Графиня Де Шарни
Шрифт:
Спустя мгновение она прибавила:
– Это объясняется просто: королева, как и вы, полагает, что ее ожидает таинственное и мрачное будущее, вот она и хочет собрать вокруг себя тех, в ком она уверена и на кого может положиться.
– Вы ошибаетесь, графиня, – отвечал Шарни, – королева вызвала меня к себе не для того, чтобы приблизить, а с тем, чтобы удалить от себя.
– Удалить вас от себя? – с живостью переспросила Андре, шагнув к графу.
Спохватившись, что граф стоит у двери с самого начала их разговора, она проговорила, указав ему на кресло:
– Простите, граф, я заставляю вас стоять. С этими словами она, не имея больше сил держаться на ногах, упала на козетку, где несколько минут тому назад сидела вместе с Себастьеном.
– Удалить вас! – в радостном волнении
– Она собиралась отправить меня в Турим с поручением к графу д'Артуа и герцогу Бургонскому, вскинувшим Францию.
– Вы согласились?
Шарни пристально посмотрел на Андре.
– Нет, графиня, – молвил он.
Андре побледнела так, что Шарни шагнул к ней, желая ей помочь; однако она заметила движение графа и, собрав все свои силы, пришла в себя.
– Нет? – пролепетала она. – Вы ответили «нет» королеве?.. Вы, граф?..
Последние слова она произнесла с сомнением и изумлением.
– Я отвечал, графиня, что в настоящую минуту мое присутствие в Париже более необходимо, нежели в Турине. Я сказал, что любой может выполнить то, что королева соблаговолила поручить мне, и что для этого вполне может подойти другой мой брат, на днях прибывший из провинции: он готов предложить королеве свои услуги и отправиться вместо меня.
– Разумеется, королева была рада принять такое предложение?! – воскликнула Андре с горечью, которую ей не удалось скрыть и которая, как могло показаться, не ускользнула от внимания Шарни.
– Нет, графиня, напротив: мой отказ задел ее за живое. И мне пришлось бы ехать, если бы в эту минуту не вошел король и я не попросил бы его величество нас рассудить.
– И король за вас вступился, граф? – насмешливо улыбаясь, спросила Андре. – Король согласился с тем, что вам следует остаться в Тюнльри?.. О, как добр его величество король!
Шарни и бровью не повел.
– Король сказал, – продолжал он, – что мой брат в самом деле очень подходит для этого поручения, тем более, что мой брат впервые прибыл из провинции ко двору и чуть ли не в первый раз в Париж, его отсутствия никто не заметит; он прибавил, что было бы жестоко со стороны королевы требовать, чтобы в такую минуту я не был рядом с вами.
– Со мной? – вскричала Андре. – Король так и сказал?
– Я вам повторяю собственные его слова, графиня. После этого он, поискав глазами вокруг королевы, обратился ко мне с вопросом: «А где же графиня де Шарни? Я не видел ее со вчерашнего вечера». Так как вопрос был обращен ко мне, я взял на себя смелость ответить: «Государь, я, к сожалению, так редко вижу графиню де Шарни, что не могу вам сказать, где сейчас находится графиня, однако ежели вы, ваше величество, желаете об этом узнать, обратитесь к королеве; королева знает и может вам ответить». Заметив, как насупилась королева, я начал настаивать: я подумал, что между вами что-нибудь произошло.
Андре так увлеклась его рассказом, что и не думала отвечать.
Тогда Шарни снова заговорил.
