ГРАМОТЫ ВЕЛИКИХЪ КНЯЗЕЙ ЛИТОВСКИХЪ съ 1390 по 1569 годъ собранныя и изданныя подъ редакціею Владиміра Антоновича и Константина Козловскаго.

Козловский Константин

Книга Владимірская гродская, 1568 года, № 935; листъ 151.

58.

Грамота Сигизмунда-Августа, извЂщающая объ отдачЂ на годъ въ откупъ таможенныхъ пошлинъ евреямъ: Менделю Изаковичу и Липману Шмерлевичу, и приглашающая всЂхъ жителей великого княжества литовскаго оказывать откупщикамъ возможную помощь при сборЂ пошлинъ и не способствовать тайному провозу товаровъ. 1568 года, октября 30.

Року 1568, декабря 5 дня. /146/

Пришедчи на врядъ его королевское милости, въ замокъ Луцкій, до мене Яроша Палишевского, воротного замку Луцкого, въ тотъ часъ будучого на месцу Петра Хомека, подстаростего Луцкого, писаря коморы Луцкое побору и мыта его королевское милости, Давыдъ-Марковичъ а Мойзышъ Юсковичъ, показовали мни листъ его кролевское милости подъ печатю и съ подписомъ власное руки его милости господарское, просечи, абы быль вычитанъ и въ книги гродскіе уписанъ, который листъ такъ ся въ собе маетъ:

»Жикгимонтъ-Августъ, Божею милостю король Полский, великий князь Литовский, Руский, Пруский, Жомоитский, Мазовецкий, Лифлянский и иныхъ. Княземъ, паномь, духовнымъ и светскимъ, воеводамъ, каштеляномъ, княгинямъ, панеямъ, маршалкамъ, врядникамъ нашымъ земскимъ, и дворнымъ старостамъ, державцамъ, тивуномъ ихъ, и наместникомъ земяномъ и дворяномь, нашимъ, и тежъ войтомъ, бурмистромъ, райцамъ, мещаномъ местъ нашихъ: Луцкого, Кремянецкого, и Володимирского и иныхъ местъ и селъ нашихъ господарскихъ, князьскихъ, панскихь, духовныхъ и светскихъ, въ земли Волынской лежачихь, а особливе людемъ купецкимь такъ хрестияномъ яко и жидомъ, и иного стану людемъ, и всимъ тымъ, которые колвекъ именъя и оселости свои земские и местские мають въ земли Волынской, што которые поборы отъ всякихъ товаровъ по всему панству нашому, великому князству Литовскому, такъ давней и повъторе другий поборь на соймехъ валныхъ на потребу речи посполитой, а меновите на оборону земъли Флянское, уфаленые, арендованые сутъ отъ насъ господаря, старосте Жомоитскому, маршалку земскому великого князства Литовского, державци Плотелскому и Телшовскому, пану Яну Ерониму Ходкевичу и подканъцлерому нашому великого князьства Литовского, маршалку дворному,

