Гранит и бархат
Шрифт:
— Мистер Тюдор еще не поднялся?
— Давным-давно, — ответила Мэг, опираясь на швабру. — Если хотите позавтракать, то приготовьте себе что-нибудь сами — у меня полно дел.
Давным-давно. Чем же он сейчас занимается? — подумала Селина, ставя на плиту чайник, но решила не думать о нем. Один бог знает, что он может сейчас делать. По словам Мэг, он несколько часов был предоставлен самому себе. И это при том, что Селина ни на йоту не доверяла ему. Когда она повернулась к двери, Мэг сказала:
— Он спустился вниз одновременно со мной, и, пока я готовила
Очевидно, он смог завоевать симпатии Мэг. Селина с трудом подавила едкое замечание, которое так и просилось на язык, и спросила, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно равнодушнее:
— А чем он занимается сейчас?
— Уехал. — Мэг отнесла швабру и ведро в чулан и вернулась, вытирая руки о цветастый фартук.
Селина, вздохнув с облегчением, — наконец-то ей повезло — повернулась к плите и занялась приготовлением завтрака. Однако она все же спросила с некоторой подозрительностью в голосе, потому что его отъезд, тем более после такого снегопада, казался просто невероятной удачей:
— Уехал? Как ему это удалось? Мне казалось, нас занесло.
— Это да. Если будете пить чай, я тоже, пожалуй, выпью чашечку. Но, похоже, ночью после снега прошел дождь. Нельзя сказать, что он очистил дорогу. Мне казалось, что ехать опасно, но он и слушать не хотел. Он был очень расстроен. Поначалу он был вполне весел и доволен, с удовольствием съел яичницу, болтал со мной как со старой знакомой. — Она взяла из рук Селины чашку и села за стол, очевидно забыв, что у нее полно дел. Селина ничего не ответила, лишь вскинула брови, задумавшись и пытаясь понять, что же могло произойти.
Не иначе Мэг рассказала ему что-то лишнее. Она взяла чашку и села рядом с Мэг, которая, разумеется, ей все прояснила, и когда Селина все узнала, она была в отчаянии.
— Он сказал, что это очень красивый дом, я согласилась и рассказала ему все, что знала о нем и его истории. Затем я сказала, что мы все немного расстроены из-за сердечного приступа мистера Кинга, — Мэг продолжала помешивать свой чай, Селина же отстранила чашку.
Болезнь Мартина — вот о чем это чудовище не должно было узнать. И все из-за нее! Если бы она не заснула тогда, то успела бы предупредить Мэг. А та продолжала свой рассказ, хотя он уже был неинтересен Селине, потому что она и так догадалась, что произошло потом.
— Он спросил, где находится мистер Кинг, я ответила, и тогда он встал из-за стола — не закончив завтрака — и уехал.
— И как давно? — спросила Селина, стараясь быть спокойной, но сердце ее бешено колотилось, и вид чая вызывал тошноту. Она даже не попыталась отругать Мэг за то, что та все разболтала. Мэг будет чувствовать себя виноватой, в то время как вся вина лежала на ней. Селина должна была предупредить ее. Это последнее преимущество в поединке Адам получил из-за ее непростительной беспечности.
Когда Мэг ответила:
— Ну, примерно час назад, — Селина встала и поспешила в свою комнату.
У него было достаточно времени, чтобы доехать до больницы и пройти к
И в этом она была права. Как только Селина позвонила в больницу и связалась с Ванессой, то сразу убедилась в этом.
— Да, он был здесь, — в словах Ванессы слышалась обида. — Привратнику он назвался сыном Мартина. В это время я была в ванной, а то бы он не посмел сунуть свой нос в дверь. — Селина услышала, как ее тетушка глубоко вздохнула, а затем произнесла с горьким упреком:
— Как ты могла сказать ему, где Мартин? Как ты могла? Я воспитала тебя, потому что ты была ребенком моей единственной сестры, старалась делать для тебя все, а ты так отплатила мне!
— Поверь мне, это произошло случайно, — время для объяснений и оправданий было неподходящее. — Как Мартин? Адам Тюдор еще у него? — Она должна была знать, что произошло, как воспринял Мартин неожиданный приход человека, которого Доминик назвал его врагом.
Ванесса сказала спокойно, как будто этот приступ гнева обессилил ее:
— Ушел несколько минут назад. А с Мартином все в порядке.
— Не расстроен? — Селина вздохнула с облегчением. Она не была настолько сильной, чтобы нести бремя вины, если бы из-за ее беспечности у дяди наступило ухудшение.
— Насколько я могу судить, нет. — В голосе ее опять зазвучало осуждение, но в нем слышались и едва заметные жалобные нотки. Селина это поняла. Ее тетушке пришлось так много пережить за последние дни, и приход Адама Тюдора был той последней каплей в чаше ее терпения. — Вообще-то Мартин хочет повидаться с тобой. Это первое, что он мне сказал, когда я вошла в его комнату после того, как убрался этот тип.
Значит, Адам разговаривал с Мартином наедине. Это он так захотел? Возможно. Как же ему удалось заставить подчиниться властную и заботливую Ванессу? Вслух же она спросила:
— Мартин сказал, что хочет Адам? Зачем ему было так необходимо поговорить с Мартином?
До сего дня Ванесса никогда не посвящала ее в семейные проблемы, которые считала действительно важными. Этим тетушка давала понять Селине, что, хотя к ней всегда хорошо относились и заботились о ней, она не была и никогда не станет частью их маленькой семьи — их было лишь трое. И сейчас она не захотела ничего ей рассказывать.
— Нет. — Ответ прозвучал, как выстрел, но Селина не была уверена, правда ли Мартин не сказал жене, чего добивается его незаконнорожденный первенец. Над этим стоило задуматься. — Я хочу попросить тебя об одной услуге, — продолжала Ванесса, и Селина, не задумываясь, согласилась, чувствуя свою вину перед ней.
— Сделаю, что смогу, ты же знаешь.
— Пришли сюда Доминика. Он мне нужен здесь. Он там, в городе.
— Я знаю, — по крайней мере, она полагала, что он там. — Я передала ему через автоответчик, чтобы он немедленно связался со мной. Подожду его звонка и скажу ему, что ты его ищешь.