Грабители (Тени войны - 12)
Шрифт:
– Я задержусь на одну минуту, сэр, - сказал Жак, ощутив вдруг обычное неудобство.– Я быстро.
– А?– спросил полковник, но потом понял: - Ладно, давай, я подожду.
Монро отошел к большому кусту. В какой-то момент струя забарабанила, словно по стальному барабану. Лейтенант удивился. Прежде чем догнать полковника, из любопытства он заглянул под куст. Заглянул и был просто поражен новым открытием: под кустом валялся старый пехотный шлем.
"Откуда здесь это?" - Жак обошел куст с другой стороны.
В
Монро огляделся и заметил еще несколько небольших проплешин. Они были повсюду, в некоторых местах образуя даже целые острова или материки, брошенные среди безбрежного травянистого моря.
– Сэр! Сэр, идите сюда!– крикнул Жак, подойдя к следующей проплешине. Там тоже лежал скелет, только уже в другой позе, и его костлявая рука сжимала автомат.
– В чем дело, Монро?– недовольно спросил Вильямс.
– Посмотрите, сэр...
Полковник подошел ближе. Повязка на его голове успела испачкаться, и теперь он выглядел как пират.
– Что это, сэр? Кто эти люди?– снова спросил Жак. Его пугало молчание Вильямса.
– Ты спрашиваешь, кто это, Монро?– в свою очередь спросил полковник. Тебе действительно хочется это узнать? Ну так я скажу тебе.– Голос полковника зазвучал сильно и безапелляционно, словно голос прорицателя, предрекающего миру скорую гибель.– Это трупы солдат Пятьдесят второго егерского полка, пропавшего на планете Конфин сорок лет назад. Среди этих останков, - полковник обвел рукой все пространство вокруг, - должны встретиться и кости майора Бентона, он был другом моего отца...
Полковник замолчал, не в силах больше говорить.
Молчал и Жак.
– Ты или прикидываешься, Монро, или действительно такой дурак? Все уже поняли, где мы, только ты один...
– Я теперь тоже понял, сэр, - тихо сказал Жак и поправил сползший на глаза шлем.– Это не Конфин.
– Правильно, не Конфин, - подтвердил полковник.– У тебя закурить есть?
– Я не курю.
– Это хорошо - здоровье прежде всего.
– Если не Конфин, то что?– спросил Монро, ожидая, что полковник снова его обругает.
Однако тот только пожал плечами и сплюнул себе под ноги:
– Вот это нам и предстоит узнать. Нам еще повезло, что не все полегли с первого раза, а вот Пятьдесят второму егерскому и тем парням, что выскочили на нас ночью, повезло меньше.
– Они тоже откуда-то переместились?
– Я так думаю.
– И нет возможности вернуться?
– Никакой. Скорее всего, мы заброшены так далеко, что трудно даже представить. Миллиарды световых лет или даже больше... Теперь попытаемся выжить
– Но у меня на Фалконе остались родители!– воскликнул Монро.
– А у меня жена и трое детей. Младшей дочке - восемь лет.
– Невероятно, - покачал головой Монро.– А все из-за того, что мы стали грабить их могилы.
– Их?
– Ну да. Мы стали грабить могилы древних, да и не только мы, но и всякая другая сволочь, - с отчаянием в голосе произнес Жак.– На Конфине, в мире, где жили те, с лягушачьими головами... А они нас р-раз - и столкнули лбами... И теперь все воры лупят друг друга... Что ни говори, а это самое лучшее наказание... Самое лучшее.
– Прекрати истерику!– резко произнес Вильямс и, схватив Жака за плечи, крепко встряхнул.
– Извините, сэр, - выдохнул Жак и всхлипнул.– Просто не думал, что придется попасть в чистилище живьем.
– Надеюсь, это еще не чистилище. Наконец Жак взял себя в руки, поправил автомат, подтянул бронежилет и сказал:
– Ну все, сэр, я готов идти дальше.
20
Начальник финансового отдела Имперского торгового агентства последний раз пробежался глазами по цифрам и отбросил документ в сторону.
"Проблемы, проблемы, проблемы. Каждый день приносит новые проблемы", мысленно сокрушался он, помешивая ложечкой остывший кофе.
– Зельда, замени мне кофе, этот совсем остыл!– обратился он к секретарше и, в ожидании горячего напитка, поразмышлял еще, а когда заметил, что кофе все еще не заменили, рявкнул, как бешеный буйвол.
– Зельда, твою мать! Тварь! Без работы! На улицу...
И тут до мистера Харченко дошло, что его вопли никто не слышит, поскольку только вчера, по его личному указанию, дверь и стены кабинета подвергли дополнительной звукоизолирующей обработке.
– Чего, собственно, орал, толстый болван, - обозвал себя Харченко. Он любил себя поругать и считал это проявлением самокритики.– Старый придурок, толстый козел и сухой парикмахер, мечтающий трахнуть свою секретаршу! произнес Харченко длинную тираду и даже весь залоснился от удовольствия и объективности.
Неожиданно дверь открылась и появилась Зельда с подносом, на котором стояла чашка горячего кофе.
– Зельда?! Ты чего тут?– испугался Билл Харченко.
– Но вы же сами просили кофе, - удивилась та.
– Но ведь... звукоизоляция.
– Да, сэр, звукоизоляция, - подтвердила стройная Зельда и поставила кофе на стол.– Только нужно хоть изредка выключать селектор, а то в приемной перед посетителями стыдно...
Забрав холодный кофе, секретарша вышла, как всегда вызывающе повиливая бедрами.
Когда она захлопнула дверь, Билл по привычке хотел произнести вслух пару "тепленьких" о походке Зельды и ее ягодицах, но тут же зажал себе рот обеими руками. Селектор был все еще включен.