старосте Берестейскому и Добринскому, пану Остафью Воловичу, якобы за дозренемъ ихъ милости пилнымъ нихто, не отдавши побору на коморахъ пограничныхъ, потаемъне съ товары не могъ проезжати за границы панствъ нашихъ . . . . . . . водле позволенья староствъ на сойме кождый зъ васъ, пановъ вышейпомененыхъ въ замцехъ, дворехъ, местехъ и селехъ, въ нашихъ господарскихь и въ своихь коморъ сторожу держаты допустили; нижли панъ староста Жомоитский и пань подканцлерый, будучи быти забавны справами нашими господаръскими и земъскими, а ведаючи на то людей беглыхъ и сведомыхъ справъ поборовыхъ подданыхъ нашихъ, жидовъ Берестейскихь: Менъ-/147/деля Изаковича а Липмана Шмерлевича за ведомостю и позволенемъ нашимъ господаръскимь, поручали имъ тыми поборами отъ себе справоваты, которыми ажъ по сей часъ . . . . . . . . . и платечи въ скарбъ нашъ все сполна на раты, за плате розложеные, а въ аренде нашой описаные, которые въ томь укривжоные справе поборовой намъ ознаймуютъ, же многие зъ васъ въ замцехъ, въ местехъ, и въ селехъ нашихъ господарскихъ, такъже и во всихъ коморахъ при границахъ на озбиранъе побору отъ товаровъ и сторожи промыты стеречи не допустили, за чимъ великая шкода потребе земской дЂетъся такъ, ижь зъ скарбу нашого на тое местьцо великая сума выдана на людъ служебный, а зособна вытрученъе за тое не допущене, коморъ места хочуть водле аренды нашой; а ижъ вжо въ аренде пана старосты Жомоитского и пана подканцлерого на тые поборы день всихъ сватыхъ, въ року нинешнемъ, шестъдесятъ осмомъ, выходитъ, про то мы, хотечи пожитковъ и шкоды земъское постеречи, абы нихто укрыватися не смелъ занеханьемъ неякимъ того къ по колко годовъ, коморъ и прикоморковъ на выбране поборовъ и сторожи на то при границахъ панства нашого, великого князства Литовского, не поступлено, за чимъ собе такий пожитокъ отъ людей купецкихъ потаемне проежчаючихъ съ товары за границу множила . . . . . . . . . . и скарбови нашому, который . . . . . себе великий . . . . . . . . поноситхъ шкоду . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ободва давнешний и на сойме Берестецкомъ прошлому ухваленый, отъ товаровь всякихъ купецкихъ, которые сухимъ и воднымъ путемъ за границу и з за граничъя провадыть ку вернымъ рукамь поручили есмо отъ насъ тымъжо подданымъ нашимъ, жидомь Берестейскимъ, Менделю Исаковичу а Липману Шмерлевичу, по вышстью пана старосты Жомоитского и пана подканцлерого аренды, на той рокъ пришлый, тысяча пятсотъ шесдесятъ девятый, и, маючи тежъ оть нихъ упевнене, то есмо а передъ-же на тотъ рокъ, шесдесятъ девятый, колконадцатъ тысячей копъ грошей, да въ скарбъ нашь на отправу посла татарского и на заплату людемъ служебнымъ на замки наши украйные и на иные земскіе потребы и тому и, тыхъъ причинъ, абыхмо ведали отъ нихъ и правне дозысковати могли шкоды земъские скарбу нашого, по которыхъ месцахь коморъ на сторожу купцовь, потаемъне проежчаючихъ, а то поступили, гдыжъ они причиненю личбы за то немалую суму за рокъ теперешній, шесдесятъ осмый, вытрученемъ чинити хочутъ, чого они и теперъ правомъ /148/ нашимъ господарскимъ, яко въ речи земской, попирати будутъ повини, маючи на то доводы слушные; а такь мы тые поборы вышейпомененые на коморахъ и прикоморахъ во всемъ панстве нашемъ, великомъ князьстве Литовскомъ, подати имъ, послали дворенина нашого . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . вы бы о томъ ведали о тые поборы помененые або старые и новыи, на потребу речи посполитой, на соймахъ уфаленые, отъ всихъ купцовъ на коморахъ и прикоморахъ звыклыхъ, где передъ . . . . . . за аренды пана старосты Жомоитского и пана подканцлерого сторожа бывала, поборъ выбырати допустили съ коморъ и прикоморковъ въсюды въ местехъ и селехъ нашихъ господарскихъ и тежъ у своихъ, подле уфалъ соймовыхъ, на выбиране и перестерегане тыхъ поборовъ, поступовали и нисчимъ есте забороняли, и кождый отъ себе помочъ вшелякую . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . у промыте купцовъ своеволныхъ, которые, не хотечи поборовъ . . . . . . . . . . своихъ коморы и прикоморки поборовые потаемъне або упорне, сухимъ и воденымъ путемъ проежчачи, Менделю и Липшану и справцамъ ихъ давали помочь, и завжды, яко въ речи нашой и земской, отъ всихъ крывдъ боронили, а сами въ справы ихъ поборовые уступоватыся, и имъ въ нихъ шкоды и перешкоды никоторые чинити, и ихъ кривдити и утыскати ничымъ не смели, але-ся ку тымъ поборцамъ нашимъ и справцамъ ихъ во всемъ спокойне а пристойне заховали конечно. Писанъ у Варшаве, лета Божого нароженя, тысеча пятсотъ шестдесять осмого, месяца октобря двадцатого дня. Подписъ руки господарское — Жикгимонтъ-Августь, кроль; Подписъ руки писарское — Матысъ Савицкий, писаръ«. A такъ я тотъ листь его кролевское милости слово отъ слова, з конца ажъ до конца, до книгъ кгродскихъ записати казалъ.

