Грамота
Шрифт:
— Ничего, — ответила учительница. — Упаковываться и уезжать.
— А что вы будете делать? — спросила Бабешка.
— Не знаю. Может быть, пойду посудомойкой в ресторан.
Детский сад ревел, как стадо буйволов. Ребята не хотели расставаться с Кощейчиком, Емелей и Бабешкой-Ягешкой. Они висели на них гроздьями и дарили подарки. Даже грозный вид папы Кощея с большим мечом их не пугал. А его богатырскую дохловатую лошадь дети просто закормили кусочками хлеба, травой и манной кашей из ладошек.
Комиссия
— Теперь мы без них хорошо заживем. Теперь никто не будет смущать наш педагогический покой игровыми методами обучения. Теперь все снова будет по-старому.
И еще она все время думала: «Где бы мне добыть этот ложный опенок? Очень мне хочется приворожить товарища Коридорова. Он такой неухоженный. Я за ним начну ухаживать по всем правилам. Я буду все делать по инструкции. Есть одна такая замечательная инструкция: „Уход за пожилым мужем в первые дни после свадьбы“».
Со слезами на глазах наши герои уложили свои вещи и подарки в мешки. Емеля растопил печку, и под могучий рев детского сада сказочные персонажи тронулись в путь. Впереди Емеля на своем печном «Мерседесе» на дровах, позади избушка на курьих ножках из чистой сказочной пластмассы. Избушка шла на буксире.
Рядом с избушкой ехал папа Кощея на коне. И Кощейчик разговаривал с ним из окна избушки.
— Родитель-папа, — говорил он, — а чего это вы сюда явились? Какой дурак вас сюда звал? Нужны вы здесь больно!
— Как это зачем явились? — переспросил Кощей. — Как это кто звал? Да ты меня и звал. Это что такое?
Он так разволновался, что говорил заикаясь. Он даже немного квакал. Он говорил не «Как это зачем явились?», «Как это кто звал?», «А это что такое?», а он говорил: «Квак это зачем явились?», «Квак это кто звал?», «А это что квакое?»
Он показал замусоленное письмо, которое Кощейчик, Емеля и Бабешка писали вместе с Ириной Вениаминовной.
— Вот кто меня звал! Ваше письмо. Не хотите ли послушать, любезный сыночек, что вы мне наваляли?
Папа Кощей с трудом начал читать:
«Дорогие наши худощавые родители средней упитанности папа Кощей, папа Емельян и любимая мама Баба-Яга. Сегодня я встал утром рано и первым делом помыл свою любимую печку. Потом… съел пять железных гаек, как ты, папа, меня учишь. И почистил зубы, чтобы во рту не было опилок…»
— А чего? — спросил Кощейчик. — Все правильно. Стоило ли из-за этого приезжать?
— Квак это все правильно? Квак это не стоило приезжать? А что это за папа Емельян у тебя объявился? Что это за обращение к матери «любимая моя Баба-Яга»? Так родную мать обзывать!
— Это не моя мама Баба-Яга. Это Ягешкина мама Баба-Яга, — оправдывался Кощейчик.
— А она-то при чем? Письмо ведь к нам пришло. Теперь ты дальше послушай:
«Мне хотелось накрасить губы и брови, но у меня кончилась губная помада и черная тушь. Пришлось поджечь деревяшку и красить брови головешкой».
— Квак
Тут Кощейчик закричал:
— Да не стал я тетенькой! Я и есть будущий тиран!
— Да? А ты дальше послушай! — сказал папа:
«Потом я взял зубную щетку, банку с зубным порошком и целый час белил переднюю стенку моей любимой печки».
— Какую стенку ты белил? Ты что, в маляры нанялся? Вместо того чтобы Иванов-царевичей в щепки рубить, вместо того, чтобы власть захватывать и принцесс похищать, ты стенки красишь? Даже наша уютная мама Кощеиха возмутилась. Говорит, они там из нашего любимого сына, захватчика и воина, артиста-песенника сделали. Я письмо до конца не дочитал, вскочил на своего богатырского скакуна Сивку-Бурку и двое суток без перерыва сюда скакал.
— Можно было с утречка полететь на метелке, — вмешалась Бабешка-Ягешка. — Это гораздо быстрее.
— Пусть уж на метелке твоя «мама Баба-Яга» летает! — возразил папа Кощей. — Я такой тяжелый, меня не только метла, меня не каждый танк выдержит.
И тут раздался грозный рев мотоцикла. Это примчалась Ирина Вениаминовна. Все закричали:
— Ура! И вы с нами?
Она сказала:
— Куда уж я без вас? Пока я вас грамоте не научу, я с вами не расстанусь.
И вот через некоторое время на Красной улице москвичи могли видеть странную процессию. Впереди, весь подсвеченный солнцем, сидя на печи, ехал Емеля.
За ним на буксире шагала избушка на курьих ножках.
А по бокам избушки как почетный эскорт ехали папа Кощей на богатырском коне и Ирина Вениаминовна на богатырском мотоцикле.
— Ирина Вениаминовна! Ирина Вениаминовна! — кричала Бабешка-Ягешка. — Давайте я вас поцелую! А как же наш концерт? А как же блины с потолка?
— Ничего, ничего! — ответила Ирина Вениаминовна. — Мы еще вернемся и устроим ребятам праздник. Только сначала надо грамоту выучить. Согласны вы ее учить?
— Еще как! — закричали ученики. — Ура!
— Ну тогда помогите мне привязать мой мотоцикл к печке. А я сама в избушке с Ягешкой и Кощейчиком поеду.
Емеля с помощью ухвата прицепил мотоцикл к печке. А Ирина Вениаминовна забралась в избушку пить чай с Бабешкой и Кощейчиком. Все были счастливы больше обычного.
РЕКОМЕНДАЦИИ
В конце этого урока надо заниматься с ребятами буквами и звуками. Надо рассказать им о гласных и согласных звуках. О том, что гласные буквы можно петь, а согласные долго и громко не тянутся. Один Владимир Высоцкий мог это делать. И, может быть, следует продемонстрировать это его умение.