Грани одиночества
Шрифт:
Андариэл сидел в высоком кресле, вальяжно откинувшись на спинку. На императоре был красивый белый камзол с вычурной серебряной вышивкой. Должна признаться, даже с печатью Андариэл выглядел вполне привлекательно. Возможно, сработал стереотип о том, что шрамы украшают мужчин, но на его лице был всего лишь рубец, который лично у меня не вызывал такого отторжения, как когда-то мой собственный. Одним своим надменным видом его величество просто бесил, но ради детей я должна себя взять в руки и показать если не смирение, то вежливую отстраненность.
Я не стала делать
— Аллаида, рад приветствовать вас в своем дворце и поздравляю с появлением потомства. Я слышал, что Богиня была необычайно щедра и подарила вам с Сэпием не только свой Дар, но и семь новых гнездовых, что дает нам надежду, — в принципе вежливые слова этот сноб произнес таким тоном, что в ответ хотелось минимум плюнуть, особенно слово «потомство».
— Слухи оказались правдивыми, у нас с мужем уже довольно много сыновей, и семеро из них гнездовые. Я не знаю, на что именно надеетесь вы, но наши дети обязательно вырастут сильными и смелыми защитниками этого мира, какими всегда были арахниды, — в том же тоне ответила я, выделив слова «сыновей» и «надеетесь».
— Сыновей? Вы признаете арахнидов нового гнезда своими детьми? — искренне удивился император.
— Они зачаты от меня и на свет появились с моим участием, они похожи на меня, так кто они мне, ваше величество, если не дети? — я изобразила удивление.
— Ну что же, вы будете очень многодетной матерью, — съехидничал Андариэл, и несколько особо приближенных прихлебателей зашлись истерическим смехом.
— Да, буду. Ваша Богиня неимоверная щедра — она подарила целый народ, ставший мне семьей: кто-то мужем, кто-то братьями, остальные детьми. Видимо, после вашего подарка, принесшего мне десять лет одиночества и неприятия, она решила, что мы заслуживаем стать счастливыми.
— Ну, если ваше счастье в арахнидах… — глумливо отозвался венценосный козел, но меня уже понесло.
— Именно в них. Это самые честные, преданные, чистые и милосердные существа, с которыми я встречалась, а то, что они не похожи на нас, — это не недостаток, а преимущество. Если бы они были такими же слабыми, жадными и эгоистичными, как мы, то ваш мир был бы обречен.
В нашу словесную баталию ненавязчиво вклинился мой недавний партнер по танцу, и, как ни странно, Андариэл ему это позволил.
— Аллаида абсолютно права. Мы все помним, как много делают для нас господин Арахни и его Гнезда, — примирительно, но с нажимом произнес Сантос.
К моему удивлению, император действительно сбавил обороты нашего словесного противостояния и, обменявшись с нами парой дежурных фраз, выразил надежду, что за завтраком мы обсудим текущие вопросы устройства гуляний в честь появления гнезда и бала для Аллаиды. Не успела я возмутиться, как слово взял Сэпий, заверив, что мы обязательно будем.
Дальше бал проходил как и любое официальное мероприятие — скучно, долго и утомительно, но это только мое мнение. Большинство присутствующих
Нам с Сэпием «позволили», а точнее приказали остаться в ложе, что находилась немного ниже трона, но все же в непосредственной близости от мерзкого величества. Как ни странно, там с нами расположился и Сантос. Он был предельно вежлив как со мной, так и с мужем, оказался весьма приятным и начитанным собеседником, а поскольку Сэпий обладал памятью рода, то они увлеченно обсуждали некоторые моменты истории этого мира.
Я же наблюдала за черноволосой девушкой в ярком изумрудном платье. У нее была такая открытая и искренняя улыбка, что мне отчаянно хотелось привлечь внимание этой красавицы. Видимо, сказывается отсутствие у меня подруг. Я безгранично люблю свою новую семью, но они все мужчины, а иногда в смелых мечтах у меня появлялась подруга, с которой можно обсудить маленькие девичьи секреты и мелочи, важность которых никогда не понять мужчинам, тем более практичным арахнидам.
Но за брюнеткой наблюдала не только я, но и Дилейна. Только выражение лица у рыжеволосой стервы, когда она смотрела в ее сторону, было настолько плотоядным, что мне стало даже немного страшно за девушку.
— Диззи, — тихо позвала я свою тень, который лежал у моих ног. Паучок заинтересовано поднял на меня черные бусины глаз, а я почти шепотом попросила: — Ты не мог бы присмотреть за той черноволосой девушкой в зеленом платье? Госпожа Мирасс одаривает ее такими злобными взглядами, что мне страшно за нее.
Арахнид кивнул и, аккуратно петляя между гостями, растворился в толпе. Я давно заметила, что когда Диззи не хочет, чтобы его замечали, то становится практически невидимым. Сделала себе пометку потом расспросить его об этом умении.
Вопреки моим опасениям ничего плохого не произошло, зато с девушкой меня познакомили. Он оказалась сестрой Сантоса по имени Алисия.
— Вы сегодня просто блистаете, — сделала я комплимент девушке после знакомства.
— Я думаю, что мой юный возраст вполне позволяет Аллаиде обращаться ко мне на ты, — с улыбкой сказала девушка.
— Тогда давай откажемся от формальностей, мне будет приятно считать, что мы хорошие знакомые, — осторожно ответила я, чтобы не показаться наивной дурочкой.
— Так нечестно! — шуточно возмутился Сантос. — Я раньше с вами познакомился, а обращаться к себе без официоза вы мне так и не позволили.
— Если Сэпий не возражает, — я дождалась утвердительного кивка моего любимого мужа, — то, думаю, мы вполне можем перейти на ты.
Мы болтали около часа. Я даже стала получать удовольствие от присутствия на балу, но, к счастью или к сожалению, Андариэл встал и подал знак об окончании вечера и покинул зал. Мы тепло простились с Фероссами и отправились отдыхать.