Книга гродская Луцкая, 1568 года, № 2042; листъ 398 на об.

59.

Грамота Сигизмунда-Августа, старостЂ луцкому, брацлавскому и винницкому, князю Богушу Федоровичу Корецкому, предписывающая ему выдашь бЂглыхъ крестьянъ и вознаградить убытки, причиненные Владимірскому подкоморію, Александру Семашку. 1569 года, февраля 1.

Жикгимонтъ-Августъ, Божою милостю король Полский, великий /149/ князь Литовский, Руский, Пруский, Жомоитский, Маковецкий, Лифлянский и иныхъ. Старосте Луцкому, Браславскому и ВЂницкому, князю Богушу Федоровичу Корецкому. Жаловалъ намъ подкоморий Володимерский, панъ Александро Семашко, о томъ, штожъ дей людей его не мало, отчичовъ именія его Голышевского, зъ жонами, зъ дЂтми и зо всими статками и маетностями своими от него втекши, до именья твоего . . . . . . . . зашли; а ты дей, не толко за напоминаніемъ его тыхъ подданыхъ его ему не выдаешъ и справедливости зъ нихъ не чинишъ, але дей ще тымъ людемь его, которые за тебе зашли, земли и грунты того именія, Голышевского, черезъ границы забирати и в иныхъ поточныхъ речахъ многіе кривды, звлаща въ бои и грабежахъ, ему и людемъ его, Голышевскимъ, чиниты кажешъ; въ чомъ онъ кривду и шкоду собе мелуючи быти, а тыхъ людей своихъ позыскати хотечи, билъ намъ чоломъ, абыхмо листъ и дворанина нашого о томъ ему до тебе дали, и кгрунтовъ его властныхъ забирати и никоторыхъ кривдъ делати не допустили. A такъ мы придаемъ ему на то дворанина нашого . . . . . . . . жебы зъ тымъ листомъ и двораниномъ нашимъ людей своихъ въ именяхъ твоихъ знашолъ; а будутъ ли ея знати властными поддаными ихъ, — приказуемъ тобе, ажь бы жесь тыхъ людей его, зо всЂми статками и маетностями ихъ, съ чимъ буде до тебе зашли, передъ тымъ двораниномъ нашимъ, ничимъ не чикуючи (sic), выдалъ. A пакъ ли бы ся людьми его быти не знали, ты бы ему зъ ними справедливость не отволочную, водле обычаю права посполитого и статуту земского, при томъ же дворанине нашомъ вчини лъ, а особливе жебы сесь грунтовъ и землю его властныхъ забирати и никоторыхъ кривдъ людемъ его делати не велель, же бы онъ въ томъ собе нешкодовалъ и намъ нежаловалъ. Писанъ у Люблине, лета Божого нароженя 1569 года, месеца февраля 1 дня. (LS.) Михайло Гарабурда.

Сообщено В. Антоновичемъ. /150/

ПРИЛОЖЕНІЕ *).

1.

