Графиня Стефания - Начало...

Осень Ева

Затем я оказалась среди цветущих полей, где на каждый шаг под ногами распускались радужные и золотые пионы, а в руках у меня был букет земляники, который, казалось, источал солнце. На мне было платье из бабочек, а рядом на ветке висело второе — с золотыми пчёлам, ожидающее момента, когда я решу его надеть. К нему как по волшебству появлялись лабутены и маленькая сумочка прада, идеальная для прогулок по этому волшебному саду.

Море манило вдали, и я отправилась к нему босиком, чувствую, как песок ласкает мои ноги. Солнце играло на поверхности

воды, а воздух был напоён ароматами духов с нотками морских камней и древесины. Где-то рядом послышался смех, и я заметила маленького белого кролика, прыгающую по холмам, он был такой невесомый, как облако.

Я обнимала его, ощущая под пальцами мягкую шерсть, и смеялась — так легко и радостно, будто весь мир был соткан из счастья. Я напевала, взлетала в небо на цветочных качелях и, обходя ручьи и заводи, чувствовала, что вот-вот наткнусь на нечто волшебное, как из детства."

— Ну так вот, посидели мы, выпили отвару, а я ей и говорю: "Милая Розитта, как вы смотрите на то, чтобы мы вместе встретили рассвет?" — ухмыльнулся величество. — Так и появились чайные розы.

Ахмед, повернулся к кролику, и тихо спросил:

— Ваше величество, а откуда появилось название "Бедро испуганной нимфы"?

Кролик, сидя рядом с Ахмедом, наклонился ближе, чтобы не разбудить Стефанию, и прошептал:

— Ой, там такая смешная история вышла…

В этот момент Стефания, услышав их перешёптывания, с хрипотцой пробормотала:

— Величество, ну сколько можно… такой сон прервал…

Кролик сразу же вскочил, оглянувшись на Ахмеда, а потом радостно закричал:

— Стефааа! Моя Стефа! Ты очнулась, рыженькая! Ну наконец-то!

Стефания чуть приоткрыла глаза, а кролик, не теряя ни секунды, запрыгнул на лежанку и лег к ней на грудь, тихо уткнувшись носом в её шею. Ахмед подошёл ближе и, сдерживая радость, негромко спросил:

— Стефания, как ты себя чувствуешь? Лекарь просил пока не напрягать голос… так что осторожнее.

Кролик, продолжая прижиматься к ней, добавил:

— Всё в порядке, Стефа, ты в безопасности. Я тебя защищу… зачищу… защичу… ну ты поняла. Его мягкие лапки нежно обвили шею Стефании, и он замурчал, как настоящий кот.

— Любимая, ты очнулась? — Джамиль спешно вошёл в комнату. Подойдя к лежанке, он присел рядом с графиней, его глаза с беспокойством изучали её лицо.

Он попытался осторожно поднять кролика, но тот упрямо держался за Стефанию.

— Ваше величество, не могли бы вы…? — с легкой усмешкой спросил Джамиль, стараясь освободить её от пушистого бремени, но его попытки выглядели бесполезными.

— Нет! Не мог бы, моя Стефа! — настаивал кролик, упрямо прижимаясь ещё сильнее. — Вот Богдана узнает, ой, что с вами будет. Что с вами будет?… Бежать и прятаться ещё долго будете.

— И вам, всем, доброго время суток. Что со мной случилось? — прохрипела она, глядя на Джамиля, осторожно коснувшись забинтованного горла.

— Романо успел тебя ранить. Но лекарь сказал, что шрам останется почти незаметный, —

ответил он.

Стефания нахмурилась, стараясь осмыслить услышанное. Шрамы должны украшать мужчин, а не женские горла.

— Вы поймали его жену и слуг? — прохрипела она, переводя взгляд с Джамиля на Ахмеда.

— Стефания, тут такое дело…

— Какое? — она заметно напряглась.

— Ну, Зорика и Дожа мы казнили, а вот жена Романо пропала, — тихо сказал наместник.

Стефания сжала пальцами покрывало. Закрыв глаза, она пыталась справиться с ощущением, что всё это — не просто кошмар, а реальность, от которой невозможно убежать.

Кролик сполз на край лежанки, громко фыркнул и махнул лапой, привлекая её внимание.

— Ой, да не пропала она, а просто сбежала, — произнес величество, отмахиваясь от ситуации, как от назойливой мухи. — Я у своих подданных узнавал, говорят, по лесу бегает, заблудилась. Пускай бегает, кому она нужна? Там стая матёрых волков за ней присматривает. Максимум — сожрут, минимум — сама со скалы сбросится.

Его слова прозвучали так буднично, словно две подружки сидят на лавочке и одна спрашивает у другой: "Семки будешь?"

Стефания молча слушала, её взгляд всё ещё был слегка затуманенным. В голове витали мысли о том, что её жизнь в очередной раз болталась над пропастью. Она не могла отделаться от ощущения, что всё это ещё не закончилось. Внутри неё щемило — страх, что Романо может вернуться. Такие как он всегда возвращаются, как тени. Мёртвые могут говорить громче, чем живые.

Джамиль, нежно взяв её руки в свои, тихо произнёс:

— Стефания, милая, мы сильно испугались за тебя. — Его голос был полон нежности, а в глазах светилась забота. Стефания посмотрела на него и почувствовала, как тепло его прикосновения растапливает ледяные оковы её тревог.

— Да, да, Стефа, — подхватил кролик, выпучив свои глаза. — Твой наместник так орал, тааак орал на лекаря, что мне пришлось вмешаться.

— Он орал до того, как ты с ним заговорил, или после? — спросила Стефания, слегка улыбнувшись.

— Сначала до, — ответил кролик, выставив лапку вперёд. — Когда Маришка и Злата меня купали, он орал. Я нежился на солнышке, он всё равно орал. Я даже успел перекусить и вздремнуть, а он всё орал. А когда лекарь ушёл, я не выдержал. Он сам виноват! Я устал его слушать — как все вокруг виноваты, кроме него!

Джамиль и Ахмед обменялись взглядами, сдерживая улыбки, пока кролик продолжал свой эмоциональный рассказ.

— Значит так, я слушал и слушал, а потом опять слушал и слушал, и, наконец, не выдержал, Стефа, вот честно, положив лапу на душу, и как крикну на него… В этот самый момент зашёл Ахмед! Он меня тоже слышит, они оба меня слышат! Орали тоже оба! — лопоухий вздохнул обречённо.

Стефания покачала головой, слабо улыбнувшись.

— Любимая, о таком предупреждать нужно. Мы с Ахмедом подумали, что сошли с ума. Потом решили, что кто-то прячется в комнате. А потом…