Грани лучшего мира. Дилогия
Шрифт:
– Смею предположить, что роль сыграли два момента, - продолжил Семион, сделав вид, что не заметил срыва короля.
– Во-первых, Илид и Бахирон старые друзья, они вместе воевали во многих алокрийских кампаниях вне своей страны, в том числе сражались против вас.
Кассий скрипнул зубами.
– Во-вторых, обе стороны не хотят развязывать полноценную войну, потому что лишнее кровопролитие им не нужно и даже может навредить их целям. Бахирон Мур желает снова объединить Алокрию, но не хочет, чтобы его видели угнетателем в Марии, ему нужен положительный образ монарха-миротворца. А Илид По-Сода заботится о марийцах
– Так гражданская война есть или ее нет?
– раздраженно спросил Кассий.
– Скажем так, война идет, а боевые действия - нет.
Все это было крайне любопытно. Хитрость, мудрость, стратегия, честь или трусость и слабость - не понятно, чем именно руководствовался Бахирон.
– Долго так еще будет продолжаться?
– спустя некоторое время поинтересовался Кассий.
– Сложно сказать, мой король. Исхода у сложившейся ситуации всего два - либо страна погрузится в хаос, либо снова станет единой и будет еще сильнее, чем когда-либо прежде. Если Комитет действительно покажет себя ценным органом власти под руководством короля, то Алокрию ждут существенные изменения и, вероятно, великое будущее.
– Они могут угрожать Фасилии?
– Мне снова сложно ответить на ваш вопрос, мой король, - Семион Лурий поклонился в знак извинения.
– Но если вам интересно мое мнение, то думаю, что это лишь временное явление. Система управления страной посредством наделенного властью собрания из высших чинов, конечно, хороша. Но в первую очередь все зависит только от конкретных людей, которые входят в Комитет. Когда-нибудь они уйдут на покой, и эта система либо развалится, либо прогниет изнутри.
Значит, все дело только в комитах. Бахирон наделил властью своих лучших советников, которые теперь удерживают Алокрию от окончательного раскола, и, судя по всему, у них это получается. Они входят в Комитет на равных основаниях, но условно главным среди них считается Шеклоз Мим, что неудивительно, ведь он глава Тайной канцелярии и прекрасно знает всю подноготную страны. В своих инициативах Шеклоз опирается на Касироя Лота, который заведует финансами. Скрытое влияние и деньги - по сути эти двое могут сделать с Алокрией что угодно и без всего остального Комитета.
Маной Сар, новый глава Академии, тоже вошел в этот совет, хотя ему пришлось приложить много усилий, чтобы перевезти библиотеку и лаборатории фармагиков из Илии в Еву. Бахирон Мур настоял на том, чтобы Комитет был расположен в Новом Крустоке, столице южной провинции Алокрии. Это фактически центр страны, оттуда очень удобно справляться с работой посредников. Но изыскания Академии в такой глуши идут крайне медленно, поэтому очевидно, что Маной имеет какой-то свой интерес от участия в разрешении конфликта между востоком и западом. Этого человека тоже не стоит списывать со счетов, фармагики в Алокрии имеют большое влияние на высшее общество из-за своих ценных услуг, они прекрасные лекари... и отравители.
Таис По-Конар мертв, и это было на руку Фасилии. Но одним из самых важных членов Комитета можно назвать
Кассий в очередной раз скрипнул зубами, вспомнив о Мирее. Когда-то именно он наголову разбил фасилийской флот, будучи простым капитаном. Флагман алокрийцев был уничтожен, тогдашний адмирал Бахирона пошел ко дну. Командование принял Сил, проявив весь свой гений морского военного дела.
– Жалкие трусы, - пробормотал Кассий, продолжив вслух свои размышления.
– На воде нет места воинской доблести, там нет солдат, одни деревянные плавающие коробки. Это не армия настоящего короля, а какие-то игрушки! Разве морской бой это схватка? Нет, ерунда какая-то. Уворачиваться, обходить противника с бортов, осыпать горящими стрелами, идти на таран - разве это сражение? Трусы.
– Мой король, прошу прощения?
– недоуменно спросил Семион Лурий, наблюдавший за поочередными изменениями выражения лица Кассия и сбитый с толку внезапной фразой, ведь до этой продолжительной паузы они говорили о судьбе Комитета.
– А? Не обращай внимания, Семион, - отмахнулся король.
– Ладно. В целом с Алокрией все понятно, расскажи, что происходит непосредственно в Илии и Марии.
– Конечно, мой король. В Марии люди стекаются в Градом со всех окрестных деревень и городов. Если четыре месяца назад они даже не знали о том, что теперь восточная провинция Алокрии независима, то теперь они активно принимают участие в становлении новой страны.
– Люди? Простые горожане и крестьяне?
– изумился Кассий.
– Верно. Мария отказалась от монархии как формы правления. Они считают, что все марийцы равны между собой, но согласно традициям старые семьи все-таки пользуются огромным уважением и влиянием. От каждого населенного пункта они направляют в столицу выбранного представителя, как правило, из какой-либо старой семьи. А уже в Градоме путем голосования решаются все вопросы. Они называют свою страну "Республика Мария".
– Глупость какая-то. Целая толпа правит страной - это же бред. Каждый будет тянуть в свою сторону, как лучше ему, какой смысл в этом балагане? И вообще, всегда же будут несогласные в голосованиях. Вот человек говорит "нет", но он в меньшинстве, и даже если он прав, то выходит, что не прав? А кто несет ответственность за принятые на этих голосованиях решения? Все? Даже если некоторые проголосовали против? Что за глупость, эта республика. В чем ее сила?
– Я не знаю, мой король, - Семион развел руками.
– Может, во всеобщем равенстве?
– Равенстве? В Марии правят старые семьи. Пусть даже уважаемые и достойные люди, но они однозначно выше остальных. Они ровня остальному народу? Или вот, например, у одного человека две монеты, а у второго - одна. Они равны? Торговец, ремесленник и крестьянин, может быть, они равны между собой?
– Я не знаю, мой король, - растерянно повторил Семион.
– Я так же не вижу в республике никакого смысла. Но марийцы, кажется, довольны и даже гордятся своим изобретением.