Гремучий Коктейль 7
Шрифт:
— Что еще сделать можно?! — приспособив кучу полотенец, азартно осведомляется девушка.
— Укуси меня! — говорю я ей.
— Что?!
— Кусай! Как будто ты на меня злишься!
Подпрыгнув, девушка вцепилась мне зубами в плечо, а потом еще и потянула себя вниз телекинезом, имитируя живой вес. Было больно, отрезвляюще больно. От этой освежающей боли, смывшей начальное отупение резко лишившегося маны организма, я начал быстрее соображать.
Даймон сейчас как ресурс. Я могу ее попросить использовать остатки наших запасов энергии, чтобы попытаться задержать тварь телекинезом,
— Фелиция, постой на шухере, — решился я, — Предупреди, когда оно появится.
— Хорошо!
Снаружи ракшас не подберется, побоится соваться в наполненные серым туманом комнаты. Значит, только сквозь баррикаду и на меня, ждущего в коридоре. Иначе никак.
— Внезапный левиафан!
Даже такое «дешевое» заклинание дергает мои кишки, зато фонтанчик воды, вырвавшийся из паркета посреди составленной даймоном баррикады, позволяет покрыть её и пол льдом. Может, поможет. Выжать что-то еще из ситуации невозможно.
Стою, жду, напряженный как пружина. В одной руке гримуар с активированным Щитом, в другой револьвер. Брать ревнительскую «дуру», чтобы подать сигнал Пиате и Красовскому, мне банально нечем. Извините, это не обман, это переоценка ситуации.
— «Идёт!», — мысленный вопль брюнетки гремит в ушах, после чего дверь в номер просто вырывается вместе с рамой, отшвыриваясь куда-то вбок, а ко мне в гости залетает еле различимый силуэт.
Я выпускаю все шесть пуль со всей возможной скоростью, плюя на то, что они, скорее всего, вопьются в дерево наваленной мебели, а не поразят цель. Шанс куда лучше, чем без шансов, а так я еще успею выхватить второй револьвер!
Не успеваю. Ракшас, этот огромный гуманоидный кот, он вовсе не безмозглое животное, он телокрад и путешественник между мирами, охотник за одной из самых могущественных вещей во всем Иггдрассилей. Он не ломится сквозь баррикаду, а отправляет её всю в меня чудовищным силовым толчком, сопровождая его бешеным коротким рёвом!!
Щит позволяет мне уцелеть. Принимая на него научившуюся летать мебель, я сильно впечатываюсь спиной в стену торца коридора. Удар силен, но недостаточно, чтобы выбить из меня дух, успеваю выхватить револьвер. Осталось поднять оружие и…
Не сразу понимаю, что удар деревяшками — это не всё. Телекинез, незримая сила, магия, та хрень, которой поганая кошка, прекрасно сейчас наблюдаемая мной, сдвинула в меня всю эту прорву дерева, она продолжает действовать, продолжает давить на меня, отгибая в сторону Щит и свободную руку!
Ракшас, выпрямившийся во весь немаленький рост, оскалился. Здоровенная поджарая тварь, покрытая серым мехом, далеко не таким плотным, как у нормальных кошек. Выглядело существо так, как будто бы снежный барс решил эволюционировать в человека и застрял на середине процесса. Не так уж и страшно, но чуть-чуть мерзковато.
Он приблизился, сверля меня, заваленного ломаной мебелью и прижатого к стене, взглядом. Я ударил его молнией, полностью выжимая собственный резерв.
Тварь её отвела, вынудив обогнуть
Он среагировал даже на это.
Фелиция возникла за его спиной совершенно бесшумно, хватая хавн, который, видимо, припрятала ранее в коридоре. Один из моих, с лезвием, покрытым каваром. Она успела лишь коротко вздохнуть, когда ракшас, моментально очутившись около неё, махнул лапой, раздирая проекцию даймона. Когда тяжелый кинжал долетел до паркета, глухо звякнув о него, ракшас снова стоял около меня.
Кажется, всё.
«Ты мышь, князь, гордая мышь, шмыгающая под ногами у сцепившихся в драке титанов. Мышь, у которой теперь, благодаря мне, есть шансы увидеть рассвет, не заслоняемый их тенями»
Слова Дракариса казались тогда оскорбительными, унижающими. Я сам виноват в собственной слепоте. Хотя, какого черта? Как будто у меня когда-либо был выбор.
Выбора нет. Мы все обречены быть собой. Просто далеко не каждый попадает в историю и далеко не каждый доживает до её конца. Ну а уж стать главным героем, выжить, да еще и… Остается только попросить высшие силы, чтобы Пиата не высунулась. Не хочу, чтобы она умерла вот так, за секунду и на пустом месте.
Всё это пролетело у меня в голове бешеной электричкой метро, пока я смотрел в желто-зеленые глаза своего будущего убийцы.
А затем он снова исчез. Нет, сначала был звук. Что-то вроде щелчка, да? Просто тварь среагировала раньше, чем звук… неважно.
Грохот. Надрывистый вой недорогого итальянского пулемета мне был прекрасно знаком. Смотреть сквозь наваленное вокруг дерево было неудобно, но я видел, как ракшас, бешено размахивая верхними лапами и непрерывно содрогаясь, терзает дверь в одну из запертых нами комнат. Приоткрытую дверь, сквозь которую видно что-то большое, шевелящееся, железное, сопротивляющееся ударам безумной силы куда лучше, чем дерево панелей и кирпич стен.
А еще сюда валит серый туман моего заклинания, окатывая ракшаса и угрожая вскоре поглотить весь коридор.
Так и происходит спустя несколько секунд. Я успеваю заметить, как отшатнется, ревя, этот Ссарж, слепо маша лапами, как появившаяся в коридоре Пиата всадит в него несколько пуль из пистолета, в котором точно будут патроны с каваром… Успею заметить даже наполовину растерзанного «бегемота»-пулеметчика, неуклюже выглядывающего на меня в коридор и глухо ругающегося голосом жены. Кажется, он не может пройти дальше из-за своих габаритов.
А затем все мы уснем, отправившись смотреть самые странные и дикие сны, которые только можно представить.
Живыми.
Глава 24
— Значит, тебя спасли жена и служанка? Одна прошла сквозь портал, беременная, в огромном боевом доспехе, и попыталась расстрелять ракшаса? А вторая просто подловила момент и нашпиговала Ссаржа отравленными пулями?
— Именно так, — уныло буркнул я, вертя в пальцах сигарету. Курить немного хотелось, но вечерний чистый воздух был настолько приятен, что подпалить табак казалось кощунством.