Грегор и проклятие теплокровных
Шрифт:
— Тогда надежды нет! — вновь поникла Люкса.
Последовало долгое молчание. Грегор подумал о белых цветах, о том, как было бы просто — уйти к ним и никогда не возвращаться. Вместо того чтобы вернуться в Регалию и смотреть, как умирает мама. И видеть, как Арес, если он каким-то чудом жив, теряет последнюю надежду, узнав, что Грегор потерпел поражение. Грегор даже не знал, суждено ли им с Босоножкой попасть когда-нибудь домой: а вдруг они тоже заразились? Вдруг того количества листиков звездолиста,
— Не колыбель, вдруг это, не колыбель, — неожиданно сказал Темп.
Все были погружены в свои мысли, и слова Темпа не произвели никакого впечатления. Кажется, никто и не услышал, что сказал таракан.
— Что? — переспросил Грегор, скорее из вежливости, чем из интереса.
— Не колыбель, вдруг это, не колыбель, — повторил Темп.
Грегор не сразу понял, что тот имеет в виду. Но, расставив слова в нужном порядке, наконец сообразил: вдруг это не колыбель…
Вдруг все-таки они не в том месте?..
…БЕСЦЕННЫЙ ДАР, ЧТО В КОЛЫБЕЛИ ПОКОИТСЯ И ЛИШЬ ОДИН МОЖЕТ ОТ ЯДА ОЧИСТИТЬ КРОВЬ И СПАСТИ.— Но это как раз колыбель! — запоздало возразила Коготок.
— Ты уверена? — спросил Живоглот. В его глазах вспыхнул огонек надежды. — А кто это сказал? Мы не можем быть уверены, что это та чума, о которой говорится в книге. Возможно, симптомы совпадают, но болезнь на самом деле совсем другая! И если догадка Темпа верна — это кое-что объясняет.
— Что именно? — взволнованно спросила Люкса.
— Это объясняет тот пункт в пророчестве, в котором говорится о непременном участии ползучих. Ведь если говорить откровенно, в противном случае присутствие Темпа совершенно… бессмысленно. Темп, конечно, замечательная нянька, но ни для чего другого он совершенно не годится. Возможно, в этом и заключается твое предназначение, Темп! Твоя минута славы! Возможно, поэтому Сандвич упомянул о тебе в пророчестве, — продолжал Живоглот. — Для того чтобы ты догадался, что Виноградники — неколыбель!
И Живоглот принялся возбужденно носиться взад-вперед, так что остальным только оставалось вертеть головами, чтобы не упускать его из поля зрения.
— Давайте-ка остановимся и посмотрим, что мы имеем… Предположим, Виноградники — неколыбель, а звездолист — непротивоядие. Тогда получается, что мы «знаем, что» — чума, но «не знаем, где и когда». Что за «где и когда»? Думайте! Говорите все, что придет в голову! — приказал Живоглот. — Ты знаешь, что — чума, но не знаешь, где и когда…
— Когда
— Где и когда муравьи должны напасть на нас, — сказала Найк.
— Ты знаешь, что это чума, но не знаешь, где и когда… — повернулся Живоглот к Люксе.
— Где и когда заразился Арес, — тут же подхватила Люкса. — Ну, я имею в виду — мы же не знаем, заразили его клещи или это случилось как-то иначе. И вопрос заключается не только в том, где и когда, но еще и почему — почему Грегор, Аврора и я не заразились?
— Мы с Маретом говорили об этом, — вмешался Грегор. — Особенно непонятно со мной. Я ехал верхом на нем много дней, у меня были открытые раны на руках, а у него текла кровь… И разве я мог не заразиться, если его кровь уже была заражена? А так должно было быть, если он подхватил чуму от клещей.
— Значит, у него ее еще не было! — сказал Живоглот. — Значит, Говард и Андромеда заразились, когда вытаскивали его, больного, из убежища. Итак, где и когда Арес мог подхватить чуму?
— Ну, ответ может быть такой: где угодно! — недовольно буркнула Коготок.
— Нет, не где угодно, — возразила Найк. — А только там, где он бывал.
— Там, где он бывал… И где мог существовать вирус, — задумчиво произнес Живоглот. — Люкса, как ты думаешь, куда он мог податься?
— Мог отправиться искать нас с Авророй, — сказала Люкса. — Мог полететь обратно в Лабиринт. Или сидеть в своем убежище… во владениях летящих… в Регалии.
— Нет, он не появлялся ни в вашем городе, ни в наших землях, — покачала головой Найк. — После суда над ним никто не хотел его видеть.
— Он опасался, что его могут казнить. Он даже в больницу не полетел со своими ранами. Он отправился… он отправился… — Грегор вдруг наткнулся взглядом на лужицу крови. Кровь натекла из раны Хэмнета. Она слегка поблескивала, и в ней как будто можно было разглядеть собственное отражение.
Эта картинка была ему странно знакома.
— Где-то я уже это видел… — протянул он.
И тут — хлоп! Все фрагменты пазла встали на свои места.
— Не может быть… не может этого быть… — выдохнул Грегор.
— Что, Наземный? Что? — заволновался Живоглот.
Лужица крови в кабинете Нививы… блохи, набросившиеся на кровь… пустой контейнер… новый — потому что старый разбился. Не в тот день — раньше. Гораздо раньше. Нивива сказала, он разбился несколько месяцев назад.
Значит, вирус чумы был у нее в кабинете за несколько месяцев до того, как заболел Арес!
— Арес бывал… он летал… из-за ранок от укусов… он летал обрабатывать их… — бормотал Грегор.
— Да. И что дальше? — не понял Живоглот.