Гребень Клеопатры
Шрифт:
Tough luck. Горькая доля.
Дэвид. Уже скоро.
Только через несколько часов до них дошло, что надо сообщить о несчастье матери Фредерика. Анна позвонила ей из «Фристадена». Им показалось, что она ждала этого звонка. Закончив разговор, Анна пересказала Мари его содержание. Матери Фредерика уже сообщили о гибели сына. Похороны состоятся на деревенском кладбище через неделю. Разумеется, они могут приехать. Переночевать можно в ее доме.
— Она сказала, что у него не было друзей в деревне, — неожиданно произнесла
Мари вздрогнула. Как Анне удается читать ее мысли? Или они обе всегда думают об одном и том же? Прокручивают случившееся у себя в голове, пока кто-то не отважится произнести это вслух, как вот сейчас.
— Но он уехал из дома совсем юным. Сколько ему было?
— Не знаю. Может, восемнадцать. Мы так мало знаем о Фредерике. Надеюсь, его мать поможет нам понять, каким он был, — задумчиво произнесла Анна.
— Вряд ли. Мне казалось, что у них были очень непростые отношения.
— И все же мы ничего не знаем. Мы ничего не знали о Фредерике. Я буду винить себя за это до конца жизни.
— Мне кажется, Фредерик этого сам не хотел. Иначе он бы не…
Она чуть не произнесла это. «Не покончил с собой». Слова, которые запрещено было произносить. То, о чем они договорились молчать. По крайней мере пока.
Дни перед отъездом были напряженными. Каким-то чудом они успели закончить все, что планировали. Они решили, что Анна поговорит с Эльсой и Мартином. Мари сказала, что ей сложно будет сделать это. Анна не возражала.
— Весь дом набит чучелами животных, — сообщила она Мари.
— Ты не знала?
— Нет. Я впервые была внутри. Эльса приняла меня в кухне, но я видела их через дверь в гостиную. Птицы. Белки. Зайцы. Собака. Это омерзительно. Я не стала спрашивать, но по моему лицу видно было, что я об этом думаю. «Я их выброшу», — сказала Эльса. А я подумала: неудивительно, что ее муж коллекционировал трупы. То же самое он делал и с Эльсой, не в буквальном смысле, конечно. Мысленно убивал и делал из нее чучело. Всю свою жизнь она была ходячим трупом, набитым опилками, пока не освободилась.
— Но теперь она счастлива?
— Вроде бы да. И Мартин тоже. Хорошо, что я встретилась сразу с обоими. На два разговора у меня не хватило бы сил. Кстати, наверное, «счастливы» для них не самое удачное слово. Они очень расстроены… тем, что случилось с Фредериком. Они и представить не могли, что такое может случиться… и т. д. и т. п. Мартин сказал, что он вообще не верил, что кто-то из нас осуществит его желание. Но, может, ему просто стыдно. Эльса оказалась куда честнее.
— Ты спрашивала ее о том, что произошло той ночью… о женщине с подушкой…
— Да, я спросила. Она повторила, что видела в темноте женскую фигуру, но теперь ей кажется, что это был Фредерик в женском платье… Но никто ничего не заподозрил. Врачи констатировали естественную смерть… хотя недавно ей звонили и сказали, что хотели бы еще
— О чем с ними хотят поговорить? Я думала, эта страница уже перевернута…
— Я молюсь об этом каждый вечер. Чтобы ничего не обнаружили… и не выспрашивали у Эльсы и Мартина подробности… Они пожилые люди и не выдержат, если на них надавить. И если они упомянут про нас…
— То Фредерика обвинят в двух убийствах. После его смерти…
Мари зажмурилась. Расследование убийства. Нет, она этого не переживет.
— Наверняка Анна Данелиус умерла своей смертью.
— Наверняка! И Ханс Карлстен тоже… Не могу представить, чтобы Фредерик мог кого-то убить… Я отказываюсь в это верить, пока мне не представят доказательства. Для меня эти двое умерли естественной смертью. Точка.
Анна говорила очень взволнованно, словно защищаясь. А Мари думала, что будет делать, если Эльса и Мартин выдадут их полиции, а комиссар Ледин вернется в кафе и начнет задавать вопросы…
— Ты думаешь, Фредерик правда хотел сбить Эсбьёрна Алениуса?
Вопрос повис в купе, как ядовитое облако. Мари не хотела спрашивать, но больше не могла сдерживаться. Незаданные вопросы терзали ее изнутри.
Она чувствовала, что подруга сейчас тоже думает о той ночи, когда они искали Фредерика по всему городу, еще не зная, что он врезался на машине в дерево. Потом они вернулись в кафе и сидели там всю ночь, пытаясь до него дозвониться. Они побывали даже в «Фата-моргане», где Анна удивленно озиралась по сторонам, рассматривая тайный мир Фредерика. Михаэль Пфайль, к которому они обратились, сообщил, что одолжил их другу автомобиль, но тот не сказал, куда направляется. И тоже очень беспокоился, куда тот подевался.
Из телефонного разговора с Фредериком тем вечером Мари знала о заказе Михаэля. Они вернулись в прокуренную «Фата-моргану» холодным утром. Все трое уже пообщались с полицией, и не было смысла скрывать правду. Михаэль был с ними предельно откровенен. Рассказал все про Эсбьёрна Алениуса и про несчастье, которое произошло с его дочерью Стеллой. Рассказал он и про заказ…
— Я и подумать не мог… — повторял он снова и снова. — Я был идиотом, когда решил, что «Гребень Клеопатры» сможет решить и мои проблемы, и попросил Фредерика уничтожить Эсбьёрна Алениуса.
Теперь он утверждал, что понимает: «Гребень Клеопатры» — не агентство наемных киллеров. Но еще несколько дней назад сам заказал им убийство. Неужели он думал, так же как Эльса и Мартин, что его проблема решится каким-то чудом, без вмешательства конкретных людей и применения физической силы? Неужели все они полагали, что «Гребень Клеопатры» содержит армию убийц-фрилансеров, которые охотно возьмутся выполнить заказ? Или Михаэль, как и те двое, просто не хотел задумываться о последствиях своей просьбы?