Кто знает – может, он провел в ней самые плохие свои годы»?
Школу он поджигать не стал, а тихонько ступая, пошел к учительской. Я еще отступил на два шага. Все равно дальше было некуда – уперся спиной в простенок. И подумал – как бы не остался мой приключенческий рассказ недописанным. Бонифаций расстроится.
Охранник потрогал ручку двери, опять достал связку ключей, выбрал нужный и вставил его в скважину. Обернулся – и исчез в учительской.
И вот тут откуда-то нарисовалась наша Лидочка. Почему-то совсем непохожая на учителку. Она немного постояла у двери, прислушиваясь, а потом вдруг рванулась внутрь. Послышался какой-то вскрик, раздался шум и грохот. И все стихло – настала моя очередь. Я тоже ворвался в учительскую на помощь хрупкой Лидочке. И увидел картину.
Сначала мне показалось, что за столом завуча сидит какая-то незнакомая тетка. Но оказалось – совсем не тетка. Просто на круглой настольной лампе висели лохматые локоны. Парик! – догадался я. А возле стола лежал на полу лицом вниз лысоватенький мужичок, совсем не похожий на охранника. Руки его за спиной были схвачены наручниками. Рядом с его головой лежало что-то вроде дохлой мышки. Бывший охранник вздохнул и выплюнул изо рта второй такой же ус. Теперь валялись две дохлые мышки. И черные очки. И крутая бандана.
Лидочка стояла посреди всего этого безобразия с пистолетом в одной руке и с мобильником в другой. Она говорила:
– Докладывает лейтенант Андреева. Подозреваемый задержан с поличным. Высылайте наряд. Отлично. – Она взглянула на меня и весело подмигнула: – Наряд уже здесь.
И правда – в коридоре послышался топот многих ног. Первый топот был Алешкин – он влетел в учительскую и заорал:
– Спокойно! Всем оставаться на местах!
За ним ворвались еще трое – в камуфляже, в масках, с пистолетами. Они рывком поставили бывшего охранника на ноги. И тот возмущенно сказал: