Граница Света
Шрифт:
В это время раздался стук в дверь, и в его кабинет вошел Дженкинс.
— Сэр, я выяснил, кто тот парень, что разговаривал с Гарри Голдфилдом, — начал он.
— И кто же? — спросил Садри.
— Его имя Дэвид Миллс, — Майкл протянул боссу файл с документами и сел в кресло напротив. — Он один из старших сотрудников фирмы «Нью Хорайзон», которая занимается исследованиями в области разработки квантовых компьютеров. Проще говоря, он ученый. Никакого криминального прошлого за ним не числится. Он с отличием окончил университет, потом получил диплом магистра, а через какое-то время и ученую степень. По жизни одинокий и очень
— Сколько ему лет? — поинтересовался Рино.
— Тридцать шесть.
— Интересно, — Садри потер рукой подбородок. — Зачем программисту может понадобиться изобретатель квантового компьютера? Ведь у них совершенно разные области деятельности.
— Не знаю, — Дженкинс пожал плечам.
— Давай-ка подумаем, — Рино начал рассуждать вслух. — Дэвид Миллс упрекнул Голдфилда в том, что он использует его в каких-то своих целях, и что это цель — какой-то человек, очень важный для Гарри. И еще Миллс намекнул на какие-то отношения между Голдфилдом и этим самым человеком, в результате чего последний взбесился. На какое обвинение, по-твоему, можно так среагировать?
— Трудно сказать…
— Ну, хорошо, представь, что тебя самого в чем-то обвинили. Что было бы для тебя самым обидным?
— Для меня? — Дженкинс задумался. — Ну, например, если бы меня обвинили в сговоре с каким-нибудь преступником.
— Для Голдфилда этот вариант не подходит. Что еще?
— Если бы сказали, что я совершил какое-то преступление, которое я не совершал.
— Дальше. Давай что-нибудь не связанное с твоей работой.
Майкл почесал затылок.
— Раз уж этот Миллс говорил о каких-то отношениях, может, он намекнул на то, что Гарри и тот самый человек… Ну, вы понимаете… Может, это ревность? — предположил он.
Услышав последние слова своего помощника, Рино остолбенел. «Ты все делаешь только ради одной цели, чтобы вернуться и быть с ним», — громко прозвучали в его голове слова ученого.
— Ты все делаешь только ради одной цели, чтобы вернуться и быть с ним, — тихо повторил Садри вслух. — Быть с ним…
Он откинулся на спинку кресла, чувствуя, как холодеет до кончиков пальцев ног.
— Господи! — прошептал Рино.
— Сэр, — Дженкинс с тревогой посмотрел на него, чувствуя, что с его боссом творится что-то неладное. — Вы в порядке?
— Да… я в порядке, — отозвался Садри. — Ты… иди пока, займись другими делами. А я… немного подумаю.
— Конечно, сэр, — молодой агент поднялся и вышел из комнаты.
Оставшись в компании лишь собственных безумных мыслей, Рино вскочил с места и начал быстрым шагом ходить по кабинету.
— Нет! Нет! — восклицал он. — Это какое-то безумие!
Наконец немного успокоившись, он вернулся в свое кресло.
— Гефестион, — пробормотал Рино, делая глубокий вздох. — Он же просто сумасшедший!
Его рука потянулась к телефонной трубке и набрала номер помощника.
— Майки, — начал он, когда тот ответил. — Свяжись с нашим психоаналитиком и договорись о встрече. Скажи, что мне очень нужно побеседовать с ним.
Мэтью Хардинг, скорей похожий на злобного психиатра, чем на безобидного психоаналитика, как обычно сидел в своем кабинете с абсолютно серыми стенами и копался в бумагах. Он уже давно сотрудничал с ФБР, и потому звонок Майкла Дженкинса и просьба о встрече
— А, мистер Садри, — поприветствовал он Рино. — Рад вас видеть. Присаживайтесь.
— Спасибо, — федеральный агент опустился на стул напротив стола психоаналитика.
— Мне было довольно любопытно узнать, — произнес Хардинг, — что вы хотите побеседовать о раздвоении личности. Что именно вас интересует?
— Доктор Хардинг, — начал агент, — мне кажется, что я столкнулся с совершенно невероятным случаем. Я знаю одного парня, который, как мне кажется, страдает раздвоением личности и воображает себя неким историческим персонажем. В свете подобного заболевания его поведение может стать опасным. Поэтому я хочу узнать побольше об этом синдроме.
— Вы его уже арестовали? — поинтересовался психоаналитик.
— Пока нет. У меня нет для этого достаточных улик, — признался Рино.
— Ну, хорошо. Дело в том, что синдром раздвоения личности — довольно редкое и малообъяснимое явление.
— А чем оно может быть вызвано?
— Во многих случаях значительную роль здесь играет жестокое обращение с больными в детстве, приводящее к психической травме. Однако, дело не только в этом. До сих пор синдром раздвоения личности не имеет ясного и точного описания. Его толкование весьма произвольно: от психической имитации некоей ролевой модели с целью привлечь к себе внимание и восстания скрытого эго до крайних случаев, как например, полное раздвоение личности, которое обычно представляет собой некий защитный механизм сознания. Иногда, когда ситуация не поддается контролю, человек может решить, что он — больше не он и, следовательно, все проблемы отныне его не касаются. Жертвы насилия и жестокого обращения довольно часто переживают слабую форму раздвоения. Но если начинаются психозы, больной перестает осознавать, что он — больше не он, и происходит замена личности.
— Интересно, — Садри задумался. — Дело в том, что я разговаривал с коллегой того самого человека, но она не замечала ничего странного в его поведении. Может ли раздвоение личности носить скрытый характер?
— То есть вы хотите знать, могут ли люди в окружении больного человека замечать только одну из его личностей и ничего не знать о другой?
— Именно.
— Это сложный вопрос. Зависит от степени и характера заболевания. Мне трудно сказать об этом, не проведя обследования. Как я уже говорил, раздвоение личности — довольно малообъяснимое явление.
— А каким образом человек, страдающий этой болезнью, выбирает себе вторую личность? Почему решает взять себе тот или иной образ?
— Это уже зависит от самого больного и от того, кем ему удобно быть вместо того, чтобы быть самим собой.
— Понятно, — Рино старался переварить все услышанное. — Что ж, большое спасибо.
— Надеюсь, я сумел хоть немного вам помочь, — Хардинг улыбнулся.
— О, да. Вы мне очень помогли, — Садри поднялся и поспешил откланяться.
Покинув кабинет психоаналитика, он вышел на улицу и медленно прошелся вдоль авеню. «Надо бы покопаться в прошлом Гарри Голдфилда, — промелькнуло у него в голове. — Узнать откуда он и кто его родители». Рино достал сотовый телефон и набрал номер помощника.