Грех и невинность
Шрифт:
— Что бы ни намеревался сделать Уикем, я не позволю вернуть ее к Тревору.
— Как ты сможешь их остановить — Тревора или Уикема? Как сможешь противостоять им, Джейн?
И правда — как? Шарлотта словно бы напоминала ей о многочисленных обещаниях сбежать от Шеррингема, на осуществление которых у Джейн так и не хватило духу. Да и прошлой ночью она вновь поддалась панике.
— Возможно, я наконец поняла, что иногда мы, женщины, все же должны пытаться осуществить задуманное.
— Я не нуждаюсь в том, чтобы
— Ты скажешь мне, кто был любовником Дел в клубе?
— Я… я не знаю. Но я уверена, что Дел счастлива и находится в безопасности. Почему бы тебе тоже не поверить в это? Ты что, не можешь принять тот факт, что Дел влюбилась и нашла счастье, которого нет у тебя?
Открыв от изумления рот, Дел смотрела на подругу.
Бледное лицо Шарлотты исказила гримаса.
— Ступай, Джейн.
О нет! Оскорбление не испугает ее и не заставит свернуть с намеченного пути.
— А как насчет Дартмура? — К щекам Джейн прилила краска. — Он когда-нибудь… спал с Дел?
Шарлотта не ответила, но ее дрожащие губы и глубокая складка на лбу говорили красноречивее слов.
— Значит, спал.
По щеке Шарлотты скатилась слеза.
— Нет. Он желал, но ничего не получилось. Ты это хотела услышать? Что мой муж страстно желал оказаться в постели с моей лучшей подругой, несмотря на то, что я беременна?
Беременна? Взгляд Джейн скользнул по животу Шарлотты, спрятанному под складками шелковой ткани. И Шарлотта ничего ей до сих пор не сказала? Она сообщила эту новость в гневе, хотя должна была радоваться.
— Я не возненавидела за это Дел, — прошептала Шарлотта. — Ведь в том не было ее вины. Но… но я не могла с ней больше общаться. Дартмур не сделал Дел ничего дурного. Я знаю это. — Она залилась краской. — По правде сказать… сначала мне ужасно нравилось в клубе. Для меня он стал словно бы воплощенной мечтой. Я представляла, будто меня украли и поместили в гарем, где Дартмур был моим хозяином. Я представляла себя рабыней, обязанной удовлетворять его самые скандальные и необычные желания… — Шарлотта осеклась. — Ты смотришь на меня словно на умалишенную. Дартмура так восхищало то, что я делаю в клубе… Он обращался со мной как с богиней…
— Как и в первый год вашей совместной жизни, — печально произнесла Джейн. Шарлотта безумно любила своего обворожительного мужа, несмотря на его седину и покрытое морщинами лицо. Она любила его безнадежно. До боли в сердце. А он все равно хотел обладать Дел…
И у Шарлотты была причина желать исчезновения Дел, закралась в голову Джейн предательская мысль.
Шарлотта все это время смотрела на подругу, а потом подошла к занавеске, отделяющей примерочную от общего зала.
— Мадам, — крикнула она, — я готова!
— Шарлотта, прошу тебя, —
— Нет. Ты не рада. Ты думаешь, что я предала Дел. По твоим глазам видно, что ты мне больше не доверяешь. Более того — испытываешь ко мне неприязнь. — Шарлотта дернула занавеску. — Я потеряла и Дел, и тебя. Прошу тебя, Джейн, оставь меня в покое.
Кристиан нашел Тревора в клубе «Уайтс». Он сидел в комнате отдыха. Несмотря на долгое отсутствие в стране, Кристиана впустили. Его отец ненавидел незаконнорожденного сына, но, несмотря на это, поспособствовал тому, чтобы Кристиан стал членом наиболее уважаемых клубов Лондона.
Муж Дельфины сидел в кресле, читал газету и попивал кофе. На лысеющем графе был тесный темно-зеленый сюртук, надетый поверх полосатого жилета, и тщательно отутюженные панталоны. Галстук украшал причудливо завязанный узел. Тревор выглядел как истинный денди.
А между тем от его жены до сих пор не было ни слуху ни духу.
Кристиан, не отрываясь, смотрел на мясистые руки, причинявшие боль его Дел, «Я знаю, что он бьет ее, — вспомнил он слова леди Шеррингем. — Только делает это так, чтобы не оставлять следов».
Когда Кристиан побьет Тревора, следы увидят все. Скрестив руки на груди, Кристиан навис над зятем.
— Я получил вашу записку.
Листок бумаги с шелестом упал перед носом графа, и лицо Тревора исказила гримаса ненависти.
— Вы обвиняете меня в том, что я поднимал руку на собственную жену! — рявкнул он. — Но мне известно, что Дельфина жива и находится с другим мужчиной.
— Зато я ничего об этом не знаю. Кроме того, в клубе пропали и другие женщины.
— О чем это вы, черт возьми, говорите? Мне ничего не известно об исчезновении проституток, поэтому лучше отзовите своих наемников, Уикем, пока я вас не пристрелил.
Слова Кристиана о пропавших женщинах напугали Тревора. А вот последнее заявление сразило наповал Уикема.
— Наемников?
— На меня кто-то напал, когда я вчера вечером возвращался домой. Подбежал и направил мне в голову пистолет, мерзавец.
— Но, судя по всему, не выстрелил.
Тревор смотрел на Кристиана, как кобра, готовящаяся к падению.
— Его спугнул кучер. Так вы посылали наемного убийцу?
Кристиан смотрел в водянистые, серые глаза зятя. Тревор не спросил его о пропавших женщинах, но зато сразу назвал их проститутками, хотя клуб миссис Броуэм предназначался для леди из высшего света. И если кто-то пытался убить негодяя, не значит ли это, что в исчезновении Дел замешан еще один мужчина?
— Если бы стрелял я, — произнес Кристиан, — вы бы поняли это сразу. А теперь расскажите подробно, что с вами произошло.