Грамота Сигизмунда 1, подтверждающая дарственную запись на мызу въ пользу церкеи Св Николая въ ВильнЂ, выданную подскарбіемъ земскимъ Богуславомъ Пилькевичемъ. 1523 года, іюля 7.

Roku tysiac siedmset o'smdziesiat czwartego, miesiaca septembra trzeciego dnia.

Przwd urzedem i aktami niniejszemi Kijowskiemi i przedemna, Grzegorzem Kale'nskim, archywista przysieglym ziemskim, stawajac osobi'scie urodzony jegomo's'c pan Michal Pilkiewicz, ten extrakt z ksiag urzedowych Sluckich autentycznie wydany, z wpisaniem w nim prawa wraz z zatwierdzeniem od najja'sniejszego Zygmunta, kr'ola polskiego, na folwark pana Bohuslawa Pilkiewicza, pod Wilnem sytuowany, cerkwi S-go Mikolaja, ratione intra-contentorum laskawie danego i sluzacego, podpisem reki wielmoznych podstarosty i pisarza, urzednik'ow tamejszych przy pieczeci zatwierdzony, na papierze ordynaryjnym, w roku tysiacznym sze's'csetnym trzydziestym pierwszym wydany, z przyszytym arkuszem papieru steplowanego ceny grosza srebrnego jednego, do akt ziemskich Kijowskich w oblate podal, w te slowa:

*) Настоящіе акты открыты въ актовыхъ книгахъ центральнаго архива уже во время печатанія грамотъ великихъ князей Литовскихъ, и потому они помЂщаются въ приложеніи. Всего этихъ актовъ оказалось пять и по содержанію своему — одинъ, подъ № 1, относится къ исторіи церкви, подъ № 2 — къ исторіи дворянства, а три, подъ №№ 3, 4 и 5, къ поземельному владЂнію въ южной Руси.

Widymus z xiag spraw urzedowych zamku xieztwa Sluckiego, roku tysiac, sze's'cset trzydziestego pierwszego, miesiaca Iunii dw'onastego dnia. Na urzedzie zamkowym, od ja'snie o'swieconego xiecia jegomo'sci pana milo'sciwego ustanowionemi, przed nami: Mikolajem Witrolinem, podstaro'scim Sluckim, Andrzejem Puzakiewiczem, pisarzem, na miejscu sadowem beda-/151/cemi, stanawszy oczewisto, pan Jan Kasperowicz Pilkiewicz opowiadal, pokladal i dowi'odl, podal list sw'oj na rzecz, w nim nizej wyrazona, proszac, aby ten list ze wszystka rzecza byl do xiag przyjety i wpisany; kt'ory, w ksiegi wpisujac slowo do slowa, tak sie w sobie ma:

»Zygmut, z Bo'zoje milosty korol Polski, welykyj knia'z Lytowski, Ruski, kniaza Pruskoje, Zmudzkoje i inych. Pryszedszy pered nas podskarbyj zemskyj, marszalok i pysar nasz, derzawca Kamianeckyj, pan Bohuslaw Pilkiewicz, i powedyl pered namy: sztoz dal na cerkow Boziju Swiatoho Mykoly Perenesenja, w Wylni, folwark swoj pod Wylnom, kotoryj kupyl u namisnyka Mohylewskoho, kniazia Wasyla Iwanowycza Solomire'ckoho, kuplu jeho, szto on kupyl w kupca naszoho, Charytona Chadczucza, zo wsim, kak sia w sobie majet, i byl nam czolom, iz by'smo tot folwarok potwedyly cerkwi Bozoi naszym lystom na wieczno'st', yno my, na ustnoje zeznanyje jeho, z laski naszoje hospodarskoje, na czolombytyje jeho to uczynyly, tot folwark potwerzajem cerkwy Bozoj tym naszym lystom wecznie i neporusznie; majut swiaszczenyky, kotoryi w toj cerkwi Bozoje budut sluzyt', tot folwark derzaty ku cerkwi Bozoje zo wsim, kak sia w sobie majet, wedlug ustnoho jeho zoznanija, a na twerdost' toho i i peczat' naszu kazaly je'smo prylozyt' k semu naszemu lystu. Pysan w Wylni, w lito semoje, tysiacza tryd'ciatoho perwszoho hodu, miesiacia julia dnia siomoho, indykta .. U tego listu kr'olewski'ej mo'sci, pana milo'sciwego, przy pieczeci wielkiego xieztwa Litewskiego, podpis reki temi slowy: Ropot Waszkowycz, marszalok i pisar (L. S). Kt'oren to ten list jego kr'olewski'ej mo'sci, pana naszego milo'sciwego, za podpisem oczewistem pana Jana Kasperowicza Pilkiewicza, do akt, do xiag urzedowych zamku ksieztwa Sluckiego jest przyjety i wpisany. Z kt'orych i ten widimus, w roku tysiac siedemset pietnastym, miesiaca decembra dwudziestego dnia, za podstarostwa jegomo'sci pana Andrzeja Sierzputowskiego, miecznego Mozyrskiego, a pisarza, mnie, Maximiliana Achemtowskiego, jegomo'sci'om panom Szymonowi i Theodorowi Pilkiewicz'om, ziemianom, pod pieczecia urzedowna, wydan. Pisan w Slucku, ut supra. U tego extraktu z xiag urzedowych xieztwa Sluckiego, w obiate wniesionego, korekta i lekta przy pieczeci urzedowej w te slowa: Andrzej Sierzputowski, mieczny Mozyrski, podstaro'sci xieztwa Sluckiego (L. S.). Zgodny z xiegami«. Kt'oren to extrakt, woblate wniesiony, slowo w slowo ak sie w sobie ma, do xiag nini'ejszych ziemskich, Kijowskich, jest zapisany.

Книга

Кіевская, земская, записовая, № 141, 1777 — 1784 г., листъ 1117. /152/

2.

Грамота, пожалованная Сигизмундомъ I Николаю Буркату на дворянское званіе, съ присоединеніемъ его къ гербу »Лебедь«. 1531 года, февраля 10.

Roku tysiac siedmset o'smdziesiat piatego, miesiaca octobris pierwszego dnia.

Przed aktami ninieyszemi ziemskiemi Kijowskiemi y przedemna, Aloizym-Kaietanem Borowickim, namiesnikiem przysieglym ziemskim Kijowskim, osobiscie stawajacy urodzony jego mo's'c pan Jan Lukawiecki, ten przywiley od nayia'snieyszego kr'ola polskiego Zygmonta na szlachectwo urodzonemu jego mo'sci panu Mikolajowi Burkatowi konferowany, podpisami rak nayja'snieyszego kr'ola polskiego y ja'snie wielmoznych senatorow, przy pieczeci koronnej, na wosku z lakiem czerwonym wycisnionej, przy tymze na sznurku iedwabnym zawieszonej, zatwierdzony, na pargaminie napisany, z przyszytym arkuszem papieru steplowanego ceny grosza srebnego, do akt ziemskich Kijowskich w obiate podal, w te slowa:

Sigismundus, Dei gratia rex Poloniae, magnus dux Litvaniae, nec non terrarum Cracoviae, Sandomiriae, Siradiae, Lanciciae, Cujaviae, Russiae totiusque Prusiae ac Masoviae, Culmensis, Elbingensis, Pomeraniae et caetera dominus et haeres. Memoriae commendamus sempilernae, universis et singulis tenore praesentium significantes, quod cum nemo est, qui nesciat, ut homines, quae meliora honestioraque sunt, mirifice appetunt et sequunlur, et sicut in coelo alii aliis sunt praestantiores superioresque, ita et in hoc mundo, hi, qui virtute, innocentia, fide, integritate et humanitate praestant, maioris ponderis et aestimationis apud omnes habentur; cum autem reges et principes post Deum in orbe terrarum primurn et praecipuum locum inter mortales obtinent, data est eis omnium consensu potestas, ut rerum humanarum sint moderatores et, pro singulorum hominum virtutibus, alios prae aliis proemiis condecorent et augeant; sane cum accepimus fideli narratione magnifici Nicolai de Schydlowicz, castellani Sandomiriensis, regni nostri Thesaurarii, Radomiensis, Osvecimiensis, Zatoriensis, Crepicensis, Olstinensis et Grodecensis capitanei, ex linea materna de familia Cignorum oriundi, et generosorum Joahnis Labucz, dapiferi curiae nostrae, Pauli de Volia, tribuhi Radomicensis et subdapiferi Sandomiriensis, nec non Joannis Krajowski, dapiferi /153/ Sermiensis, et Dominae Bonae, reginae Poloniae, conjugis nostrae charissimae, et Petri Krzczonowski, fratrum et patruorum de familia et gente Cignorum, ut egregius Nicolaus Burkath de Brzezynka, factor in Czerniachow, est homo ejus modi morum, virtutis, prudentiae, fortidudinis, constantiae, facultatum et in rebus gerendis dexteritatis, ut meritum illum, et ipsius liberos masculos et femellas, ex lumbis ipsius legitime descendentes, pro fratribus clenodialibus domus, gentis et familiae Cignorum habere cuperent; prout jam ex nunc eundem Nicolaum, cum ipsius legitima posteritate, in dornum et familiam gentemque Cignorum coram nobis adoptarunt, asciverunt et susceperunt; suplicarunt igitur nobis dicti magnificus et generosi Nicolaus de Schydlowicz, Joannes Labucz, Paulus de Volia, Joannes Krajowski et Petrus Krzczonowski, fratres clenodiales, ut hujus modi adoptionem et adscriptionem dicti Nicolai et ejus legitimae posteritatis in familia, domum et gentem Cignorum admittere approbare et confirmare, eundemque Nicolaum, cum ipsius legitima posteritate, nobilem creare dignaremur; nos, scientes adoptiones hujusmodi, ex vetustioribus moribus et sacris legibus constitutas, et regiae autoritati, a qua omnis pendet proceditque nobilitas, perlinere et proprium esse; eos-scilicet, qui vel rebus strenue gestis, vel more, fidei ac virtutum ornamento pollent, honore debito prosequi et ad nobilitatis ordinem evehere et attollere . . . . . . supra nominatum Nicolaum, ipsiusque posteritatem sexus utriusque, juxta adeptionem superius factam, ex certa scientia et speciali gratia, autoritate nostra regia, quae ad hoc maxima est, nobilem creamus, facimus eumque cum sua posteritate legitima familiae Cignorum adnuamus et connectimus perpetueque conglutinamus, ac eundem liberosque, et nascendos ipsius omnibus et singulis, ubicunque gentium et terrarum extiterint, nobilibus status utriusque spiritualibus . . . . . . . . . . . . . et secularibus de nobili stirpe et claro genere ab eorum avis, proavis, atavis, per lineam rectam ex utroque parente procreatis, assimilamus et adaequamus; quorum insigne et commune proclamamus: est cignus alba in campo rubro cum plantis pedum nigris et rostro etiam