Град обреченный. Путеводитель по Петербургу перед революцией
Шрифт:
Сын автора и исполнителя главной роли Гавриил Константинович вспоминал: «Спектакль прошел очень удачно. Громадное впечатление производила музыка Глазунова. Он прекрасно изобразил бичевание Христа. Императорский оркестр играл очень хорошо. После спектакля Государь пошел за кулисы говорить с отцом. Отец был чрезвычайно взволнован, с его лица тек пот, он тяжело дышал. Я никогда не видел его в таком состоянии. Когда он играл, он священнодействовал. На этом спектакле были также и некоторые члены Семейства. Говорили, что прежде, чем ехать на спектакль, великая княгиня Мария Павловна спросила священника, можно ли ехать, так как Синод был против постановки пьесы. Великий князь Николай Николаевич и Петр Николаевич с женами на спектакле не были. Должно быть, они были одного мнения с Синодом».
Николай II
Николаю II тоже понравилось, он записал в дневнике: «Шла драма Кости “Царь Иудейский”. Впечатление она производит потрясающее. Постановка редкая по красоте».
14. Казармы Первого батальона Преображенского полка
Миллионная ул., 33
После переворота в пользу императрицы Елизаветы в задних корпусах Зимнего дворца расположились лейб-кампанцы: рота Преображенского полка, сыгравшая решающую роль в дворцовом перевороте. В 1854–1857 годах казармы для первого батальона Преображенского полка перестроил архитектор В. П. Львов. Первым батальоном по традиции командовал сам государь.
Полки «Петровской бригады» – лейб-гвардии Преображенский и лейб-гвардии Семеновский – носили нагрудные знаки, на которых обозначались даты основания полков, 150-летнего юбилея гвардии и 200-летнего юбилея основания полков, а в 1-й роте лейб-гвардии Преображенского полка – еще и дат а возведения на престол императрицы Елизаветы Петровны.
Из всех гвардейских полков Николай II был наиболее тесно связан именно с Преображенским, с его первым батальоном. В состав полка он был зачислен с рождения, в 9 лет впервые встал в строй полка ассистентом у знамени, проходил строевую службу младшим офицером роты Его Императорского Величества, командиром роты, командиром 1-го батальона – звание, которое он сохранил от начала до конца своего царствования. До марта 1917 года Николай II оставался Августейшим Шефом Преображенского полка. Император говорил: «Счастливейшим днем моей жизни был тот, когда отец поставил меня в ряды полка. Следующим счастливейшим днем будет, если приведет Бог, увидеть сына моего, наследника, в рядах родного полка».
Алексей Николаевич сразу же по рождению был зачислен в Преображенский полк.
К 25-летию действительной службы Николая II в полку, 23 июня 1912 года, офицеры полка заказали особые шашки с чеканными изображениями полкового шитья в виде лавровых листьев (до середины клинка) и с надписями славянской вязью под эфесом (поперек клинка): на одной стороне – «Знают турки нас и шведы и про нас известен свет», на другой – «На сражения, на победы нас всегда сам Царь ведет».
Офицеры в Преображенский 1-й батальон назначались с особым отбором из знаменитых фамилий, с хорошим состоянием, светские и представительные. Офицерам других батальонов вход в собрание 1-го батальона не то чтобы был заказан, но без приглашения они туда не являлись. В 1913 году в полку в числе других служили: графы Николай Татищев, Михаил Путятин, Константин Литке, Николай Игнатьев, князья Владимир Оболенский, Дмитрий Максутов, Константин Аргутинский-Долгоруков, герцог Николай Лейхтенбергский, барон Федор Штакельберг. С 1907 по 1914 годы в первом батальоне служил будущий руководитель Белого движения Александр Павлович Кутепов.
Император Николай II и сопровождающие его великие князья и генералы обходят строй лейб-гвардии Преображенского полка. Царское Село. 1902
Преображенцы среди гвардейцев были меньше известны своими попойками, а больше увлекались лошадьми и женщинами, слыли отменными знатоками уставной службы, отличались безукоризненной выправкой на парадах.
В торжественных случаях офицер-преображенец надевал парадную форму: кивер с белым султаном, мундир с красным лацканом, эполеты, нагрудный знак, ордена, серебряный пояс (его называли шарф), шаровары, высокие сапоги, белые замшевые перчатки и шашку, которую носил всегда. Была и караульная форма: кивер, но уже не с султаном, а с помпоном, мундир без лацкана, погоны, шаровары и высокие сапоги. Нагрудного знака не полагалось, но зато носился револьвер, на ремне под шарфом и с серебряным шнуром вокруг шеи. Существовала еще обыкновенная форма. Она надевалась при явке начальству, в церковь, на панихиды, вынос плащаницы. Состояла она из того же мундира без лацкана, кивера с помпоном, нагрудного знака, шароваров и высоких сапог. Бальная форма: мундир без лацкана, кивер с помпоном, длинные штаны и маленькие лакированные ботинки.
