Грани лучшего мира. Дилогия
Шрифт:
– Тормуна, нам...
– со вздохом начал говорить Ачек, но замолчал, потому что за углом послышались осторожные шаги.
– Тихо.
Ана активно закивала, тоже расслышав приближающихся людей. Разговорились и забыли, что находятся в смертельной опасности. Смертепоклонники в этот момент зачищали улицу далеко впереди, здесь остались лишь фанатики, сооружающие живые алтари. Вероятно, они уже мертвы, если попались подобному карательному отряду.
– Не дергайся и молчи, - шепнул он Тормуне, стягивая перчатку с омертвевшей руки.
– Мы не знаем,
Из-за угла вышли два человека в поношенной форме городской стражи. Значит, эти отряды комплектуются не только бандитами Синдиката. Ну конечно, должен же быть кто-то, кого можно использовать как приманку или живой щит. Оставшиеся в Донкаре стражники только для этого и годились, если не принимать в расчет элитных бойцов из верхнего квартала.
– Вы это, без глупостей, ага, - не очень уверенно приказал солдат, выставив меч перед собой.
– Конечно, конечно, - сказал Ачек, медленно протягивая руки вперед.
– Мы сдаемся, можете связать нас.
– Связать?
– первый стражник вопросительно взглянул на своего товарища.
– Не знаю, - пожал плечами тот.
– Приказано убивать.
– Но у вас есть возможность взять нас в плен, - возразил По-Тоно.
– Я вот, например, главарь сектантов. А она - моя дочь. Просто выглядит взросло для своего возраста. А я - молодо.
– Ага, это мой папаша, - встряла Тормуна.
– А еще я его жена, да.
Ачек скрипнул зубами.
– О, а так разве можно?
– удивился солдат.
– Нам можно, мы же смертепоклонники и все такое, - ответил мариец, мысленно ругая болтливую спутницу.
– Неважно. Просто подумайте - взяли в плен главаря сектантов, принудили всех остальных сдаться и стали героями. Как вам такое?
Первый стражник снова вопросительно посмотрел на второго. Они пожимали плечами, кивали, мотали головами, морщились, и, кажется, в процессе этой пантомимы им удалось прийти к единому решению. Тормуна начала хихикать, наблюдая за ними, но под строгим взглядом Ачека быстро взяла себя в руки. Правда, ненадолго.
– Ладно, - согласился второй солдат, не обращая внимания на смеющуюся Ану.
– Пойду позову ребят, пусть глянут. Вяжи их пока.
"Ничего полезного не разузнали, - подумал По-Тоно.
– Хотя таким тупицам никто и не доверит важную информацию".
Обрадованный своим неожиданным подвигом стражник бросился к лидеру смертепоклонников, доставая веревку. Он не подумал, что оставшаяся без присмотра Тормуна может напасть на него, ведь они даже не отобрали оружие у сектантов. Впрочем, солдат допустил и другую оплошность, ставшую для него летальной. Чтобы связать Ачека, он схватил его за руку.
Иссушенная оболочка, которая только что была живым человеком, потрескивая рассыпающимися костями, упала на землю, подняв небольшое облако праха. По-Тоно посетила немного глупая идея, но он все же начал топтать череп и грудную клетку скелета, обтянутого серой сморщенной кожей. Завеса из трупной пыли получилась жидкой и прозрачной, однако
– Сейчас, - шепнул Ачек Тормуне и, чтобы она не отставала от него, протянул ей свою руку, на которую вновь была надета перчатка.
– Вперед.
Но шальная девчонка поняла его приказ по-своему. С громким улюлюканьем она бросилась через облако праха в ту сторону, куда пошел второй стражник.
– Ну конечно, - раздраженно проворчал По-Тоно, побежав вслед за ней.
– Мог бы и догадаться, что все будет именно так...
Раздались крики и звук сработавшего спускового механизма арбалета. Ачек выругался и выскочил на открытое пространство, собираясь броситься на помощь Тормуне. Однако этого не потребовалось.
Солдат, которого они недавно видели, валялся на мостовой в луже крови и пытался сложить вывалившиеся кишки обратно в свой распоротый под нагрудником живот. Получалось неуклюже, потому что делать это ему пришлось только одной рукой - второй он прижимал красный фонтанчик, бьющий из колотой раны на шее. Поразительной силой обладает человеческое желание жить. Стражник уже понимал, что обречен, но он продолжал хвататься за призрачную надежду дрожащими бледными пальцами, из которых выскальзывали его собственные внутренности. А рядом с ним лежал труп другого человека. Одет он был как обычный горожанин, отличался только перевязью с арбалетом. Очевидно, один из бандитов Синдиката. По сравнению с незадачливым стражником, ему повезло больше - вместо левого глаза зиял черный провал глазницы с торчащим из него арбалетным болтом.
Но в живых оставался еще один из карателей. Увешанный оружием головорез с громким рычанием размахивал огромной саблей, пытаясь задеть смеющуюся Тормуну. Кажется, ей это нравилось. Ачек с ужасом заметил, что она даже не смотрела на своего противника, а следила за развевающимися разноцветными ленточками на рукоятке кинжала.
– У-и-и! Кружись, На-Резка! Кружись, принцесса!
– нараспев выкрикнула Ана, когда ленты взметнулись в воздух после очередного уклонения.
– А по Мелкой не попасть, она... она мелкая! Ха-ха!
– Тормуна, осторожнее!
– По-Тоно бросился ей на помощь.
– Что? А, ну да, - расстроено произнесла девочка и подалась навстречу головорезу.
В следующее мгновение воздух разрезал жуткий вопль убийцы из Синдиката, а его сжимающая саблю кисть глухо шлепнулась на мостовую.
– На, на, получай! Вот так, вжик-вжик! На еще!
– приговаривала Тормуна, осыпая противника молниеносными ударами.
Кинжал танцевал в ее руках, алые капли разлетались во все стороны. Она не собиралась убивать бандита одним точным выпадом, хотя такая возможность у нее была. Ана с хирургической точностью покрывала его тело мелкими порезами, из-за чего лицо головореза не узнали бы даже его родственники, а руки обзавелись бахромой из кожи.