Греховные тайны
Шрифт:
— Меня?! Да ты что! — Впервые за несколько месяцев Кристиан расхохоталась. — Ой, Арран, не смеши.
Она не сомневалась в том, что у Эрнеста Уэкслера самые изысканные, необыкновенные любовницы. Они носят черные вечерние платья, от них пахнет духами «Джой», и говорят они хрипловатыми, прокуренными голосами.
— Никогда нельзя знать, — спокойно ответила Арран. — Значит, так: февраль наступит через шесть недель. Ты ему обязательно позвонишь. Это твой шанс. — Она взглянула на Кристиан и безжалостно добавила:
— А знаешь, по-моему, твои припадки
На секунду Кристиан почувствовала знакомый шум в голове. Опустила глаза, молча кивнула. Некоторое время обе молчали.
— Если ты сама ему не позвонишь, — решительно проговорила Арран, — тогда я это сделаю. Тебе нельзя здесь оставаться.
1971 год
14 февраля 1971 года Кристиан навсегда покинула родительский дом. Это произошло только благодаря Арран, которая тщательно все спланировала, даже день отъезда.
В колледже все кипело и бурлило. Сама Арран получила любовную записку следующего содержания:
«Хочу трахать тебя до тех пор, пока не вытрахаю все мозги».
Она нервно хихикала всю дорогу до станции.
— Представляешь, Крис, он собирается вытрахать все мои мозги!
Ей ничего не оставалось как смеяться. Иначе придут слезы, и их уже не остановить.
— Вот тебе журнал, Крис. Надо же что-то читать в дороге. Это «Вог». И давай поторапливайся, иначе опоздаешь на этот чертов поезд.
Девушки подошли к платформе. Было уже почти девять часов утра, однако из-за свинцовых туч рассвет все никак не наступал.
Они остановились у доски с расписанием. Поезд до Лондона, Кингс-Кросс, отправлялся в 9.50 от седьмой платформы.
«Когда же я снова увижу тебя…» — в тоске думала Арран.
Из дальнего конца платформы к ним направлялся кондуктор, решительно захлопывая на ходу двери вагонов. Арран пришла в голову мысль, что нет ничего более категоричного, чем звук захлопывающихся дверей.
— Проходи, лапушка, — сказал контролер из будки у входа на платформу. — Если тебе нужен этот поезд, лучше поторопись.
«Она никогда не вернется домой», — думала в это время Арран.
Кристиан внезапно разрыдалась и кинулась сестре на шею.
— О, Арран!
— Все нормально. — Арран сама с трудом сдерживала слезы. — Прекрати, слышишь? Давай иди, Крис.
И ради Бога, не раскисай! Это твой шанс. Не упускай его.
— Нет, я не могу!
— Ерунда, все ты можешь. И сделаешь, иначе я никогда больше не буду с тобой разговаривать.
Поезд дернулся, выпустил струю пара.
— Давай заходи, милашка, — проговорил контролер.
— О Арран…
— Да иди же ты!
Арран подтолкнула сестру к будке контролера. Кристиан затравленно взглянула на нее, утерла нос тыльной стороной ладони и пошла к поезду. Раздался свисток кондуктора. Арран смотрела, как сестра бежит по платформе. Вот она вскочила в ближайший вагон, кондуктор захлопнул за ней дверь. Вздрагивая и покачиваясь, поезд тронулся.
Арран стояла у выхода на платформу, пока поезд не скрылся из виду. Сестра уехала в Лондон, к Эрнесту
— Да-а-а, прощаться всегда тяжело, — услышала она ласковый голос контролера. — На вашем месте я бы пошел куда-нибудь выпить чашку хорошего чаю. Наверняка полегчает.
Глава 3
Вот уже несколько месяцев подряд Изабель работала так напряженно, что это изумляло ее самое. Она и не предполагала, что способна на такое. Наступил новый год, и она начала терять терпение. Пора бы уже Дэвису подыскать ей что-нибудь. Но он только качал головой. Не сейчас. Она еще не готова.
И все же в начале января, по-видимому, произошло нечто такое, что заставило его изменить решение, хотя он так и не сказал Изабель, что же это было. Однажды в четверг он велел ей одеться с особой тщательностью и повел в «Поло-Лонж», ресторан отеля «Беверли-Хиллз», что на бульваре Сансет. На пробную вылазку, как он выразился.
Изабель уже все знала о «Поло-Лонж» — месте, где собираются самые могущественные и влиятельные персоны, куда приходят посмотреть других и показать себя.
Здесь люди с ровным красивым загаром и жесткими глазами ведут за столиками переговоры по телефону, заключают сделки и одним росчерком пера на ресторанной салфетке тратят миллионы.
Изабель волновалась. Она знала, что выглядит прекрасно и что они с Дэвисом отлично смотрятся вместе.
Конечно же, на них обратят внимание! Дэвис был в идеально сшитом костюме кремового цвета и черной шелковой рубашке. Изабель надела простое короткое белое платье и босоножки на высоких каблуках. Под тонкой тканью угадывалась упругая грудь. На лице почти никакой косметики, только глаза подведены. Кожа ее, казалось, так и светилась здоровьем.
Проходя по залу, Изабель не смотрела по сторонам, однако и без этого знала, что глаза всех присутствующих обращены на них.
Дэвис заказал два коктейля.
— Спокойно, — сказал он. — Помни, ты должна быть сдержанной.
Толстый приземистый человек с редеющими черными волосами остановился у их столика.
— Привет, Дэвис, дружище! Сколько лет, сколько зим! Где это ты пропадал?
— Да так, везде понемногу, — с ленивой улыбкой произнес Дэвис. — А как у вас тут дела?
Он не представил Изабель, одарившую незнакомца лишь вежливым мимолетным взглядом. На нем были тесно облегающие брюки из акульей кожи и темно-бордовый велюровый свитер с глубоким треугольным вырезом, открывавшим грудь, поросшую густыми черными волосами. На груди сверкали два золотых медальона и шестиконечная звезда Давида. Он улыбался широкой белозубой улыбкой. Черные беспокойные глаза его перебегали с предмета на предмет. С лица Изабель на ее грудь, потом снова на лицо, на секунду задержались на ее холодных голубых глазах, устремились поверх ее головы, обежали ресторанный зал, снова вернулись к груди Изабель и наконец остановились на Дэвисе.