– «Государь, – молвила королева, – графиня де Шарни час тому назад покинула Тюильри. – Как так? – спросил король. – Графиня де Шарни покинула Тюильри? – Да, государь. – Но она скоро вернется, не так ли? – Не думаю. – Не думаете? – переспросил король. – По какой же все-таки причине графиня де Шарни, ваша лучшая подруга…» Королева сделала нетерпеливое движение. «…Да, я повторяю, ваша лучшая подруга уехала из Тюильри в такую минуту? – Мне кажется, ей было здесь неудобно. – Разумеется, неудобно, если бы в наши намерения входило навсегда оставить ее в смежной с нашей комнате; однако мы подобрали бы апартаменты, черт побери, и для нее и для графа. И вы, я надеюсь, не стали бы слишком привередничать, верно, граф? – Государь, – отвечал я, – королю известно, что я всегда доволен тем местом, которое он мне определяет, лишь бы это место давало мне возможность служить вашему величеству. – Ну, я так и думал! – продолжал король. – Итак, графиня де Шарни удалилась… Куда же, ваше величество? Вам это известно? – Нет, государь, я не знаю. – Как?! Ваша лучшая подруга уезжает, а вы даже не спросили, куда она направляется? – Когда
Заслышав слова «в зеленой гостиной», Андре, почти совершенно позабывшая о Себастьене, так ее внимание было поглощено рассказом мужа, мысленно перенеслась к тому, что сейчас произошло между нею и сыном, и тревожно взглянула на дверь спальни, где она его заперла.
– Простите, графиня, – молвил Шарни, – я боюсь, что отнимаю у вас время на разговоры, которые, должно быть, не очень вам интересны. Вы, верно, спрашиваете, как я здесь оказался и зачем сюда явился – Нет, граф, напротив: то, что я имела честь от вас услышать, мне чрезвычайно интересно; что же до вашего прихода ко мне, то после пережитых мною волнений по вашему поводу ваше присутствие может быть мне только приятно, так как оно доказывает, что лично с вами ничего не случилось. Продолжайте же, прошу вас! Итак, король приказал вам пройти к нему, и вы пошли предупредить брата.
– Мы отправились к королю. Спустя минут десять он вернулся. Так как поручение к принцам не терпело отлагательств, король начал с него. Поручение имело целью поставить их высочества в известность о недавних событиях. Четверть часа спустя после того, как его величество вошел в комнату, мой брат отправился в Турин. Мы остались одни. Король походил в задумчивости по комнате, потом, внезапно передо мною остановившись, проговорил: «Граф! Знаете ли вы, что произошло между королевой и графиней? – Нет, государь, – ответил я. – Однако между ними, несомненно, что-то произошло, – продолжал он, – потому что я застал королеву в отвратительнейшем расположении духа и даже, как мне показалось, она была несправедлива к графине, чего, как правило, с ней не случается, потому что она обыкновенно защищает своих друзей, даже если они неправы. – Я могу лишь повторить вашему величеству то, что я уже имел честь вам сообщить, – заметил я. – Я не имею ни малейшего представления о том, что произошло между графиней и королевой и произошло ли что-нибудь. Во всяком случае, государь, осмелюсь утверждать, что ежели и был в этой размолвке кто-нибудь виноват, то можно предположить, что это была королева, потому что графиня не бывает неправа».
– Благодарю вас, граф, за то, – молвила Андре, – что вы хорошо обо мне подумали. Шарни поклонился.
– «Во всяком случае, – продолжал король, – если королева не знает, где графиня, вы-то должны это знать». Я знал не больше королевы, однако отвечал: «Мне известно, что у графини есть пристанище на улице Кок-Эрон; должно быть, она поехала туда». – «Да, наверное, она там, – согласился король – Отправляйтесь туда, граф, я вас отпускаю до завтра, лишь бы вы привезли графиню».
С этими словами Шарни так пристально посмотрел на Андре, что она почувствовала неловкость и, не имея сил избежать его взгляда, прикрыла глаза.
– «Скажите ей, – продолжал Шарни по-прежнему от имени короля, – что мы ей здесь подыщем, а если понадобится, это сделаю я сам, апартаменты – не такие, разумеется, просторные, как в Версале, но такие, каких должно хватить супругам. Идите, господин де Шарни, идите; она, наверное, беспокоится о вас, да и вы, должно быть, тоже обеспокоены, идите!» Когда я сделал несколько шагов к двери, он меня окликнул: «Кстати, господин де Шарни, – молвил он, протягивая руку, которую я поцеловал, – видя ваш траур, мне следовало бы начать именно с этого.., вы имели несчастье потерять брата, будь ты хоть сам король, утешить в таком несчастье невозможно; однако король может сказать: Был ли ваш брат женат? Есть ли у него жена, дети? Могу ли я взять их под свое покровительство? В таком случае, граф, если они существуют, приведите их ко мне, представьте их мне; королева займется его женой, а я – детьми».