ГП и благословение Ангела

Эстель duplii

Когда до брюнета дошло, что слово «папа» было адресовано ему, у него возникло ощущение, что в груди кто-то изо всей силы бьет в огромный барабан. И гул от этих ударов отдается эхом в ушах. У Гарри возникло безумное желание кинуться к Драко и сжать его в объятьях за то, что он только что сделал. Но он тут же охладил свой пыл, понимая, что Малфоя такая перспектива вряд ли обрадует…

– Конечно, пойдем! Пойдем, куда ты захочешь, - заверил Гарри, еще до конца не осознавший того, что сейчас произошло.
– Доченька моя… Как же долго я мечтал так тебя

назвать…

– А почему ты мне раньше не сказал, что ты мой папа?
– обиженно спросила Эйнджел.

Гарри растерялся, не зная, как объяснить это дочери.

– Просто мы с папой Гарри решили, что будет лучше, если вы с ним сначала привыкните друг к другу, познакомитесь поближе, а потом уже мы расскажем тебе правду, - ответил Драко, чтобы не ставить Гарри в неловкую ситуацию. В ответ он сразу же увидел благодарность в глазах Поттера.

– А где ты был раньше?
– продолжала спрашивать Эйнджел.

Именно этого вопроса Гарри боялся больше всего. Действительно, где он был раньше? Упивался собственным горем, пока Драко отдавал все силы, чтобы обеспечить существование себе и, прежде всего, ребенку?!

– Понимаешь, ангелочек… Все это очень сложно, и ты, наверное, меня не поймешь… Я ведь даже не знал, что ты у меня есть, а когда узнал, то совершенно не представлял, как себя вести. Мы с твоим папой… «О Мерлин, но как же теперь объяснить все ребенку?!», - паника в душе парня нарастала.

– Папа Гарри не мог быть с тобой рядом, потому что ничего о тебе не знал, но теперь он знает, что у него есть дочь, и больше не уйдет из твоей жизни, - снова пришел на выручку Драко, решивший, что Эйнджел ни к чему сейчас подробные объяснения.

Гарри и не знал, что бы он делал без Драко. Он чувствовал себя косноязычным придурком, который не мог связать два слова.

– И я должна буду его слушаться точно так же, как и тебя?
– спросила девочка.

– Конечно!
– заверил Драко.
– Я еще поговорю с папой Гарри, чтобы он был с тобой построже, а иначе ты вообще сядешь ему на голову. А теперь иди к тете Гермионе, а я поговорю еще немного с твоим папой и подойду к вам.

– Драко, я даже не знаю, что сказать…, - начал Гарри, как только Эйнджел скрылась за дверью.
– То, что ты сделал…

– Это был всего лишь вопрос времени, - заметил Драко.
– Все равно рано или поздно нужно было ей рассказать, только чем дольше мы бы откладывали объяснение, тем труднее было бы… Лучше делать это, пока она маленькая и ей не кажется, что ребенок от двух мужчин - это нечто невероятное. В старшем возрасте последовали бы подробные расспросы. Ты слышал, она уже про любовников спрашивала?

– Да уж, - только и смог ответить Гарри, боровшийся со смущением. Сейчас он внимательно рассматривал Драко, сидящего рядом с его кроватью.

Несмотря на то, что блондин провел два дня без сознания и выглядел очень уставшим, Гарри все равно находил его безумно красивым. Присмотревшись

повнимательнее, Гарри заметил в глазах Драко и во всей его позе какое-то едва уловимое беспокойство. Словно он хочет что-то спросить, но не решается. В этот момент Гарри словно током ударило. Он вспомнил, ЧТО ИМЕННО он сказал Люциусу перед тем, как тот ударил в него Авадой… Гарри мгновенно покрылся холодным потом. «Что же я натворил?! Кто меня тянул за язык?! Как теперь объясняться с Драко? Увильнуть от разговора, сделав вид, что ничего не было? Соврать, в конце концов?»

– Гарри, я думаю, нам нужно с тобой поговорить, - начал Драко.
– Но только не сейчас, конечно, - поспешно добавил он, поймав наполненный ужасом взгляд Гарри.
– Сейчас мы слишком вымотались, и лично я не способен на еще один серьезный разговор, да и ты, я думаю, тоже. Давай встретимся сразу же, как выйдем из этого чертового Мунго. Хорошо?

– Конечно, Драко. Мы обязательно должны поговорить, - согласился Гарри, прекрасно понимая, о чем будет этот разговор.

– Гарри… Я хочу тебе сказать, что я очень рад, что ты выжил… Я не знаю, как тебе это удалось, но я…, - Драко не договорил фразу и вышел, оставив совершенно опешившего Поттера наедине с самим собой.

Следующие несколько дней парням пришлось провести в больнице по требованию Гермионы, хотя и Гарри, и Драко уже чувствовали себя вполне сносно.

На следующий день после того, как Малфой пришел в себя, Эмили и Дэн забрали Эйнджел, которым она взахлеб рассказывала о своем новом папе. Гермиону очень интересовал вопрос, как же Эйнджел сумела создать защиту от Круциатуса.

– Это еще никому не удавалось!
– в изумлении повторяла девушка в тысячный раз.

– На Гарри не действуют Авада и Империо, а на Эйнджел - Круциатус… Все-таки девочка пошла в нашего Гарри, а не в Хорька!
– с гордостью отмечал Рон.

Гарри и Малфой в эти дни общались мало. Они иногда заходили друг к другу, пытались беседовать на общие темы, но разговор не клеился. Невидимое напряжение и недоговоренность так и витали в воздухе. Кроме того, к Гарри постоянно заходили то Молли с Артуром, то Билл с Джорджем.

Пациенты и персонал святого Мунго целыми днями сплетничали о том, что же на самом деле произошло в Манфой-Мэноре, ведь Рита Скитер, конечно же, не могла пройти мимо такой сенсации.

«ГАРРИ ПОТТЕР - МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ-ДВАЖДЫ! СЕНСАЦИОННЫЕ ПОДРОБНОСТИ РАЗВЯЗКИ ТРАГЕДИИ В МАЛФОЙ-МЭНОРЕ».

Поттер совершенно спокойно отнесся к этой статье, которая, по его мнению, была полным бредом. Как удивился бы Гарри, узнай он сейчас о том, что статья содержит большую долю истины, хоть и изложенную ужасно безвкусно. Рита попала пальцем в небо, описывая «как самоотверженно и смело два любящих сердца бросились в самое логово врага, чтобы спасти плод своей любви». Конечно, не все в этой фразе было правдой, но Рита, тем не менее, в этот раз была, сама того не зная, как никогда близка к истине…