ГП и повелитель дементоров

Geshka

О’Рахилли с подозрением покосился на Гарри:

– Естественно, ведь это - запретная информация… И таковой останется, пока Министерству не придет в голову, что это не худо бы знать каждому.

– На Поттера не обращайте внимания, он все равно докопается, ведь он у нас внештатный правдоискатель. А то еще, чего доброго, начнет независимое расследование, тогда мало не покажется никому. Как вам уже известно, его методы сбора сведений чреваты попутным травматизмом…

– Они применили комбинацию заклинаний, которая называется Ретикуланус Имменто

и действительно является смертельной для дементора. Проблема заключается в том, что тот, кто отважится прибегнуть к ней, заранее обречен: все дементоры Азкабана в целях контроля над ними были связаны единой ментальной сетью, и нападение на одного из них они воспринимают как общую угрозу. Поэтому на месте гибели одного моментально появляются сотни… И теперь им не нужно будет приказов, чтобы атаковать Хогвартс.

– Благими намерениями выстлана дорога в… - наставительно начал Снейп.

– …Расход, - закончил О`Рахилли.

Снейп, казалось, смешался, и перевел разговор:

– Вы можете идти сами, Лоэ… гр… - запнулся зельевар.

Рахилли фыркнул:

– Без потерь для речевого аппарата мое имя из этнических англичан способен выговорить лишь Дамблдор. Пора бы признать свое поражение.

[прим. авт.: действительно, попробуйте с истинно английским произношением произнести «Лоэгайре». Одна из авторов чуть не заполучила вывих языка при этих попытках]

Снейп почему-то в замешательстве бросил взгляд на стоящего рядом юношу и пожал плечами.

– В Англии меня всегда называли просто Гарри, - пояснил О’Рахилли, - так уж сложилось. Но теперь придется придумать другое сокращение.

– Почему же, - пробурчал Гарри, - для профессора Снейпа я - Поттер.

– Вот и помолчите, Поттер!
– оборвал его зельевар.

– А вас сюда каким ветром занесло, мистер Поттер?
– проявил к нему неожиданный интерес О`Рахилли.
– Помнится, я не звал вас за собой на передовую…

– Разве вы не знаете, что он одержим наследственной склонностью к героизму?
– съязвил Снейп.

Не обращая внимания на эту реплику, студент признался:

– Вообще-то, я даже подумать не успел… Гермиона - моя лучшая подруга… - Сейчас, при здравом размышлении, его собственные действия представились ему довольно-таки бессмысленными.

– Вам это ничего не напоминает, Северус?
– O’Рахилли, усмехнувшись, мотнул головой в сторону студента.

– Как же, стремление творить глупости в благих порывах всегда было свойственно Поттерам, как младшему, так и старшему. И кое-кому еще… - пробормотал профессор, а затем словно оборвал сам себя, обратившись к развесившему было уши Гарри: - Поттер, хватит считать дементоров, помогите профессору встать.

– Ради дружбы, - тихо добавил тот, поднимаясь с земли.

– Детская дружба порой распадается, - буркнул Снейп.

– Скажи правду, Вер, - остановился Рахилли, - почему ты сменил сторону?

Снейп бросил мимолетный взгляд на Гарри, явно досадуя на то, что при студенте затрагиваются не предназначенные для посторонних

ушей вопросы, и бросил только одно слово:

– Эоган.

– Я так и думал, - кивнул Рахилли, двинувшись наконец по направлению к замку, откуда им навстречу уже спешила группа преподавателей, - но мне важно было услышать это от тебя. Это ведь было твое письмо?

Снейп кивнул, а вслед за этим раздраженно прикрикнул:

– Что уставились, Поттер?

Гарри только вздохнул. Там, куда упал его взгляд, серые фигуры зависли над полем душистого горошка, вплотную придвинувшись к его границе.

Встретившись с Гермионой в Больничном крыле, Гарри пожаловался:

– Мне уже пора платить зарплату медбрата! Который раз я уже О’Рахилли на себе таскаю… Никак не пойму - то ли я все время умудряюсь оказываться там же, где и он, то ли он за мной шпионит?

Однако Гермиона не была настроена обсуждать эту тему. Вместо этого она задумчиво спросила:

– Как ты думаешь, меня из школы не выгонят?

– Давно пора, - неодобрительно заметил Гарри. Ему припомнилась недавняя обида, когда подруга заклеймила его трусом.

– Ладно тебе, - страдальчески поморщилась девушка.
– Ну, я была неправа… Действительно, глупо было нападать на дементоров, так мало зная о них…

– Я пошел спать, - заявил ей друг.
– Только, Гермиона, не вешайся сразу, может, тебя еще и не исключат.

Девушка обиженно фыркнула, удаляясь в сторону своей гостиной.

– И в окно не высовывайся, - крикнул Гарри ей вслед, на сей раз, вполне серьезно.
– Помни, что говорил O’Рахилли!

Наутро Рон потрясенно внимал рассказу Гарри о ночных деяниях их подруги. Последний, справедливости ради, как мог, старался нивелировать ее участие в этом безобразии.

– Ну, Гермиона… - пробормотал наконец Рон.
– Вот что случается от недостатка физического труда! Надо срочно устроить ей лопатотерапию…

В этот момент в сопровождении разъяренной МакГонагалл в зале появилась красная как рак Гермиона, явно жаждущая провалиться сквозь землю.

– Кажется, нашего полку прибыло… - пробормотал Гарри.
– Хорошо, что у Гермионы на Слизерине уже есть друг…

Профессор долго распространялась насчет преступной безответственности, нарушениях всех мыслимых и немыслимых законов школы и в конце концов собственноручно сняла с Гриффиндора сотню баллов.

– Не горюй, Рон, - обратился к другу Гарри, - легко пришло - легко ушло…

– Ничего себе - легко!
– возмутился тот.

– А я вообще не понимаю, - возмутилась Джинни, - там ведь была уйма рейвенкловцев, что это все на одну Гермиону напали! Вечно так: творим вместе, а на нас потом все валят…

– Что, Уизли, придумываешь предложения со словом «ананас»?
– издевательски заметил оказавшийся рядом Драко.

– А тебе, Малфой, завидно, что тебя там не было?
– парировал Гарри.
– На твоем месте, я бы так не расстраивался…

Тем временем МакГонагалл заметила, подхватив мысль Джинни: