Грани лучшего мира. Дилогия
Шрифт:
– Прошу тебя, Илид, - Бахирон отходил, стараясь говорить как можно спокойнее.
– Друг, приди в себя, давай все обсудим!
– Будь ты проклят, деспот!
– в бешенстве вопил По-Сода, пытаясь обойти Шеклоза.
– Ты не уничтожишь Марию! Ты слишком много себе позволяешь. Что ты вообще сделал для востока, чтобы так легко играть жизнями марийцев ради власти?
– Мастер Илид, не стоит горячиться, - успокаивал взбешенного марийца Шеклоз.
– Перед вами не просто король, а ваш друг и соратник! Проявите уважение к тому, что вы прошли вместе!
– Уважение, - выговорил он с таким напряжением, словно ворочал камни.
– Я уважаю дружбу и честь, мне не чуждо это чувство. В отличие от тебя, Бахирон.
– Это только ради страны, позволь мне все объяснить тебе, друг!
– Какой страны?
– перебил короля Илид.
– Что ты понимаешь под своей страной? Алокрию? Ты же не видишь ничего дальше своей прогнившей насквозь Илии!
На галерею вбежала стража, но Бахирон жестом отослал их прочь и осторожно пошел навстречу своему товарищу, который несколько мгновений назад пытался обагрить свой меч королевской кровью.
– Ноша монарха тяжела, мой друг, - искренне произнес король.
– Прошу тебя еще раз, выслушай меня. Мне приходится идти на это ради лучшего будущего для Алокрии. И создать прекрасный новый мир сможет лишь великий король. Волей судьбы я стал правителем этой страны. Именно я. И я один понесу бремя правления, как того требуют вековые традиции. Я просто обязан сделать это.
Илид выпрямился и вложил меч в ножны, самообладание полностью вернулось к комиту армии. "Уже хорошо, - выдохнул Шеклоз.
– Кровопролитие должно произойти не здесь и не сейчас".
– Судьба? Традиции?
– По-Сода усмехнулся, но в его глазах снова появилась плотная темнота, которую Мим уже видел при разговоре о судьбе Марии.
– Нет, ты не достоин быть королем. Никто из людей не достоин править единолично. В стране никогда не будет справедливости, пока одни будут выше других только по причине своего происхождения и богатства. Люди сами должны выбрать достойнейших, которые будут руководить страной, основываясь на взаимном уважении. Со своей Илией и Евой делай что хочешь. Но в Марию больше не ступит нога ни одного человека, который придерживается монархических взглядов. Можешь снять со своей руки перстень с гвоздикой, Бахирон. Отныне Мария не является частью Алокрии.
Пока все присутствующие приходили в себя от громкого заявления Илида, ставшего в одночасье предателем, к королю подскочил Карпалок и, забыв все приличия, стал трясти его и пронзительно верещать:
– Измена! Мятежник! Схвати его, убей его!
Мучающийся своими внутренними противоречиями инквизитор наконец сумел выйти из ступора, отказавшись понимать происходящее вокруг. Он подбежал к старику, оторвав того от короля, и попытался успокоить Спектра. Карпалок весь покраснел, начал задыхаться от волнения и потерял сознание. Апор взвалил его на себя и потащил к лекарю в королевском дворце. В галерее остались только два комита и король.
– Я уверен, что это небольшое недоразумение можно решить путем простых переговоров, -
– Давайте все спокойно обсудим.
Бахирон молчал.
– Здесь нечего обсуждать, Мим, - произнес Илид.
– Мария в ее текущих границах становится независимой от Алокрии страной. Любой мариец может беспрепятственно вернуться на родину. Как и любой человек, который верит в справедливость и готов жить в равенстве. Гвардия пойдет на восток со мной, больше они ничем не обязаны королю Алокрии. Они отправятся в Марию сейчас же и оповестят всех. Прости, мой старый друг Бахирон, но ты сам виноват в этом расколе.
Бывший комит армии развернулся и пошел к выходу из галереи. Шеклоз ожидал реакции короля, но Бахирон все еще молчал. Илид По-Сода остановился на полпути и обернулся.
– Ты называешь меня другом, Бахирон. Не хочу тебя переубеждать. Давай помнить и уважать это. Я понимаю, что поступаю с тобой очень низко, но пусть дружба сохранится как между нами, так и между нашими странами.
Он продолжил свой путь и беспрепятственно покинул галерею. Из дверного проема выглянул недоумевающий стражник, но наткнулся на взгляд Шеклоза и моментально скрылся. Мим сверкнул жуткой улыбкой, но тут же принял серьезный вид и подошел к королю.
– Ваше Величество, - сказал глава Тайной канцелярии.
– Я обещаю вам сделать все, что в моих силах, дабы избавить Алокрию от этого конфликта. И раз вы до сих пор не приказали казнить изменника, я постараюсь решить проблему миром.
Бахирон рассеянно посмотрел на шпиона, с трудом оторвав свой взгляд от перстня с изображением гвоздики - символа провинции Мария.
– Спасибо, Шеклоз.
– Но одному мне не справиться, понадобится помощь коллег. Раз комиты уже передали вам большую часть дел, то их навыки и знания могли бы мне пригодиться, чтобы мы вместе помогли вам избежать раскола страны.
Вяло махнув рукой, Мур побрел к выходу из галереи, волоча за собой неподъемный плащ подавленного состояния.
– Делайте, что посчитаете нужным. Спасите Алокрию. Оставьте меня, я устал...
Шеклоз поклонился Бахирону и незаметно скрылся в одном из многочисленных ответвлений лабиринта королевского дворца. На лице главы Тайной канцелярии покоилась улыбка, походящая на оскал хищника, готового вцепиться в горло беззащитной жертвы. Все прошло даже лучше, чем он ожидал.
Глава 8
Прошло несколько дней с тех пор, как Илид По-Сода и гвардия покинули Донкар. В городе царила атмосфера растерянности, слухи и противоречивые сплетни заполонили улицы, в районах, где преимущественно проживали марийцы, началась суматоха - они бросали свое жилье и массово уходили на восток. Но илийцы отказывались верить в раскол страны - разве король Бахирон Мур позволил бы этой деревенщине спокойно уйти и забрать себе почти половину Алокрии?
Одним словом, Салдай Рик оказался прав, в стране действительно назревал очень крупный переполох. И Синдикату это на руку - пока все отвлекаются на самый громкий шум, тихие дела останутся незамеченными.