Грань Земли
Шрифт:
Разве природа наделила меня талантами ради такой мелочной работы? Тэсса хмыкнула и вытянула руку, напрягла и стала крутить кистью, перебирая пальцами тончайшие нити излучений, но ни один камешек и не думал шевелиться. Тэсса обречённо опустилась на колени и прикоснулась к залежам гравия ладонью. Благодать расползалась и разливала свою энергию под слоем этих камней.
Больше ждать было нельзя. Тэсса ринулась в угол, взяла совковую лопату и начала разгребать камни, зачерпывать и вышвыривать из вагона. Она всё больше уставала, но когда силы оставили её, и она больше не могла этим заниматься, перед
Тэсса наклонилась, чтобы поднять благодать, уже сомкнула на ней пальцы и потянула, но камень вдруг вытек из руки, так и оставшись на месте.
И сколько бы Тэсса не зачерпывала, благодать всё вытекала и множилась, сея и множа свои излучения, пока всё в вагоне не погрузилось в ночь и тишину. Тэссу вновь охватил беспрерывный кашель, и страшными ударами в сердце вернулся уже подросший и окрепший молот. Тэсса упала на четвереньки, а её руки и ноги утонули во тьме, что всё больше заглатывала и забирала её, болото, из которого не вырваться. Падение сквозь время и пространство в неизвестную бездну, где ты наливаешься неподъёмной тяжестью и теряешь себя.
«Моими руками творит сама природа. Я создана, чтобы низвергнуть зло, чтобы облагородить этот мир и могу справиться с чем угодно! Изменить любой исход! Мне подвластно всё! Но почему, почему я не могу вывести своё тело и душу из этого мрака?! Я не могу проиграть или сдаться! Я, рождённая служить миру, не могу покинуть его так скоро! Кто справится с моей работой лучше?» - Силы таяли, и что-то раздирало Тэссу.
Она уже не могла говорить, не могла шевелиться, думать, словно она исчезла. Остался лишь вопрос. Зачем противиться исчезновению? Цепляться за жизнь, полную страданий, если можно спокойно дождаться конца? И надежда погасла.
«Как жаль, что не успела я поговорить с Дементием, позаботиться о маме, подготовить спасителя! Жизнь это что-то далёкое и забытое, не существующее. И эта пустота лишена смысла. Зачем же нам отводится столь краткий отрезок, если после ещё более короткого мгновения в конце, всё становится неважным? Так молоток отбивает в сердце предсмертную дробь угасающего ритма. Но если всё здесь случайно и никакого умысла нет, значит, я сейчас умру. Не я главный герой истории. Его и вовсе нет. Но в моих силах его назначить. Направить в путь обретения самого себя. Пока рвётся волосок моей жизни. Если не я, его назначит кто-то другой. Так есть ли у меня право исчезнуть, сгинуть, если мир как ребёнок, что из детского любопытства норовит подойти к краю пропасти и свалиться в пучину, а ты ловишь его, пока у тебя хватает на это сил»…
Тэсса открыла глаза, лёжа на камнях в вагоне. Затем протёрла лицо и увидела на правой ладони татуировку. Изящные пепельно-дымные линии изображали фиалку, что колыхалась, словно на ветру, прямо на коже. Тэсса улыбнулась благодати внутри себя.
Но вдруг камни затряслись и задребезжали, а шматки гравия осыпались со стен вагона. Это снаружи подобно раскатам грома рычал Цербер. От нового рычания весь вагон затрясся вместе с содержимым. Тэссу мотало из стороны в сторону, она свернулась калачиком и закрыла уши, понимая, что у неё не хватит сил дать отпор. Оставалась последняя возможность, к которой так
Вагон замер, и всё вокруг стихло. Тэсса прижала левую руку тыльной стороной ладони к полу, взяла камень побольше да поострее и со всего размаху ударила острием прямо под кисть, в вену. Это отдало острой и тупой болью одновременно. Тэсса сморщила лицо и взвыла, больно закусив губу. Но ничего не случилось. Остался только кровоподтёк. Тэсса ударила ещё раз, била снова и снова, а уже в последний раз она взяла ещё больший размах и со всей силы вдавила острие в кожу, пока та не порвалась. Хлынула кровь. Тэсса облегчённо вздохнула и поднялась.
Кровь теперь стекала по руке и капала на серый грязный пол вагона, окрашивая камни алой расцветкой. К тому времени вагон свободно кренился из стороны в сторону, утопая всё глубже в проваливающейся почве от постоянных рычаний разделённого натрое Цербера.
Тэссу швыряло словно щепку, но всё же благодать защищала её, делала по своему незримой для псов, хоть и не укрывала полностью. Гравий понемногу высыпался наружу, поднимая пыль, а Тэсса зажимала рану и кашляла.
Вагон вдруг резко накренился, и Тэссу выбросило из него в чёрный туман, а сверху присыпало небольшой горкой камней. Все вагоны были перевёрнуты.
Тэсса отчётливо различала псиные шаги, не понимая, почему Цербер её до сих пор не разорвал, и посмотрела на татуировку, с неё то и сходили тёмные излучения, образуя туман. Но рано или поздно, Цербер преодолеет заглушку.
Тэсса достала из-под камней левую руку, с неё всё ещё стекала кровь, и в каждой капле таилась жизнь. Ладонь сжалась в кулак. Вены напряглись и разбухли, крови потекло ещё больше, но теперь её струи сливались в одну живую алую массу, формируя плод и вырастая.
Рядом с Тэссой лежала её собственная обнажённая копия. Они с пониманием глядели друг на друга, ощущая витавший в воздухе непередаваемый, отчаянный страх смерти и желание заботы о мире и матери. И вдруг, после минуты молчания, они крепко обнялись. Тэсса услышала её шёпот.
– Я знаю, сейчас твоё сердце сжимается от жалости ко мне, нашей матери, Дементию и этому миру. Знаю, потому что и моё сердце сжимается с той же болью. Но прошу, не плачь! Нет ничего, что стоило бы рвущих душу девичьих слёз. Не осуждай себя за то, как ты сейчас поступила. Я бы сделала точно так же. И молю, ни в чём её не вини, когда всё откроется. Оно ведь могло получиться гораздо хуже, тебе ли не знать. Поверь, это не большая цена за тот мир, который мы хотим создать. А теперь, - копия поднялась, - прощай, сестра!
Сказала она и шагнула в сторону псов. Тэссу охватила дрожь. Она закрыла рот ладонью, чтобы рыдания не вырвались наружу и сорвали план, и только тихо плакала, заливаясь слезами и с ужасом наблюдая, как её сестра изящной поступью спускается к Церберам, и три огромные туши набрасываются на юное нежное тело.
И тут Тэсса дала себе волю. Она вскипела, зарычала и гейзером вырвалась из завалов. Огненный эфир в глазах высушил слёзы, рука вытянулась вперёд, и кулак сжался в неистовой силе. Сама земля содрогнулась под псами, захлопнулась гигантским капканом и затянулась невесть куда в неизвестные даже самому богу глубины.