Гранатовые поля
Шрифт:
Фостер говорил обо мне, пока я изо всех сил старалась даже не вспоминать его имя.
— Я так ревновала, — сказала Вивьен.
— Потому что ты была влюблена в него.
— Нет, — она усмехалась. — Не обижайся, но это отвратительно. Фостер — мой лучший друг, но с таким же успехом он может быть моим братом. Может быть, если бы я не знала, что он уже отдал тебе своё сердце, всё было бы по-другому. Но всё было иначе. Я не люблю его.
— Тогда почему ты ревновала?
— Потому что он будет любить тебя всю свою жизнь. Независимо
В моем горле образовался комок.
— Он сломал меня.
Вивьен кивнула.
— Мне жаль. Я сожалею о том, что сделал мой отец. Мне жаль, что я не распознала в нем монстра раньше. Мне жаль, что я тоже сыграла в этом свою роль и не приложила усилий, чтобы изменить ситуацию. Мне так жаль, Талия. Я бы хотела, чтобы мы могли вернуться назад. Сделать лучше. Но именно поэтому он здесь. Чтобы исправить наши ошибки.
Она любила его. Может быть, не романтической любовью, но любовью семьи. Она бы вступилась за Фостера, упала бы на колени и умоляла, потому что любила его.
У нее были годы, чтобы полюбить его. Чтобы стать его другом. Вивьен знала его лучше, чем я. Она была не единственной, кто ревновал.
— Привет, — Элоиза появилась рядом со мной с улыбкой на лице.
Я оторвала взгляд от Вивьен и обняла сестру.
— Привет.
— Как дела?
Она смотрела между Вивьен и мной, вероятно, пытаясь понять, почему я с ней разговариваю. Может быть, Виви снова была здесь гостьей.
— Просто болтаем, — сказала я. — Я ужинаю в «Костяшках».
— О, весело, — Элоиза указала в сторону стойки администратора. — Я еще несколько часов работаю на ресепшене, иначе я бы присоединилась к вам.
— Я принесу тебе десерт, — сказала я ей, а затем бросила последний взгляд на Вивьен.
В ее глазах стояли слезы. Возможно, она думала, что извинения сотрут прошлое. Возможно, она была права. Но не сегодня.
Поэтому я сделала шаг в сторону, прошла с Элоизой к столу, где оставила ее работать, а сама прошла в «Костяшки».
В ресторане «Костяшки» было шумно, как и в большинство пятничных вечеров. Разговоры и смех наполняли помещение от стены до стены, пока я следовала за официанткой к столу, который Нокс зарезервировал для меня. Мрачная и угрюмая атмосфера соответствовала состоянию моей души.
— Могу я предложить Вам что-нибудь выпить, кроме воды? — спросила она.
— Вино. Красное. Любое красное в любом большом, большом бокале.
Она засмеялась.
— Сейчас будет, Талия.
— Спасибо.
Я сняла пальто и скользнула в кабинку, опустилась на сиденье и закрыла глаза.
Слишком сурова. Я была слишком сурова с Вивьен. Хотя это не я вышла замуж за парня ее лучшей подруги.
Стол скрипнул, и я открыла глаза, ожидая увидеть брата.
Но это был Фостер, который занял противоположный диванчик. Мое сердце подпрыгнуло. Оно всегда прыгало, этот предательский орган.
— Что ты делаешь?
Он
— Фостер, — пробурчала я.
— Талия.
Я оглянулась через плечо. Были ли поблизости Вивьен и Каденс?
— Они вместе пошли на ужин. Вивьен приехала на выходные, прежде чем вернуться в Вегас.
— И ты не присоединишься к ним?
— Нет.
Официантка вернулась с моим вином, пораженная присутствием Фостер.
— О, простите. Нокс сказал, что сегодня вечером он ужинает с Вами.
— Он…
— Нет, — Фостер одарил ее своей самой очаровательной улыбкой. — План изменился. Я тоже буду красное вино. Такое же, что и у Талии.
— Фостер, — предупредила я, но он проигнорировал меня.
— Какое у вас сегодня блюдо дня? — спросил он официантку.
Она перечислила все блюда, а потом, после того как он заказал одно для нас обоих, оставила нас наедине, вероятно, чтобы сообщить Ноксу, что у меня встреча.
— Это уже начинает утомлять.
Я сделала большой глоток из своего бокала с вином.
Он ухмыльнулся и протянул руку через стол, чтобы взять мою свободную ладонь в свою.
— Вивьен сказала, что вы поговорили.
— Я была груба с ней, — вот дерьмо. — И теперь я чувствую себя виноватой.
— С ней всё будет в порядке, — его большой палец погладил мои костяшки. — Что она тебе рассказала?
— Она рассказала мне о Каденс.
— Хорошо, — он вздохнул, как будто это был ответ, который, как он надеялся, я ему дам. — Для неё было важно, чтобы именно она рассказала тебе.
— Почему?
Он пропустил свои пальцы сквозь мои, уставившись на них, словно забыл, как выглядят наши руки.
— Мы оба сожалеем. На Виви лежит большая доля вины, потому что это ее отец поставил нас в такое положение.
— Что случилось между ней и Арло? — Виви назвала его монстром в холле, но когда я жила в Вегасе, она его обожала. — Она сказала, что беременна. Кто…
— Я. Я отец Каденс. Она — моя, — в голосе Фостера появилась резкость, прежде чем он тяжело сглотнул и прочистил горло. — И в то же время, она не моя.
В этот момент появилась официантка и принесла Фостеру бокал вина. Он кивнул в знак благодарности, затем сделал глоток. При этом наши пальцы были сплетены.
Я не пыталась оттянуть руку. В данный момент он выглядел так, словно нуждался в этом.
— Вивьен была на пятом месяце беременности, когда ты уехала. Когда Арло шантажировал меня после той ссоры.
— Пять месяцев?
Я искала в своих воспоминаниях какие-либо признаки. У неё не было живота, что было нормально на таком раннем сроке первой беременности. А стиль Вивьен был склонен к бохо-шику, со струящимися топами и многослойными вещами. Я не могла вспомнить, чтобы её тошнило. Я не помню, чтобы она с кем-то встречалась.