Граф-пират

Лонг Джулия Энн

Вайолет похолодела.

— Он знает что-то про Кота. Этот мальчишка отведет вас к нему!

— Он попал на борт вместе с пиратами, — ответил Флинт после минутной паузы. — Мы взяли его в плен.

— И ему что-то известно?

— Возможно, — холодно и рассеянно согласился Флинт, глядя на работу матросов.

Вайолет захотелось ударить его, устроить скандал, топнуть ногой, но она не желала вести себя как ребенок.

— Тогда возьми меня с собой.

— Я боюсь, сегодня это

невозможно.

Флинт повернулся лицом к палубе.

Вайолет положила руку на его сильное теплое предплечье. Ей было все равно, что другие могут это заметить.

— Он мой брат. Ты боишься, что я смогу найти способ остановить тебя? Или тебе станет труднее застрелить его?

— Ты увидишься с ним, как только мы его арестуем, — коротко ответил Флинт.

— Черт побери! — выругалась Вайолет. Наконец-то ей удалось привлечь его внимание. — Это же несправедливо! Ты хочешь выиграть нечестным путем? Я рассказала тебе все, что знала. Я привела тебя к нему. И я требую, чтобы ты обошелся со мной по справедливости.

Флинт пристально посмотрел на нее, и Вайолет поняла, что он не устоит, несмотря ни на что.

— Освободите место и для мисс Редмонд! — крикнул он.

Расспросив матросов в порту, они выяснили, что «Белый лебедь» находится близ площади Ла-Мина, в десяти минутах езды по древним улочкам, озаренным ярким испанским солнцем и кишащим торговцами и покупателями.

За столом ссутулился тощий сонный хозяин постоялого двора.

— Пожалуйста, проводите нас в комнату мистера Хардести.

Он поднял глаза.

— А, сеньор Хардести! Он уехал.

Его темные глаза чуть ли не вылезали из орбит от страха и подозрительности. Скорее всего причиной тому было оружие.

— Уехал?

Флинт пристально уставился на хозяина, намереваясь вытянуть из него правду.

— Руку даю на отсечение, сэр, минут двадцать назад — может быть, больше.

Как это могло случиться? Люди Хардести могли увидеть «Фортуну» в подзорную трубу и предупредить его.

Но откуда он знал, что они прямиком направятся на постоялый двор?

Если только за ними не следили. Если только не увидели мальчишку.

— Мы хотим снять его комнату.

— Там еще не убирали, сэр.

Флинт презрительно нахмурился и швырнул на стол пригоршню шиллингов.

— Нам все равно, — прорычал он.

Глаза хозяина расширились при виде такого количества денег, а также блестящих сабель и пистолетов за поясом у суровых матросов.

— Вы сами это увидите, клянусь вам. Третья комната направо, вот ключ, — поспешно добавил он, сгребая деньги в фартук.

Флинт вырвал ключ из его руки.

Решение было принято моментально. Если в комнате осталась вещь, принадлежащая Лайону Редмонду,

Вайолет это заметит.

— Мы с мисс Редмонд поднимемся в комнату. Часть из вас останется охранять лестницу, — приказал Флинт, — а остальные пусть отправляются на площадь Ла-Мина. К завтрашнему дню вам надо ее как следует изучить.

Они подошли к комнате. Дверь была чуть приоткрыта. Вытащив пистолет, Флинт распахнул ее и заглянул внутрь.

В этой комнате мог жить кто угодно — не было ничего, что указывало бы на пребывание в ней пирата.

Единственным признаком поспешного отъезда был чуть приоткрытый ящик стола, и именно к нему-то и направился граф. Рядом стояла небольшая кровать, чуть просевшая посередине, аккуратно заправленная, деревянное изголовье вытерто от пыли, но местами поцарапано и выщерблено от долгого использования. Ветхие ставни на огромном окне распахнуты, и в комнату лился яркий свет. На крошечном прикроватном столике на блюдце стоял огарок свечи.

Граф заглянул под кровать, поэтому Вайолет первой заметила шкатулку из палисандрового дерева.

По спине у нее побежали мурашки.

Простая, ничем не примечательная деревянная коробка размером с книгу и высотой с две, такого же цвета, как и стол, на котором она стояла, почти незаметная. Откидывающаяся крышка была заперта.

Замок можно легко открыть шпилькой, и в шкатулке двойное дно, выдвигавшееся, если нажать в нужном месте. Вайолет знала это, потому что была любопытной и проворной младшей сестрой и однажды видела, как Лайон это делал, и стоило ему выйти из комнаты, повторила за ним.

Вайолет с трудом сдержалась, чтобы не броситься к шкатулке. Словно сам Лайон стоял перед ней с улыбкой. Когда страх чуть отступил, ее душой снова завладели уже знакомые нежность и гнев.

Лайон покинул семью, не сказав ни слова, но не забыл прихватить с собой эту чертову шкатулку. Вайолет подозревала, что он оставил ее здесь специально для нее, потому что только она знает, что в ней кое-что спрятано. Но что именно?

Неподвижность Вайолет привлекла внимание графа, как если бы она вдруг вскрикнула. Он перестал шарить под кроватью и выпрямился.

— Вайолет, что-то не так?

— Все в порядке.

Губы Вайолет с трудам шевелились. Она надеялась, что улыбка не получилась жалкой.

— Ты побледнела.

— Я всегда такая. Это наследственное.

Вайолет знала, что Флинт недоверчиво усмехнется. «Все твое тело белоснежное, — думал он, и она это видела по его лицу. — Твоя шея, грудь, твои длинные ноги». Однако вскоре улыбка Флинта померкла. Между бровями появилась чуть заметная вертикальная складка, он был готов вот-вот нахмуриться.