Гражданский корпус
Шрифт:
Корабль с трудом выравнивает полет, когда до поверхности остается метров сто. Впрочем, точно я знать не могу – под нами по-прежнему мрак. Бросаю взгляд наверх, где прозрачный треугольник еще одного обзорного окна позволяет взглянуть на небо. Пляшущие светлячки отсюда кажутся ничтожными, а вспышки разрядов совсем не страшными.
Толчок, скрежет под брюхом машины. “Мы сели. Покинуть корабль”. Лохматый дергает за ручку, поднимающую люк шлюза, но я не даю ему выйти первым, протискиваюсь вперед и спрыгиваю на твердую почву, больше похожую на скалы.
“Я
На моем лице маска с очками и фильтрами. Прохладно, но температура приемлемая, а вот дышать можно только через очищающие устройства. Воздух не слишком подходит для людей. Вокруг простирается бесконечное, теряющееся в ночи поле из скальных выступов правильной, прямоугольной формы. Кажется, они разбросаны хаотично, но я не удивлюсь, если и в этом прямоугольном хаосе есть свой, непонятный нам порядок.
– Нужно уйти подальше от корабля, – из-за маски голос Хэлга звучит глухо.
Он перекидывает через плечо автомат, помогает спуститься Юле. Все вместе мы стараемся как можно быстрее убраться с места посадки. Лохматый на удивление ловко перепрыгивает через препятствия, хотя весит раза в два больше любого из нас. Но мы выбираем среди выступов те, что пониже, чтобы не тратить на обход много времени.
– Чертовы камни. Здесь даже природа чокнутая.
– Это не камень, Вер.
– Что?
Хэлг на мгновение останавливается, бьет по поверхности, на которой стоит, каблуком ботинка.
– Слышишь? Металл!
Я наклоняюсь, чтобы провести рукой в перчатке по гладкому параллелепипеду, еще минуту назад казавшемуся мне каменным.
– Ничего себе… – поднимаюсь, еще раз оглядываясь по сторонам, – Сколько же здесь металла?
Поверхность планеты скрыта металлическим панцирем, под которым может быть все, что угодно. Можно ли было представить себе что-то другое, когда мы гадали – как выглядит планета? Не знаю. Но этот темный, железный шар прекрасно вписывается в мое представление о Некрополе.
– Идем! Нельзя задерживаться.
Уходим еще дальше, хотя позади не слышно воя двигателей, не видно прожекторов или отсветов от дюз маневровых двигателей. Кажется, нас не преследуют. Потеряли из виду и решили, что нас уничтожили ракеты? Все может быть. Однако с эйнерами следует быть настороже: не угадаешь, где они тебя подловят и на чем.
– Это не может быть грандиозной декорацией. Я железную поверхность имею в виду, – говорю я Хэлгу, перескакивая очередное препятствие, – Что-то под ней есть и нам надо обнаружить вход.
– Не сказал бы, что я мечтаю забраться в недра Некрополя, но раз ты говоришь, что так надо…
– Вон там, впереди! – Юлька указывает рукой вдаль, – Что это может быть?
Мы вглядываемся, пока на темном фоне не получается увидеть вздымающуюся вверх конструкцию. Башня? Вентиляционная вытяжка?
Цилиндрическое сооружение, выходящее прямо из металлической поверхности планеты, заканчивается наконечником, похожим на большой фильтр. Я прикасаюсь к трубе и чувствую, как ее корпус вибрирует.
– Это наверняка вентиляция!
– Значит должен быть и вход в их подземное царство. А ты его не чувствуешь, Вероника?
– Стараюсь себя контролировать. Мы же не хотим, чтобы мои мозги кричали всем вокруг – я здесь!
“Нашел” – посылает мне вдруг образ лохматый.
Глава 19
Вход в подземелье не похож ни на одну из дверей, сделанных людьми. Это восьмигранник, закрытый плотно сомкнутыми лепестками металла. Рядом нет ни пульта, ни рычага – ничего, чем можно было бы разомкнуть лепестки.
– Юль, попробуй ты.
Конопатая подходит ближе, протягивает руку, осторожно касаясь гладкой поверхности. Но ничего не происходит.
– Мда, это тебе не склеп на Маргине, – замечаю я, кусая ногти на пальцах, – Черт! Нам нужно попасть внутрь. Пока мы здесь, снаружи, любой патруль будет считать нас группой диверсантов. Но если окажемся внутри… Ведь эйнеры считают, что чужие туда не могут проникнуть.
– Юля, попробуй снять перчатку, – советует Хэлг.
Она оголяет ладонь, разминает пальцы, сжимая их в кулак и снова выпрямляя, наконец касается лепестков. Сверкающие пластины вздрагивают. Почти бесшумно они расходятся в стороны, исчезая в толстых железных стенах, открывая проход в другой мир.
Когда я проскакиваю через открывшиеся ворота, меня не покидает неприятное ощущение, что они вот-вот снова сомкнутся, превратившись для кого-то из нас в гильотину. Юля проходит первой, я за ней. С тревогой оглядываюсь, но все благополучно – Хэлг и пеллициус тоже внутри. Выждав еще мгновение, створки снова закрываются.
Мы внутри мрачного цилиндрического тоннеля, освещенного неизвестными источниками света – кажется, будто фосфоресцирует часть свода и пол под ногами. Тоннель начинается от того места, где мы стоим и уходит вдаль, сужаясь до маленькой точки. Поворачиваюсь к лохматому, посылаю ему образ: “включил на корабле маяк?”
“Включил”.
“Хорошо!”
Отправляемся в путь, внимательно оглядываясь по сторонам, стараясь не ступать слишком громко. Неизвестно, что будет впереди, но я уверена – там скрывается нечто большее, чем просто катакомбы, подземелья машинной цивилизации. И мы должны попасть в это место!
В месте, где тоннель расширяется, чтобы потом снова сузиться, я замечаю края блестящего металла, торчащие из стен: такие же створки-лепестки, как на входе с улицы. Видимо, гермоворота. Вдоль стены тянется красная надпись на лаконичном эйнерском языке, символы которого состоят из геометрически правильных фигур.