Грех на душу
Шрифт:
И пока не буду убежден, что вашему здоровью ничего не угрожает, никаких контактов!
Он поднялся и, погрозив мне пальцем, добавил:
— Юля! Ты слышишь меня? Добавь Бойковой два кубика реланиума немедленно! Ее возбуждение мне не нравится. Пусть побольше спит. Сон у нас — что? Правильно, лучшее лекарство!
Я еще пыталась протестовать и что-то объяснять, но Виталий Сергеевич был непреклонен. Кокетливая девушка Юля оказалась на редкость расторопной сестричкой — и через минуту два кубика транквилизатора уже растворялись в моей крови, ввергая меня в сонное оцепенение.
В таком
А вечером, когда разошлись врачи, меня ждал сюрприз. Во-первых, дежурная медсестра не стала мучить меня уколами, ограничившись тем, что выдала мне пригоршню разноцветных таблеток. А во-вторых, когда все стихло, и я осталась в палате одна и принялась мучительно размышлять, хватит ли у меня сил, чтобы выползти в коридор и добраться до телефона, на пороге вдруг возникла странноватая фигура в неописуемом белом халате. В халат этого размера могло поместиться три такие фигуры как минимум. В руках фигура держала огромный пакет и термос, а с дверью управлялась ногами. При этом она чертыхалась на удивление знакомым шепотом.
— Маринка! — ахнула я.
Моя подруга подняла голову и просияла.
— Узнала! — с облегчением произнесла она и торопливо зашагала к кровати, путаясь в полах халата. — А мне наплели, что тебе отшибло память и вообще ты никакая! Уф!
Она с размаху уселась на постель и оглядела меня критическим взором. Глаза у Маринки были заплаканные, но разговаривала она нарочито бодрым тоном. — Да-а, вообще-то видок у тебя! — заключила она, закончив осмотр. — Ну, ничего, мы тебя поставим на ноги! Вот тут все мы скинулись, купили тебе пожрать. Представляю, как тут кормят! А здесь фрукты и сладости… В термосе кофе, — строго добавила она. — Конечно, это извращение — пить кофе из термоса, но я не уверена…
— Послушай! — перебила ее я. — Это все очень трогательно, но я абсолютно ничего не хочу. Меня от еды просто мутит. А кофе мне сейчас нельзя ни в каком виде. У меня высокое давление.
— Вот тебе на! — огорченно сказала Маринка. — Что же я скажу ребятам?
— Скажешь спасибо, — ответила я. — Что — не знаешь, что соврать? — Да, это верно, — согласилась Маринка. — Ну, а как ты вообще?
— Нормально, — сказала я. — Лучше объясни, как тебе удалось сюда проникнуть.
— Ужас! — вздохнула Маринка. — Пришлось подкупить столько должностных лиц! Мы хотели пройти всей шарашкой, но не вышло. Пустили только меня, потому что я самая маленькая, а в этом халате меня вообще незаметно. Зато все наши ждут внизу и передают тебе пламенный привет.
— Передашь им ответный.
— Само собой, — кивнула Маринка и неожиданно выпалила: — Но, между прочим, должна тебе сказать, что ты — редкостная свинья. Не обижайся, пожалуйста, потому что, кроме меня, тебе этого никто не скажет.
— Спасибо, — откликнулась я. — Ты умеешь утешить.
— А ты хочешь сказать, что я не права?! — возмутилась Маринка. — Только свиньи так поступают, как вы с Виктором. Образовали,
— Знаю-знаю, — поспешила сказать я. — Последствия могли быть непредсказуемыми. Но не вижу связи…
— А я вижу! — грозно произнесла Маринка. — Вы попытались подменить собой коллектив, и вот что из этого получилось!
— А что получилось! — спросила я. — Кстати, я так ведь до сих пор и не знаю, что получилось! Вот что — мне нужно срочно позвонить следователю! Или… уж и не знаю, может, ты сходишь к нему лично… В моей квартире должен быть диктофон…
— В твоей квартире! — саркастически воскликнула Маринка. — Ах да, ты же ничего не знаешь… — Она с сомнением посмотрела на меня и добавила: — Вообще-то мне не велели с тобой об этом говорить… Только о хорошем. Но ты женщина сильная…
— Господи, ты меня пугаешь! — вырвалось у меня. — Что произошло?!
Маринка шмыгнула носом и отвела глаза в сторону.
— А ну, вообще-то ничего особенного, — фальшиво бодрым тоном сказала она. — Но, когда ты поправишься, у тебя будут проблемы. Но ты не волнуйся, мы уже договорились, что все тебе поможем… Хотя ты и вела себя по-свински, — упрямо закончила она.
— Та-ак! — сказала я мрачно. — Кажется, я уже совсем здорова. Выкладывай, чем это вы собрались мне помогать, живо!
— Ну ладно, я расскажу все по порядку, чтобы тебе было понятно, — объявила Маринка. — Кстати, насчет диктофона не беспокойся — он уцелел и попал куда нужно — в прокуратуру, по-моему… А вообще, дело было так… В тот злосчастный вечер ты что сделала, когда пришла домой?
Я напрягла свой пылающий мозг.
— Что сделала?.. Ну, сняла плащ… Открыла воду в ванной…
— Вот! — торжествующе изрекла Маринка. — Открыть ты ее открыла, а закрывать ее должен был Пушкин… Между прочим, я сама такая, но у тебя ванна неисправна… В общем, про ванну ты начисто забыла, а тут к тебе пришла эта кикимора…
— Ее взяли? — взволнованно спросила я.
— Имей терпение! — отмахнулась Маринка. — Не сбивай меня, а то я что-нибудь забуду… Короче, вы так увлеченно болтали с этой грымзой, что ты все на свете прошлепала… Как ты вообще допустила, чтобы она шарахнула тебя гантелей?
— Если честно, — сказала я, — просто не ожидала. Такое поведение не вписывалось в образ, который сложился в моей голове. Я была уверена, что расправу должен творить мужчина. Не могла себе представить, что Эдита примется махать железяками.
— Вот-вот, а если бы ты предварительно посоветовалась хотя бы со мной… — туманно заметила Маринка, но после короткой паузы продолжила: — В общем, нет худа без добра. Когда ты вырубилась, эта тетка решила осмотреть для верности квартиру. Вообще-то тебя ждала жалкая участь — следователь сказал, что они с мужем собирались вывезти тебя куда-то за город и закопать в карьере. У них в машине лежал спальный мешок, в который тебя должны были упаковать для транспортировки. Мешок собирались привязать на верхний багажник — вместе с лопатами и граблями — вроде мирные дачники едут на свой загородный участок… Представляешь, как глупо ты выглядела бы на крыше «Жигулей» вместе с сельскохозяйственным инвентарем?