Граф-пират
Шрифт:
Он отодвинулся еще больше. Вайолет стало не хватать его тепла.
Он снял плащ со спинки стула и накинул ей на плечи. Он был огромным, сухим и пах Флинтом. Вайолет просунула руки в рукава. Он снова доказал, что знает, как защитить ее.
— Тогда почему ты это сделала, Вайолет? — тихо и безжалостно повторил он.
Странное напряжение было в его голосе. Как будто он уже знал ответ и, затаив дыхание, ожидал ее слов.
Вайолет помедлила. Слова появились сами собой.
— Я не могла поступить иначе. Мне просто нужно было убедиться,
Флинт был совершенно неподвижен. Его глаза горели. Он словно предупреждал ее: «Не говори».
— …в безопасности.
Вайолет произнесла последние слова в абсолютной тишине.
Какая-то сила погнала ее на палубу искать Флинта. В тот миг ее разум молчал. Она вспомнила, как ее всегда мягкий брат Майлз ударил по лицу лорда Аргоси из-за Синтии Брайтли.
Спрятанная под кроватью книга скользнула прямо к ним, когда корабль в очередной раз качнулся на волнах.
Граф посмотрел на нее и замер на месте, точно перед ним был ядовитый паук; украдкой опять взглянул на Вайолет.
Вайолет тут же поняла: он знает, что она обнаружила в книге Майлза, посвященной Лакао.
Наконец Флинт нагнулся и поднял книгу. Он стоял, держал ее в руке и глядел вниз.
Они долго молчали.
— Вайолет… — начал он.
Она видела, как его красивая грудь поднялась и опала от вздоха. Он собирался с духом. Наконец у него хватило сил встретиться с ней взглядом. На его лице было написано выражение покорности.
— Вайолет, — осторожно повторил он, — мне было бы очень жаль, если бы тебя смыло за борт.
Она на миг прикрыла глаза. И снова он вспомнил их первый разговор.
Вайолет подумала о цветке жасмина. Она знала: он собирает воспоминания о ней.
Так же как она собирала воспоминания о нем.
Он коротко и грустно рассмеялся. В этом смехе слышалась боль.
Казалось, в каюте их слова еще отдаются эхом. Безобидные на вид, но полные глубокого смысла.
Вайолет промолчала. Флинт взял промокшее одеяло и обвязал его вокруг талии. Он сел на кровать и какая жалость — поспешно снял брюки без излишней демонстрации обнаженного тела, потом прошел к шкафу и вытащил оттуда чистые брюки и рубашку. Однако у него не хватило смелости одеться перед Вайолет.
Он отвернулся с одеждой в руках. Казалось, он ждал, когда она что-нибудь скажет или предпримет.
Вайолет была по-прежнему встревожена. Она застегнула плащ, собрала свою промокшую измятую одежду и опустила глаза.
— Мои туфли упали в море.
Флинт не улыбнулся при мысли о том, что и ее могло смыть за борт.
Вайолет глубоко опустила руки в карманы плаща, который так пах Флинтом, что казалось — это он обнимает ее. Сердце было готово вырваться из груди.
— Вайолет, это… — он помедлил, хотя они оба знали, о чем речь: «это» — их бурное, неистовое состязание, — должно закончиться.
Она издала слабый звук, как будто он резко вынул занозу из раны.
— Ты сама прекрасно понимаешь, — настойчиво повторил он.
Вайолет вздохнула. Ее снова накрыла волна,
Она могла бы снова обвинить Флинта в трусости, если бы к опустошению не примешивалось чувство облегчения.
Конечно, он был прав. Они оба знали, что «это» может закончиться лишь предательством, потому что, когда речь зайдет о Лайоне Редмонде, один из них обязательно предаст. Вайолет уже стояла на грани гибели, и их с Флинтом планы совершенно не совпадали.
Зачем продолжать то, что все равно закончится плохо? Вайолет не могла даже представить другого финала. Достаточно приключений.
И все же у нее никак не хватало духу заговорить.
Да и у Флинта был не особенно веселый вид.
— Конечно, — наконец произнесла она, удивившись своему голосу. Он звучал слабо, но уверенно. Казалось, он шел из-под воды. — Конечно, это должно закончиться. Мы будем держаться друг от друга подальше.
Вайолет взглянула на Флинта в поисках одобрения.
Он слабо кивнул, соглашаясь.
— Да, подальше.
После этого они расстались, и Вайолет снова отправилась в свою каюту. По пути ей в голову внезапно пришла мысль: Лайон тоже попал в шторм, но она вспомнила о нем только сейчас.
Глава 21
В следующие несколько дней они почти не виделись. Погода улучшилась, после свирепого шторма было пасмурно. По небу по-прежнему бежали тяжелые свинцовые, набухшие от дождя тучи. Беспрестанно плескались серые волны.
И как всегда, настроение Вайолет было под стать погоде, словно природа смеялась над ней. Только мысли о встрече с Лайоном спасали ее от меланхолии. Она надеялась узнать правду в Ла-Рошели.
По крайней мере, дул ветер. Они быстро приближались к городу.
В день, когда солнечный свет, наконец, пробился сквозь толщу облаков, они прошли узкий пролив Антиош и встали в гавани на якорь. Вайолет, графа и Лавея спустили в шлюпку, матросы сели на весла и направились к берегу.
И, конечно же, они увидели «Оливию». Грациозное, быстрое, красивое судно покачивалось у пристани. Оно манило их своей тайной.
На берегу Лавей и два матроса отправились разузнать, какие корабли и с каким грузом находятся в порту, чтобы попытаться достать ещё припасов.
Наемный экипаж повез графа с Вайолет по древним булыжным мостовым Ла-Рошель, видевшим гугенотов и тамплиеров, к бюро «Хейман и Литлмонт» на улице Эглиз.
Во время короткой поездки Вайолет и граф обменивались вежливыми, сухими, ничего не значащими фразами.
Усталый тощий англичанин в очках, по виду почти ничем не отличающийся от обычного клерка: синий пиджак с медными пуговицами, — представился мистером Литлмонтом и проводил их в гостиную, обставленную крепкой старинной английской мебелью. Он позвонил и попросил принести чаю. Горничная внесла изящный чайник, разрисованный цветами.