Град разбитых надежд
Шрифт:
— Тебе ведь на дежурство…
— Выходные, Джо, мы дожили до выходных, — заверил его Ли, едва ли не за руку доводя до кровати и коротко целуя в висок. Легко и нежно, словно прощая разом за все, снимая любую боль и унося сомнения. В бушующем мире единственным надежным местом оставалась их мансарда. Дальше Джоэл ничего не помнил. Он провалился в короткий, но глубокий сон без видений. Страж не приходил, никто не звал на бой.
— Ну как ты? — спросил Ли после пробуждения.
— Нормально, — выдохнул Джоэл, хотя его мутило и пошатывало, будто он не пиво в себя опрокинул, а не меньше бочки чистого спирта. Но что хуже всего — никуда не
Выходной тянулся медленно. Джоэл понял, что они впервые по-настоящему живут в мансарде как пара: разбирают вещи, готовят еду, убираются. До этого не успели привыкнуть, осмыслить до конца. Теперь же ощущали неловкость. Джоэл задумчиво чистил картошку на общей кухне, Ли хлопотал наверху. Где-то пробегал Мио. Из его комнаты утром, воровато озираясь, выпорхнула совершенно безмятежная Лулу. Ли потом долго подтрунивал над новым подопечным, но Мио вскоре ушел по делам в город.
Так и прошел день за несложными заботами. В первые часы после пробуждения Джоэл надеялся, что кто-нибудь расколет его несчастную дурную голову, избавив заодно от внезапной тяги к саморазрушению. Но серость быта, которой охотники во время службы практически лишались, постепенно проясняла мысли, заставляя взглянуть на вещи под другим углом.
— Осторожно! Мало тебе всего, еще пальцы отрезать захотел? — временами говорил Ли, когда Джоэл забывал о том, что делает, и нож срезал кожу, а не кожуру.
— Да-да, конечно, — отстраненно отвечал он, но разговоры не клеились.
Между ними по-прежнем зависла незримая вуаль невысказанной тайны, и сквозь нее не проходили настоящие слова. Только короткие указания, бессмысленные шуточки и случайная болтовня о выстиранной одежде, вскипевшем чайнике или углях в утюге. Вроде так и длилась жизнь, а сердце все равно сдавливала тревога, безотчетная, безутешная.
Все существо стремилось на Королевскую Улицу, но Джоэл не покидал их дом, опасался снова бродить по городу, хотя выяснил, что без скобы правая нога почти не болит. Да и все его тело восстанавливалось как-то неестественно быстро, точно последняя инъекция стимуляторов вызвала цепную реакцию. Оставалось ждать либо выздоровления, либо «перегрузки механизма» и закономерной «поломки». Но никого не хотелось тревожить. Себя в первую очередь. И так предстоял неизбежный разговор о Джолин. Джоэл готовился к нему весь день, мысленно прокручивал ответы, перебирал версии поведения. К вечеру Ли все равно застал врасплох, когда за ужином кратко, но настойчиво спросил:
— Джо… Что все-таки случилось?
Джоэл стиснул кулаки, склоняясь над котелком с рыбной похлебкой. И несмотря на поднимавшийся над едой жаркий пар, в мансарде точно снова открылись все заделанные щели, как рубцы на старых ранах. Завыл в ушах несуществующий ураганный ветер. Путей для отступления не осталось. Ли молчал, но решительно подался вперед, уставился глаза в глаза, отчего потерялись все маски неудачливого лицедея. Изобразить притворную небрежность? Гнев? Разочарование? Презрение? Ничего не удавалось, все маски раскололись в ту ночь, когда был повержен Легендарный Сомн. Осталась только боль, как и теперь, в этот налитый свинцовой тяжестью момент. На этих подмостках театра-мансарды, где
— Джолин… на самом деле не приемная дочь. А любовница пекаря, — срывающимся голосом сдавленно ответил Джоэл. — Вернее, мне кажется, он ее принуждает. Я подозревал еще давно. Подозревал… Но увидел случайно в окне, как они… Как пекарь… И…
Джоэл закрыл лицо руками. Он не плакал, но собственные слова воткнулись кинжалами горького понимания. Любовница. Как можно быть любовницей без любви? Пленница — вот верное название. Еще одна жертва чудовищ Вермело, которую не успел спасти бесполезный охотник Джоэл, не пришел на помощь раньше, не увел, когда мог бесстрашно размахивать мечом.
— Успокойся, Джо. Все в порядке, — прошептал Ли, незаметно вставая и обнимая за плечи, а потом сам вздрогнул и прорычал: — То есть нет. Не в порядке! Зереф Мар та еще тварь. Ну, ничего-ничего, мы прижмем его. Скоро. Уже скоро.
— В Ловцах Снов кошмары из-за него, я уверен.
— Тогда мы выведем его на чистую воду. И кошмары прекратятся, — жарко пообещал Ли. — Ничего, Джолин скоро перестанет мучиться.
— Она перестанет, но я не забуду того, что видел, — признался Джоэл. Если бы он не поднялся по той лестнице, если бы не заглянул за занавески, то принял бы неприятный факт намного легче. Но теперь его преследовала эта картина: хрупкая прекрасная Джолин и омерзительный пекарь, похожий больше на бесформенного сомна, чем на человека. Казалось, это монстр из кошмаров беззаконно надругался над белым девичьим телом, покрытым шрамами.
— И что теперь, когда ты узнал? Ты отречешься от нее? — тревожно нахмурился Ли.
— Нет. Теперь я понял, почему она каждый раз отрекается от меня.
— Ничего. Когда все закончится, она не отречется! Я уверен.
— А я не уверен…
— Джо, ну что ты? Послушай, Джо, но я-то… Я-то всегда с тобой? Правда?
Ли наклонился и дотронулся сначала до плеча, потом до запястья, странным долгим жестом прильнул губами к ладони, отчего Джоэл невольно провел по любимому лицу, очертил его контуры, как слепец, смотрящий на ощупь.
— Да… Но Ли… я думал, что полюбил Джолин. По-настоящему. А она… она как будто обманывала меня.
— Обманывала? И в чем? В том, что не говорила прямо, что с ней делает хозяин? Ты знал об этом! И я тебе говорил! Не так, а, Джо? — недоверчиво нахмурился Ли, осуждающе посматривая на Джоэла и отворачиваясь к окну. — Я тоже, получается, обманывал…
— Нет, Ли. Нет! — воскликнул Джоэл и поразился, что Ли теперь защищает Джолин, оправдывает ее и тем размыкает цепи сомнений. Но они не могли отправиться в пекарню, в тот вечер в мансарде они оставались вдвоем. И в этом заключалась своя великая тайна, свое очарование. Они оставались вдвоем, верные друг другу вопреки судьбе.
Джоэл живо вскочил с места, притянул к себе Ли и впился жарким поцелуем в полуоткрытые губы возлюбленного. Моментально несуществующий ветер стих, пробегавший по спине холод сменился приятным жаром. Ужасно не хватало этого окрыляющего чувства последние несколько месяцев проклятого лета, сотканного из одних страданий. Теперь ничто не мешало разделить радость и удовольствие. Ли удивился, когда Джоэл стянул с него рубашку:
— А ты уверен, что…
— Что достаточно здоров? Думаешь, для драки в таверне достаточно, а для этого нет? — ухмыльнулся Джоэл и опрокинул Ли на их общую кровать, оставляя на шее любимого сочный след от нового поцелуя, почти укуса.