nigro; supra galeam torneatilem cignus ipsa alba cum fasciis rubris et albis coloribus depictis, inferius demisse (sic), prout id manu et arte pictoris lucidius est depictum; decernentes et praesenti edicto statuentes, ut praedictus Nicolaus cum legitima posteritate praesenti et futura hoc insigni, tanquam proprio et naturali, in sigilis, anulis, catenis, signis, tentoriis, sentis, vexilis, velis, clipeis, ornamentis, ludis et actibus solennibus, seriis et reliquis ornamentis uti, potiri, et gaudere, depictaque et exculpta publice /154/ ac privatim portare et ferre possit et debeat, perpetuo et in aevuni admittamus; praeterea et dignum esse censemus praefatum Nicolaum et ipsius liberos ac liberorum posteros ad omnes et singulos magistratus, dignitates, honores et officia spiritualia et secularia, deponens ex nunc omnem plebei generis humilitatem, quocumque nomine per eos contractam, quo juri communi nobilium contrariae esse solet. Si quis aut praemissis omnibus ausu quovis contraire et hanc paginam nostram infringere volnerit, noverit, se gravissimam redignationem regiam et paenam, in statutis et legibus regni contentam, incursurum. Volumus enim et docernimus hoc privilegium ad oranem probationem nobilitatis ipsi Nicolao et suis legitimis successoribus omnino sufficere. In ejus rei testimonium sigillum nostrum est apensum. Actum et datum Cracoviae, in conventu generali, feria secunda post dominicam septuagesimae proxima, anno domini millesimo quingentesimo, trigesimo secundo, regni vero nostri — vigesimo sexto; praesentibus Reverendissimo et reverendis in Christo patribus, donmis: Mathia de Drzewicza, archiepiscopo Gnesnensi, ac regni nostri primate; Petro de Themicze. Kracoviensi, regni nostri vicecancellario; Joanne Carnkowski Wladislawiensi; Joanne de Latalicze, Poznaniensi; Andrea Cricio, Plocensi; Joanne Chojemski, Premisliensi; Petro de Gamratis, Camenecensi, — episcopis; nec non magnificis, generosis et venerabilibus: Christophoro de Schydlowicz, castellano et capitaneo Cracoviensi, ac regni Poloniae cancellario, Stanslao de Cosczelecz, Poznaniensi et capitaneo Marienburgiensi; Otto de Chodecz, Sandomiriensi; Nicolao de Cosczielecz, Calisiensi; Joanne comite de Tharnow, Russiae et exercituum regni nostri, ac Sandomiriensi capitaneo; Georgio de Bayzen, Marienburgiensi, — palatinis; Lucae de Gorka, Poznaniensi; praefato Nicolao de Schydlowicz, Sandomiriensi; Petro Cmita de Visnicze, Voycensi; Laurencio Myskowski, Bitomiensi; Joanne de Vieczynca, Plocensi, — castellanis; Nicolao Zamoszczki, praeposito Tarnowiensi, cantore Sandomiriensi et canonico Cracoviae; Stanislao de Olesniki, praeposito Skarbimiriensi et canonico Cracoviensi; Paulo Czuszowski, praeposito omnium Sanctorum et canonico Cracoviae, secretariis nostris — et aliisque plurimis dignitariis, officialibus ac aulicis nostris ad praemissa testibus, fide dignis, sincere et fideliter dilectis Datum per manus praefati magnifici Christophori de Szydlowicz, castellani et capitanei Cracoviensis, ac regni nostri cancellarii etc. sincere nobis dilecti. U tego przywileju, w oblate wniesionego, podpisy rak tak nayiasnieyszego Zygmonta, kr'ola polskiego, jako y ja'snie wielmoznych senatorow, przy pieczeci, w te slowa: Sigismundus rex Cristoforus de S., castelan /155/ etc. Cracoviensis W. R. P. com. Ejusdem magnifici Christophori de Schydlowicz castellani et capitanei Cracoviensis ас regni Poloniae supremi cancellarii locus sigili«. Ktory to przywiley, slowo w slowo, jak sie w sobie ma, do xiag ninieyszych, ziemskich, Kijowskich, iest zapisany.

