Графиня Кейт

Янг Шарлотта Мэри

— Ох, Кейт, видишь, какой ты бываешь иногда дурочкой! — засмеялась леди Лапоэр.

— Я не могу выносить гром и молнии. Они меня пугают, я не знаю тогда, что мне делать! Тетя Джейн тоже боится, еще больше меня: она даже всегда велит закрывать ставни!

— У твоей тети слабые нервы, потому что она больна. Но ты-то молода и здорова, поэтому должна бороться с воображаемым страхом, — возразила леди Лапоэр.

— Да молния разве воображение? Она может убить человека!

— Гроза есть великолепное зрелище, в котором Господь являет нам свое всемогущество. Просто

нужно верить, что он защитит нас!

— О, в грозу я забываю обо всем на свете!

— Поэтому, душа моя, нужно молить Бога не только о том, чтобы он защитил нас от молнии и грома, но еще и о том, чтобы он помог преодолеть страх, от которого мы теряемся и этим увеличиваем опасность. Ты ведь сегодня могла утонуть, если бы пруд был более глубоким…

— Я знаю, — потупилась Кейт.

— Научись владеть собой. Это очень важная вещь, она поможет тебе смотреть на все без ужаса, — улыбнулась леди Лапоэр.

Кейт хотела продолжить разговор, но в комнату, постучав, вошла горничная и доложила, что уже пять часов и что девочкины платья почти высохли и готовы. Горничную поблагодарили и попросили принести одежду.

— Девочкины?! — сказала сердито Кейт, когда она вышла. — Разве она не знает, кто мы такие?

— Сегодняшнее происшествие не лучший повод называть твое имя, — заметила строго леди Лапоэр.

Кейт покраснела, сконфузилась и минут пять (что для нее было очень долго) не открывала рта. Леди Лапоэр в это время помогала ей одеваться и приглаживала еще влажные волосы намного проворнее Жозефины.

— А где же наша добрая леди? — спросила Кейт.

— Когда дождь закончился, она отправилась к своему племяннику и племяннице, с которыми хотела провести этот день.

— Значит, я еще и этим троим испортила удовольствие? — огорчилась Кейт. — А племянница эта, она еще маленькая девочка?

— Не знаю. Вероятно, нет, потому что тебе не предложили ее платья!

— Я рада, что мне его не предложили, — ответила Кейт.

— Почему же?

— Не придется называть мое имя при возвращении платья. Знаете, нам с Сильвией раньше казалось сказочным счастьем увидеть графиню, да еще маленькую. Как вы думаете, я бы тоже произвела такое впечатление?

Чтобы скрыть улыбку, леди Лапоэр отвернулась от своей подопечной и произнесла:

— Однако надевай свою шляпку, а то мы заставляем слишком долго себя ждать.

Платье и мантилья Кейт были отлично выглажены, никаких следов несчастного случая на них не было заметно. Но шляпка… Ей купание в пруду совсем не пошло на пользу: голубые ленты полиняли, а мягкие перья так взъерошились от воды, что стояли дыбом.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь, — сказала леди Лапоэр, видя замешательство девочки. — Придется ощутить на себе последствия собственной неосторожности и глупости.

Шляпка ли была тому виной или недавнее происшествие, только Кейт, выходя из комнаты следом за леди Лапоэр, была необычно тиха. Искренне поблагодарив горничную за высушенное платье и дав ей немного денег, они направились обратно к дворцу.

Их встретили веселые голоса четырех

девочек и их отца. Кейт понимала, что ей бы следовало извиниться перед всеми, поблагодарить Маргарет и лорда Лапоэра, но вместо этого она только ковыряла ногой землю и, потупив глаза, на все вопросы отвечала: «да». Однако все видели, что Кейт очень стыдно, поэтому старались быть к ней внимательнее. Лорд Лапоэр сказал, что он уже поблагодарил добрую леди за ее услуги, и взял Кейт за руку. Вся компания благополучно дошла до станции и скоро уже мчалась по железной дороге домой.

Сердце Кейт страдало при мысли о тетке Барбаре. Напрасно Фанни несколько раз робко обращалась к подруге: та не слушала ее и отвечала невпопад, устремив глаза на двух старших членов их компании, разговаривавших между собой и слов которых из-за шума поезда ей не было слышно.

— Вряд ли я впредь возьму кого-нибудь на прогулку под свою ответственность, — говорил между тем лорд Лапоэр. — Каково мне предстать теперь перед лицом Барбары?

— Предоставь лучше мне это сделать! — заметила леди Лапоэр.

— Зачем? Ты, может быть, думаешь, что я ее боюсь?

Кейт не могла слышать этих слов, но улыбка, появившаяся на лице лорда Лапоэра, показалась ей очень подозрительной.

— Не в обиду тебе будет сказано, — продолжала леди Лапоэр, обращаясь к мужу, вжавшему голову в плечи, словно школьник, которого ведут наказывать, — я думаю даже, что Барбара будет подозревать тебя в участии в шалостях! А мои слова примет благосклоннее.

— Ну, что ж, изволь! Не смею тебе перечить. Только скажи Барбаре, что я готов принять любое наказание за то, что не углядел за молодой графиней! Она может отправить меня даже к лорду-канцлеру [15] , если пожелает.

15

Лорд-канцлер — верховный судья в Англии.

Шум поезда позволил Кейт расслышать только последние слова. Она знала, что лорд-канцлер имел над ней некоторую власть, к тому же составила мнение о нем исключительно по картинке, которую видела в одной юридической книге: на ней судья разбирал какое-то уголовное дело.

Услышанное испугало Кейт. Друзья тотчас заметили, что взгляд ее сделался тревожен и, не зная причины, пожалели ее. Лорд Лапоэр взял Кейт на колени и объявил, что леди Лапоэр сама отвезет ее домой и похлопочет о том, чтобы тетя Барбара ее не наказывала.

— Не думаю, чтобы тетя меня наказала, — ответила Кейт. — Она делает это редко. Но зайдите, пожалуйста, вместе со мной к нам в дом! — прибавила она, схватив руку леди Лапоэр. — Тетя будет только… так страшна!

Лорд Лапоэр засмеялся.

— Ну, это ерунда, если она будет «только страшна» из-за того, что маленькая девочка неожиданно публично выкупалась, — заметил он. — Но теперь скажи мне, Кейт, по секрету: что послужило причиной этого замечательного кувырка?

— Молния! — пробормотала Кейт.