Графиня – служанка
Шрифт:
— Не-е-ет, в суп мы кое-что другое положим. Тёрка есть?
— Где-то должна быть, а что?
— Увидите. Только на чём тут готовить можно?
— Так на печурке, — дед Гонро подвёл меня к железной тумбочке на ножках, стоящей неподалёку от очага. Судя по открывающейся дверце, испачканной в пепле, туда помещались либо угли, либо можно было развести огонь.
— Только давай я её сам растоплю...
В итоге дед Гонро взял металлический совок на длинной ручке и перенёс из очага угли, закинув немного дров в печурку. Металлическая труба уходила вверх, втыкаясь в потолок, так что шансов угореть было мало. Пока отваривались куриные ноги, старик ловко почистил по моей просьбе две картофелины, отложив оставшиеся четыре в сторону, а потом порубил
— Немного масла найдётся?
Нашлось. И даже небольшая сковородка, на которой я обжарила до золотистого цвета покрошенный стариком лук в обмен на обещание к острым предметам не лезть, пока не окрепну хоть немного. Несколько раз сняла пену, чтобы бульон получился прозрачным. Аромат стоял такой, что под ложечкой засосало. Всё-таки домашняя курица ни в какое сравнение не идёт с фабричной. Вынимать ножки не стала, лишь дождалась, когда сварятся. Добавила картошку, посолила, а как только она стала мягкой, и лучок. Примерно за две минуты до окончательной готовности всыпала две столовых ложки овсянки и тщательно перемешала. Толчёные зёрна как раз придадут супу дополнительной сытости. Жаль, что привычные овсяные хлопья тут отсутствовали, но и так получилось вкусно. Дед Гонро радостно извлёк из всё того же шкафа ржавую тёрку:
— Нашёл! Помню же, что, когда раздавали хлам из одного дома, я что-то прихватил из кухонной утвари помимо пары сковородок и кастрюль! Не смотри, что ржавая, песком почистить не так долго.
Тёрка оказалась плоской, но при желании можно и к такой приноровиться. Зато размер выдавленных ячеек и угол их наклона обещали сохранить мои руки поутру более-менее в целостности. Дед Гонро разлил суп по мискам и пока тот остывал, принялся за избавление от ржавчины, насыпав на тряпочку песок. У себя дома там, на Земле, я бы как раз таки воспользовалась бы сырым картофелем для очистки, но здесь выбирать не приходилось. И так старика объедаю.
Вскоре я стала обладательницей почти новёхонькой блестящей тёрки, любовно положив её в верхний ящик шкафа. Дед Гонро промыл укроп и, измельчив, добавил в обе миски. Суп получился просто божественным! Последний раз ела такой, когда удалось вырваться на пару деньков к друзьям в деревню. К сожалению, моя прежняя жизнь сложилась так, что ни отпуска, ни выходных не знала. Изредка получалось выторговать у родных время на себя.
После сытного ужина меня сразу начало клонить в сон. Хорошо, что дед Гонро вовремя заметил, как я начала заваливаться и успел подхватить.
— Так, всё, девонька. А теперь спать!
Я обвела осоловевшим взглядом помещение и тут только сообразила, что лежанка была одна.
— Давай, ложись. Я как-нибудь на полу переночую. Авось не сломит спину, а завтра что-нибудь придумаем.
— Нет-нет, так не годится. Я так не могу. Давайте я на полу лягу.
— И думать забудь, ещё сильнее расхвораешься. Я-то привычный к сквознякам...
В итоге удалось уговорить приставить лавку к лежанке и немного разворошить тюфяк, чтобы его хватило нам двоим в качестве матраса. Уже засыпая, услышала, как дед Гонро поставил вымытые миски на стол, а сам он, подоткнув под меня одеяло, улёгся рядом, накрывшись пледом. Прав старик: и так тоже жить можно. Всяко лучше, чем вздрагивать при каждом шорохе, находясь в одном доме рядом с «любящим дядюшкой».
А утром деда Гонро ждал сюрприз.
