Графиня – служанка
Шрифт:
Я потихоньку отмыла жилище, навела порядок в шкафу. Осталось разобрать свалку из различного хлама, сваленного в углу, но сил уже не осталось. На моё счастье, дед Гонро неудержимым фанатичным собирательством не занимался, а тащил к себе только нужные вещи, которые могли пригодиться в хозяйстве. Другое дело, что редко этим всем пользовался. Ничего, переберу, отмою или отчищу, и можно будет их продать или обменять на что-нибудь полезное у соседей или старьёвщика.
Я плюхнулась на лежанку, когда почувствовала, что руки уже не поднимаются. Даже рогалики в обсыпке, оставленные дедом Гонро на перекус в горло не полезли. Хотя ещё накануне с удовольствием уминала их с молоком. Естественно, крынку
Поэтому больше из-за моей слабости дед Гонро не разрешал, пока болела, близко подходить к очагу или переносить угли, опасаясь, что рухну в огонь сама и обожгусь. Ох, чувствую, получу от него по шее за самоуправство, но в глубине души надеялась, что сильно ругаться не будет.
Вывел из дрёмы меня звук открывающейся двери.
— Лара, я... — дед Гонро замер на пороге, разглядывая всё вокруг, потом поджал губы и скупо произнёс глухим голосом. — Не стоило...
Он сразу как-то резко ссутулился и, не сказав больше ни слова, прошёл к очагу. Даже накидку снимать не стал, просто сунул руки к огню, чтобы отогреть. Я нашарила ногами туфли, с которых срезала ленты и направилась к старику:
— Дед Гонро! Но мы же люди! А нищенство — это всего лишь профессия! Та же самая работа. Так почему мы не можем после работы приходить к себе домой. Именно ДОМОЙ, а не в место, где стоят ночью наши туфли. Пусть хотя бы здесь будет немного уютно и приятно. И так весь день то под палящим солнцем, то на ветру, а то и в лютый мороз или промозглый дождь...
Дед Гонро на секунду взглянул через плечо, молча пожевал губы, а затем снова повернулся к очагу. Но я успела увидеть блеснувшую на впалой щеке мокрую дорожку, оставленную катящейся вниз слезинкой. Настоящей, не той, что он умеет пускать, чтобы ещё больше разжалобить подающих.
Я подошла к старику и крепко обняла со спины:
— Простите меня, что вмешалась в привычный вам уклад. Хотела хоть немного отблагодарить вас за моё спасение и помощь, как-то сделать приятно. Если вам от нового порядка настолько плохо, то верну, как было. Правда, грязь и копоть в тех объёмах, что было, не нанесу, но, думаю, что со временем они сами собой нарастут.
Дед Гонро глубоко вздохнул, причём я чётко уловила нотки горькой усмешки:
— Не надо, Лара. Ты — молодец. Просто сегодня здесь и сейчас я столкнулся лицом к лицу с тем, чего так долго избегал и о чём запрещал себе вспоминать. Ведь не всегда был попрошайкой. У меня был свой дом. Настоящий дом. Семья. Маленькая, правда, всего я, жена и дочь. Так и жили. Потом жена умерла, сильно по ней убивался, горевал... Пил несколько дней. А потом дочь выставила меня из дома, сказав, что опустившийся забулдыга в семье ей не нужен. Ей как раз тогда очень выгодное предложение сделали. Я и ушёл. Долго скитался, потом оказался здесь. Вот так и живу уже много лет. Прихожу-сплю-ухожу. Так мне казалось проще. Легче что ли...
— Дед Гонро, на вы же не пьяница!
— Да я и тогда им не был. Просто пытался залить крепкими напитками дыру, образовавшуюся в душе после
— Но дочь-то должна была это понять!
Старик грустно покачал головой:
— Даже если бы тогда не сорвался, ей всё равно выгоднее было предстать круглой сиротой и привести мужа в пустой дом. Я просто оказался лишним. А пустые бутылки на полу кухни удачным и уместным предлогом.
— И она даже потом не захотела вас найти, чтобы просто увидеться?
— Нет.
— Неправильно это.
— Знаю. Но я её давно простил. Это её жизнь, ей с этим жить. Как показывает мой жизненный опыт: у некоторых такие моменты даже не всегда в памяти отпечатываются. Спят они спокойно, совесть их не грызёт. Так почему я должен думать и вспоминать о них? — старик повернулся и обнял меня в ответ. — Но ты не вини себя, Лара, что разбередила мою старую рану. Я действительно вижу, что ты старалась от всей души. Не просто так наводила порядок, потому что положено жить в чистоте и порядке, а от чистого сердца. Спасибо тебе. Поддерживать порядок не обещаю, но буду стараться.
Мы так и стояли с ним некоторое время обнявшись. Только теперь уже на моих глазах навернулись слёзы, а к горлу подкатил тяжёлый ком, не дававший сказать ни слова. Мне было искренне жаль старика, ведь, несмотря на свой образ жизни он душой «не опустился», а остался человеком. И мне об этом говорил, когда привёл к себе.
— Давай я сейчас разденусь и приготовим поесть.
Я ойкнула, отпуская деда Гонро:
— Я бы и ужин сообразила, но запасов почти не осталось. А ещё дни ведь идут...
— Эх, пташка залётная... Учить тебя всему да учить. Но не торопись, иначе сляжешь снова, так и не поправившись до конца. И по дому так не хлопочи. Успеется. Слушай, так может тебе прислугой пойти? Убираться умеешь, готовить тоже. Поговорю с Королём, чтобы твой долг на меня записал, а ты потом, как устроишься, отдашь? Я эти деньги с так могу за тебя внести и возврата не потребовала бы, да ведь ты их тех, кто всегда всё до последнего грошика вернёт.
Меня как молнией шарахнуло:
— НЕТ!
Дед Гонро чуть отстранил меня от себя и посмотрел прямо в глаза:
— Почему нет, Лара? Что случилось?
Глава 17. Страхи и кошмары
А меня начала бить крупная дрожь. Вот как объяснить деду Гонро, что почти каждую ночь видела кошмар, как «дядя Дерек» меня случайно встречает, а потом гонится и, в конце концов, поймав, избивает и сажает на цепь в подвале дома Норенхайтов? Причём в каком бы образе я ни была, итог был один. С того самого момента, как удалось сбежать из дома Норы, я думала насчёт того, как заработать себе на жизнь. Даже после предложения деда Гонро заняться его ремеслом. Хотела быть уверенной, что сама приняла это решение, а не пошла по наиболее лёгкому пути. Но как ни крутила, выходило всё одно: остаться среди Просящих было безопаснее и разумнее. О том, чтобы наняться в помощницы к торговцам речи не шло: быть всегда на виду — это шанс встретить «дядю Дерека» в любой момент. За прилавком ли, спеша на рынок или с какими-либо поручениями.
Уйти в «белую» прислугу означало периодически мелькать в доме. Неважно: заниматься ли уборкой, или прислуживать за обедом, или даже помогать кухарке. Неважно, что Источник сказал о том, что в этой стороне «дядя Дерек» не бывает. Уверена: землю рыть собственноручно будет в поисках сбежавшей племянницы. Нора о простой жизни почти ничего не знала, поэтому велика вероятность искать её в той среде, к которой та привыкла. Поэтому ничего не мешало навестить местных представителей дворянства или просто зажиточных горожан либо под предлогом визита вежливости, либо, придумав что-то вроде торгового предложения.