Гражданство магической реальности
Шрифт:
Разницу я все-таки ощутил. Не сразу, а спустя несколько раундов. Хлопок с волшебным словом воспринимался как-то… капитальнее.
Не сильнее и не больнее, а как-то… утвердительнее. Это было самое настоящее “вот”, сосредоточивающее внимание на моменте, на короткое время отсекающее всё постороннее и помещающее его куда-то на периферию субъективного восприятия.
Мы немного усложнили правила. Теперь я тоже попробовал сделать хлопок с использованием волшебного слова. А оно возьми да окажись намного сложнее, чем ожидалось.
Во-первых, хлопок сам по себе быстрый. Предыдущие
Во-вторых, сравнительно просто хлопнуть по маминой ладони и негромко произнести сакраментальное “Вот”. Это всего два действия, которые должны произойти синхронно. А когда их три?
Чаще всего выпадал именно волевой импульс — как наиболее непривычный. Однако, минут через десять у меня наконец почти получилось. Почти — это оттого, что я не успел сказать волшебное слово.
— Слова не обязательны, — успокоила меня мама. — Миром правит намерения. Безымянное — начало Неба и Земли. Обладающий именем — Отец всех вещей.
Цитату, чуть переиначенную в силу каких-то ведомых только маме причин, я конечно же узнал. Но продолжение игры мы перенесли на следующий раз. Было уже поздно и мне хотелось спать.
А когда пошел почистить зубы перед сном, произошло неожиданное. Пребывая в какой-то рассосредоточенности и обдумывая свои ощущения от ладушек, я повернул потянул ручку на себя, шагнул вперед и только тогда понял, что сработала трирь. Потому что позади меня возвышались на десятки метров суровые скалы, по левую и правую руку простирался пляж, а прямо передо мною шелестело своими волнами море. Так я впервые в жизни попал в бассейн родной квартиры. Вот.
Присев на удобный, наверняка для этого же и предназначенный камень, я задрал голову вверх. Небо. Чистое, безоблачное, звездное. Никаких потолков как в гостиной. Даже если там есть верхняя граница, её невооруженным глазом не определить. Но какой размах! Родители явно компенсировали тесноту нашей двушки дополнительными пространствами.
Я оглянулся и посмотрел на латунную ручку трири. Чем-то она напоминала материал, из которого был изготовлен болт авалонского ключа. Очевидно, подсознание во время игры в ладушки получило какую-то подсказку и открыло трирь без участия моей сознательной части.
А какую подсказку оно могло получить? Да ту же самую — навык вовремя и уместно приложить свободную волю к волшебному предмету. Вот первая попавшаяся трирь и открылась.
Теперь придется относиться к подобным артефактам внимательнее. Свести к минимуму прежние автоматизмы до тех пор, пока не выработаются новые.
Осознанно выбирать и подтверждать своей свободной волей пространство, в которое я планирую попасть, распахивая трирь.
Сейчас, например, мне не нужно это море — хоть и заманчиво окунуться в такой бассейн. Сейчас мне надо попасть в старую привычную ванную комнату, почистить зубы и благополучно добраться до своей кровати. Будет слишком нелепо застрять в бассейне до
Я встал, положил руку на ручку трири. Свободная воля и волшебное слово? Отчего бы не попробовать. За трирью оказалась ванная комната. Логично, три пространства и попадаешь в то, которое определил сам. Удобно и легко привыкнуть. Роскошь и экзотика? Пускай.
Глава 31
Закрывать сессию с помощью магии — довольно унылое занятие. Инструкция к бумажкам, изготовленным Медеей была предельно простой. Находишь нужного человека, показываешь бумажку с кровавыми сигилами, а он сам уже организовывает все для сдачи. Или, если совсем не получается — ставит пятерку автоматом.
В итоге экзамен состоялся только один. И вот его прохождение выбило меня из колеи надолго. Потому как, согласно той же инструкции, я в ходе ответа на вопрос держал в руках соответствующую заколдованную бумажку и просто повторял ответы вслед за экзаменатором! Эффект пропадал после сдачи экзамена, но кое-какие трофеи мне с этого достались.
Удивительно, но квест “сессия за один день” оказался проходимым, пусть и откровенно читерскими методами.
Ближе к вечеру я вышел к ближайшему бульвару с банкой газировки, рухнул на скамейку и стал в который уже раз за последнюю неделю, собирать свою картину мира из разрозненных кусочков.
Люто удручала та девальвация знания и практических умений, которую довелось наблюдать.
Магия действительно делала многое из того, что изучалось в высших учебных заведениях, либо обретаемым с легкостью, либо вовсе не актуальным. Изучение методов обработки информации, как я гордо ответил родителям — только звучало гордо.
А если чуть подумать, сводилось к тому же копированию пласта знаний у подходящего специалиста и некоторому количеству практики — возможно, в компании с тем же специалистом.
Мир магической реальности, в который занесла меня судьба, оказался не слишком приветлив к носителям открытых форм знания. Он был именно эзотеричен, в самом что ни на есть буквальном смысле этого слова.
Секреты, тайны и мистерии — вот что представляло ценность. Категория гражданства? Это в первую очередь признание права и обязательств хранить какие-либо сведения в неприкосновенности от посторонних — аналог масонских посвящений, в ходе которых адепту открывались какие-то новые откровения, возможности и условности.
Магия выступала в первую очередь как источник силы и ценила в этой связи саму себя.
Потому в магической реальности основой дееспособности становилась свободная воля. Именно она, выступая своеобразным ортом, единицей отсчета — позволяла своему обладателю делать выбор, хранить доверенные ему секреты или же передать их кому-то еще.
Отсутствие свободной воли или возможности проявить её в магическом диапазоне приравнивалось к безволию. Потому так безропотно подчинялись сигилам уважаемые мною профессора. Потому покорно открывался доступ к сокровищницам их профессионального опыта. Это было ошеломительно нечестно, но именно на этом принципе, судя по всему, строились взаимодействия между гражданами.