Глава 13. Проходной дом
Как тут определять время суток так и не разобралась, но дома я всегда вставала очень рано, поэтому понадеялась, что организм проснулся по привычке. Тем более что на моё сознание никакой дурман уже несколько дней не
Тихонько, стараясь не разбудить деда Гонро раньше времени, сползла с лежанки и крадучись пошла к тому углу, где было что-то вроде умывальни. Из-за архитектурных особенностей получился своеобразный закуток, который вполне можно превратить в ванную, лишь отгородив ширмой или шторой. Прохладная вода помогла немного освежиться, а вот как действовать дальше, пришлось задуматься. Мне очень не хотелось расстраивать старика, ведь он заботится обо мне, переживает, а я слово дала, что к острым колюще-режущим предметам не полезу. В итоге чуть покопалась в том ящике, куда убрала тёрку и вытащила нечто похожее на овощечистку. Внутренние края были тупыми до безобразия, но на то, чтобы отскоблить ею шкурку квёлой картошки, она вполне годилась. Дальше дело пошло веселее: стружка получалась не крупная, но и не похожей на кашицу. Отжав лишнюю жидкость, слила её в отдельную миску: крахмал в хозяйстве лишним никогда не бывает. Пусть совсем немного получится, но всё же. С половинкой луковицы тёрка тоже справилась хорошо. Ух, и ядрёный мне репчатый достался: и нос пробил, и слезу вышиб.
Дед Гонро проснулся, когда я уже вымешивала тёртый картофель вместе с луком, яйцом и ложкой муки.
— Что так рано подскочила, девонька? Тебе бы сейчас отдыхать побольше.
Я тыльной стороной ладони убрала прядь волос с лица:
— Потом полежу. Вот, завтрак приготовить решила.
Старик натянул туфли и, прикрывая рот рукой во время зевка, направился к столу. С любопытством заглянул в миску с сырой массой:
— И что это будет?
— Дра... Оладьи картофельные.
Дед Гонро хмыкнул, но прежде чем отправиться умываться, снова растопил печурку. Я ещё накануне оценила её способность быстро разогреваться, оставаясь при этом внешне холодной. Похоже, что при её изготовлении использовался какой-то особый металл. По крайней мере, дотронувшись до неё случайно рукой, ожога не получила. Только по цвету раскаляющихся кругов-конфорок понимала, стоит ли подвинуть сбоку дополнительную пластину-заслонку, чтобы уменьшить температуру под одной из них.
Вскоре небольшая горка аппетитных с румяной золотистой корочкой драников заняла центральное место на столе. Дед Гонро утащил верхний и, откусив, зажмурился от удовольствия:
— Вкуснятина! Спасибо, девонька, сама-то ешь.
Но я смогла лишь один в себя затолкать, так как подгоняемая энтузиазмом, сгоряча драники-то приготовила, а силы свои переоценила.
— Вы лучше их с собой возьмите, не всё же одними яйцами варёными перекусывать.
— Возьму-возьму. А ты пока ложись, отдохни.
— Да-да, сейчас, — я в очередной раз слила воду, которой заливала оседающий крахмальный осадок. — У вас найдётся чистая тряпица?
— Отцедить хочешь? — дед Гонро посмотрел на белеющий на дне миски крахмал.
Я кивнула:
— И просушить.
— Сейчас найду что-нибудь подходящее.
В итоге он притащил кусок льняного полотенца, на котором я разложила крахмальные комочки. Как окончательно высохнут, перетру в порошок и уберу. А пока что убрали меня, тактично и аккуратно. Обратно в постель. И вроде только веки смежила, как раздался тихий скрип открывающейся двери, а затем лёгкое постукивание. Открыв глаза, посмотрела на противоположную стену: накидки не было, значит, дед Гонро ушёл на работу. Но его шаги точно отличались от тех, которые раздавались сейчас в комнате.
— Вы кто?
Фигура вздрогнула и тут же замерла на месте, словно преступник, застуканный прямо на месте преступления. Я медленно встала, чтобы не спровоцировать нежданного гостя, но при этом иметь возможность убежать. Или хотя бы дотянуться до чего-нибудь, чем можно отбиться. Но только приняв вертикальное положение, поняла, в чём моя ошибка: спросонок не сообразила из-за низких потолков да затемнённой части комнаты, что неподалёку от входной двери стоит... мальчик, а не взрослый. Лет десяти, не старше.