Офицеры
У каждого гвардейского полка было свое золотое шитье на воротниках мундиров и на клапанах рукавов. У преображенцев – переплетение дубовых и лавровых листьев.
Цены предметов офицерского обмундирования были приблизительно такие: кивер, нагрудный знак и шашка – по 20 руб. К счастью, их надо было заводить один раз на всю жизнь. Обновлять постоянно приходилось мундиры, сюртуки и пальто. Высокие сапоги стоили 20–25 руб., ботинки – 12 руб., шаровары и длинные штаны круглым счетом – 12–15 руб. Эполеты – 6 руб.; фуражка, пара погон, шарф, портупея, пара белых замшевых или коричневых перчаток приблизительно по три рубля. Вот и считай. И все это при том, что подпоручику гвардии казна выдавала 86 руб. в месяц жалованья. Подпоручику армии платили на пять рублей меньше.
Преображенец (справа) и солдат 147-го Самарского пехотного полка. Примечательна разница в росте.
Впрочем, у преображенцев, которые и принимали, и тратили на представительство особенно много, жизнь облегчалась тем, что все общие расходы относились на полковые средства. У них был так называемый «священный капитал», который пополнялся из доходов с земли и недвижимости, которыми, как юридическое лицо, владело «общество офицеров».
В преображенцы-солдаты подбирались парни дюжие, брюнеты, темные шатены или рыжие. Высокие ростом и богатырского сложения. Солдаты других полков называли преображенцев «Захарами». Это были лучшие, самые дисциплинированные солдаты гвардейского корпуса. Поэтому Николай II был по-настоящему оскорблен волнениями в лейб-гвардии Преображенском полку, вспыхнувшими в июле 1906 года. По распоряжению императора за недостаток внутреннего порядка и дисциплины 1-му батальону был присвоен статус армейского (особого); он должен был исчезнуть по мере увольнения его чинов в запас. Командира гвардейского корпуса освободили от должности, а командующего дивизией и командира полка уволили со службы за недостаточно эффективные действия по восстановлению порядка.
15. Дом Головиных
Наб. Зимней канавки, 6; Миллионная ул., 32
В 1881 году дом перестроил архитектор М. А. Иванов. В середине 1890-х здание приобрел крупный промышленник В. Ф. Голубев. Последним предреволюционным владельцем дома был генерал-майор Свиты граф Н. П. Ферзен.
Большую квартиру в бельэтаже, выходившую окнами на Зимнюю канавку, занимала семья Головиных. Хозяйка – Любовь Валериановна Головина (урожденная Карнович, вдова камергера) – приходилась сестрой княгине Ольге Палей, морганатической супруге великого князя Павла Александровича. Ее дочь Мария Евгеньевна (Муня) Головина была ревностной почитательницей Григория Распутина. Квартира Головиных представляла собой типичный петербургский дом обедневшей аристократии.
Писательница Вера Александровна Жуковская вспоминала: «Я любила бывать в этом темноватом, таинственном, старом доме, любила прохладу его больших комнат с чопорной старинной мебелью. Муня <…> в своей неизменной серой вязаной кофточке <…> светлые пряди ее волос, выбиваясь из небрежной прически, падали на выпуклый лоб. Она, как всегда, улыбнулась мне своей приветливой улыбкой <…> Отношение ее к Распутину – это не поклонение перед святостью, это какая-то слепая вера <…> Как могло такое чопорное, в строгих правилах прежней узкой морали воспитанное семейство, как Головины, не только мириться с разнузданностью поведения Распутина, но даже делать вид или на самом деле ничего не замечать из того, что его окружало?»
Полицейским наблюдением в 1912 году было замечено «почти ежедневное посещение» Г. Е. Распутиным Головиных. Он «приезжал обыкновенно утром и оставался у них 2–3 часа. В это же время к Головиным обычно собирались Мария Сазонова; жена тайного советника, главноуправляющего Собственной Его Величества канцелярией Надежда Илларионовна Танеева; жена коллежского секретаря Зинаида Леонардовна Манчтет и жена капитана 2-го ранга Юлия Александровна Ден». Все они встречались с Распутиным в Спасе на Крови на богослужении, а потом отправлялись к Головиным. Распутин проводил с ними целый день. Свои поездки по городу он обычно совершал в карете Головиных, на улице почти всегда появлялся с какой-либо из упомянутых женщин, преимущественно с Марией Головиной и Марией Сазоновой. С октября 1914 года по декабрь 1916-го Распутин 19 раз навещал Головиных.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
