Грабитель
Шрифт:
Одного из этих людей звали Клиффорд.
Где-то среди людей, которые с улыбками торопились по улицам, шел мужчина с хмурым взглядом.
Где-то среди тысяч зрителей, заполнивших кинотеатры, мог сидеть убийца и смотреть на экран.
Где-то там, где гуляли и разговаривали влюбленные, он сидел в одиночестве на скамье, погруженный в раздумья.
Где-то там, где открытые, улыбающиеся лица распространяли в воздухе струйки и султаны нестойкого тумана, шел человек, плотно сжав рот и стиснув зубы.
Клиффорд.
Сколько Клиффордов было в таком
Перетасуйте колоду с Клиффордами, а затем вытащите кого-нибудь из них, вытащите любого Клиффорда.
Вот только время для этого было неподходящее.
В это время нужно гулять за городом, подставляя щеки под шлепки ветра, слушая хруст и шелест листьев под ногами и скрип бунтующих деревьев, одевшихся в роскошные цвета. Это время нужно посвящать вересковым трубкам, твидовым пальто и спелым красным яблокам «макинтош». Это время предназначено для созерцания тыквенного пирога, для хороших книг, толстых пледов и окон, плотно закрытых в преддверии надвигающегося холода.
Это было неподходящее время для Клиффорда и неподходящее время для убийства.
Но убийство совершено, а в отделе по расследованию убийств работали люди с холодными глазами, которым никогда не было семнадцати лет.
Клингу когда-то было семнадцать.
Он спустился по лестнице и направился прямо к будке размена денег. За окном сидел мужчина и читал книжку с комиксами. Клинг узнал одну из самых веселых книжек, продававшихся в ларьках, в которой рассказывалось о вдове, страдавшей рассеянным склерозом. Служащий поднял глаза.
— Добрый вечер, — обратился к нему Клинг.
Служащий посмотрел на него с подозрением.
— Добрый вечер, — отозвался он.
— Не возражаете, если я задам несколько вопросов?
— Смотря каких, — ответил служащий.
— Дело в том…
— Если вы задумали ограбление, молодой человек, выкиньте это из головы, — посоветовал служащий. — Вы не получите уйму денег, только проблемы, а полицейские в этом городе довольно хорошо разбираются с грабежами на транспорте.
— Спасибо за совет. Но я не думал вас грабить.
— Это хорошо. Меня зовут Рут, Сэм Рут. Ребята называют это помещение «будка-рутка». Чем могу помочь?
— Вы часто работаете вечерами?
— Иногда вечером, иногда днем, а что?
— Я пытаюсь проследить путь девушки, которая обычно садилась здесь на поезд.
— Многие девушки садятся здесь на поезд.
— Эта девушка, как правило, подходила между 10 и 10:30. Вы работаете в это время?
— Когда я в дневной смене, то прихожу в четыре часа дня и ухожу в полночь.
— Тогда в десять часов вы находитесь здесь.
— Должно быть, так.
— У этой девушки светлые волосы, — сказал Клинг. — Очень красивая блондинка.
— Внизу в булочной работает блондинка. Она вдова, уходит каждый вечер около восьми.
— Это молодая девушка. Семнадцать лет.
— Семнадцать, точно?
— Да.
— Не помню, — сказал Рут.
— Подумайте.
— О
— Очень красивая. Если вы ее видели, то вспомните. Хорошо сложена, большие голубые глаза, в общем, красотка.
Рут закатил глаза вверх.
— Да, — сказал он.
— Что да?
— Вспомнил. Приятная малышка. Да, я вспомнил.
— В какое время она появлялась?
— Обычно около 22:25. Да, я ее помню, точно. Всегда поднималась на платформу в сторону центра. Обычно я за ней наблюдал. Чертовски хорошенькая девушка. Всего семнадцать, говорите? Выглядела она постарше.
— Да, только семнадцать. Вы уверены, что мы говорим об одной и той же девушке?
— Слушайте, откуда мне знать? Эта блондинка почти всегда приходила в 22:25. Я ее запомнил, потому что однажды она попросила разменять ей десять долларов. Нам не разрешается менять больше чем два доллара, хотя немногие ходят с двухдолларовыми купюрами. Считают их несчастливыми. Суеверие — это плохо. — Рут покачал головой.
— Так вы разменяли?
— Из своего кармана. Поэтому я ее запомнил. Она наградила меня замечательной улыбкой. Приятная улыбка и вообще приятная девочка. Да, она особенная, конечно. Обычно поднималась на платформу в сторону центра, спешила на поезд в 22:30. — Рут достал из кармана золотые часы. Он кивнул и положил часы обратно. — Да, она успевала на 22:30.
— Всегда?
— Когда я ее видел, она садилась на один и тот же поезд. После того как я разменял ей ту купюру, она всегда мне улыбалась. На нее стоило посмотреть, это точно. Я никогда не видел у женщин такого чертовски большого бюста.
Клинг взглянул через плечо. Часы на стене показывали 22:16.
— Если я сяду на поезд в 22:30, — спросил он, — то где окажусь через полчаса?
— Слушайте, я не знаю, — сказал Рут. Он немного подумал. — Но могу подсказать, как это узнать.
— Да?
— Сядьте на этот поезд, — предложил Рут.
— Спасибо.
— Не за что. Рад был помочь. — Он вернулся к своим комиксам, торопясь вернуться к веселым похождениям больной вдовы.
Поезд с визгом несся через центр города, определенно будучи в близких отношениях с окнами зданий, мимо которых проезжал. Клинг сидел и смотрел на город, проходивший снаружи парадом. Это был большой и грязный город, но если вы в нем родились и выросли, то он становится такой же вашей частью, как печень или кишечный тракт. Клинг смотрел на город и следил за стрелками своих часов.
Джинни Пейдж сказала Клер, что ей предстояла получасовая поездка. Как правило, она садилась на поезд, проходивший в 22:30, и поэтому Клинг следил за движением стрелок наручных часов. Поезд устремился под землю, пронзив внутренности города. Клинг ждал. Пассажиры входили и выходили, но Клинг не отрывал глаз от часов.
В 23:02 поезд подошел к платформе подземной станции. Предыдущая остановка была в 22:58. Шансы обеих станций были пятьдесят на пятьдесят. Клинг вышел из поезда и поднялся на улицу.