Книга Кіевская, земская, записовая, 1785 — 1789 г., № 142, листъ 247 на оборотЂ.

3.

Декретъ Сигизмунда I, состоявшійся вслЂдствіе жалобы житомирскихъ мЂщанъ на дворянина Луку Лозовицкаго о томъ, что онъ присвоилъ принадлежащія имъ земли, находящіяся возлЂ рЂчки Гуйвы. Сигизмундъ, на основаніи грамоты Александра, данной дЂду Лозовицкаго, утверждаетъ право владЂнія Луки Лозовицкаго на эти земли. 1537 года, февраля 11 дня.

Roku tysiac siedmset siedmdziesiat si'odmego miesiaca septembris siedmnastego dnia.

W roki sadowe ziemskie Kijowskie, od dnia dwudziestego trzeciego augusti, roku wyz na akcie wyrazonego, w Zytomierzu przypadle i sadownie odprawowac sie zaczete, przede mna Michalem Trypolskim, sedzia ziemskim, kommissarzem sad'ow pogranicznych wojewodstwa Kijowskiego, i ksiegami nini'ejszemi Kijowskiemi. Comparens personaliter urodzony jegomo's'c pan Piotr Mianowski ten dekret najja'sniejszego Zygmunta kr'ola polskiego, miedzy Semenem Minczukiem, w'ojtem Zytomierskim i innemi z jednej, a Lukaszem Lozowickim z drugi'e strony, ratione intro contentorum ferowany, na pargaminie ruskim charakterem pisany, podpisem tegoz najja'sniejszego pana, przy pieczeci ja'snie wielmoznego marszalka, stwierdzony, ad acta praesentia terrestria Kijowiensia per oblatam podal, tenoris sequentis: Zygmont, Bozoju mylostjju korol Polski, welykyj knia'z Litowski, Ruski, kniaza Pruskoje, Zomojdzki i inych. Smotryly je'smo toho dila, szto zalowaly nam poddany naszy, Semen Menczuk, w'ojt Zytomerski, sam od sebe i od usich meszczan naszych Zytomsrskych, na dworanyna naszoho Lukasza Lozowy'ckoho, sztoz zabral on rudy i selyszcza naszy Zytomerskyj, hde ony uchody swoi me-/156/waly, okolo roczki Hujwy, poczawszy od mezy selyszcza Halczynskoho, od rudki Neteczy, zanial rudku Molawku i rudku Rujnuju, k tomu welykyj i malyj Zerdelew i tyi rudy, zemli i selyszcza do swoich selyszcz Zwyniaczych pryworoczajet, a meszczan Zytomerskych odtol wyhaniajet; a Lozowy'cki stal pered namy oczewysto i mowyl z meszczany, cztoz tyi rudy, zemly i selyszcza, to uze pytomnaja jeho dedyzna i otczyzna, i pokladal pered namy przywylej brata naszoho szczasnoje pamely korola jeho mylosty Alexandra, sztoz szest selyszcz jeho dedyznych i otczyznych: dwi Zwyniaczy, welykij i malyj Zerdelew, dwi rudy Rujnuju i Molawku, az po rudku Neteczu othranyczyl; potwerdyl dedu jeho wecznostiu; yno my wsi tyi szest selyszcz z rudamy i z zemlamy, szczo k nym prysluszajet, podluh toho prywylu szczasnoj pamety korola jeho mylosty Alexandra, kak w nem napysano i ohranyczeno, potola Lozowy'ckomu, potomkom i szczadkom jeho, prysudyly je'smo na wiecznost, kak pytomnuju dedyznu i otczyznu jeho, a meszczanie Zytomerskyi samy, i strelcy, i kunycznyki naszy nemajut tam nykoly nikakoho dila mity; i na to daly je'smo Lukaszu sej nasz lyst z naszeju peczatju. Pysan w Wylni, pod lito Bozoho narozenia tysiacza piatsot trydciat semoho, miesiacia fewrala odynadciatoho dnia, indykta semoho. U tego dekretu russkim pismem na pargaminie pisanego, per oblatam podanego, podpisy rak tak najja'sni'ejszpgo kr'ola, jak tez jasnie wielmoznego marszalka przy pieczeci w te slowa. Sigismundus rex NB. Prej. byl wojewoda Wile'nski Au. Olbrycht Martyn nasz, a marszalek nasz dworny pan Hryn. Stan. Nam. Merci: (L. S.)«. Kt'ory ze to dekret, per oblatam podany, slowo w slowo, jak sie w sobie ma, do ksiag niniejszych kijowskich jest zapisany.