Грешная любовь
Шрифт:
— Поговаривают, что и на женщин ваше имя производит похожий эффект.
В натянутой улыбке маркиза чувствовалось, что он больно задет ее словами.
— Как мне печально слышать такое от вас. Я надеялся, что полученный вами опыт брачных отношений поможет вам избавиться от столь заносчивых высказываний.
— Нет, напротив, я выяснила, что не все мужчины склонны подавлять женщину как личность, лишь бы скрыть слабость собственного характера.
Эддингем грустно вздохнул.
— Вопреки всему, что вам, вероятно, наговорили обо мне, я человек отнюдь не слабохарактерный,
— Как приятно узнавать такое, особенно если вспомнить, что при нашей прошлой встрече вы очень эмоционально пожелали мне гореть в адском огне.
Гость продолжал, словно не слышал последних слов Катрионы:
— И когда мне стало известно о неудаче, приключившейся с вами, я сразу спросил себя, чем мог бы помочь своей хорошей знакомой?
Катриона в эту минуту вновь пожалела, что отказалась от чая. Как ей хотелось бы сейчас опрокинуть кипяток на колени Эддингема!
— Великодушно с вашей стороны.
— В ближайшую пару недель я планирую вернуться в Северное нагорье, чтобы расчистить мои земли от остатков старых построек. Всякие развалины только портят живописный вид. Мои советники уверяют меня, что можно без больших затрат восстановить повсюду прекрасные горные пастбища для шевиотовых овец.
Перед мысленным взором Катрионы мелькнул силуэт единственной уцелевшей башни замка Кинкейдов на фоне усыпанного звездами неба. Послышалась волшебная музыка волынки, разносящаяся по ночной долине. Катриона вновь ощутила нежные руки Саймона, скользящие по ее коже, укладывающие ее на подстилку из мягкого мха и обнимающие ее в те сокровенные минуты, когда она стала ему женой не только по формальной записи в книге регистрации.
— Не понимаю, какое отношение это имеет ко мне, — сухо бросила Катриона. — Дядя объяснил мне, что мы вовсе не родственники тем Кинкейдам, которые жили в Северном нагорье.
Заметно смягчившись, маркиз ответил:
— Это может иметь к вам некоторое отношение, и вот почему: я надеюсь поехать туда вместе с вами.
Катриона молча моргала, не находя ответа и надеясь, что неверно истолковала смысл слов маркиза.
— Но не хотите же вы снова сделать мне предложение?
Эддингем выдавил противный смешок:
— Ну, вряд ли теперь сыщется идиот, готовый взять вас в жены. Ваша безрассудная связь с этим Уэскоттом окончательно погубила вашу репутацию. Ваша добродетель разрушена, мисс Кинкейд. Теперь, если вас не прельщает судьба старой девы или, не дай Бог, вас не потянет на улицу, единственным для вас приличным выходом будет стать любовницей какого-нибудь состоятельного человека. Но и с этим придется поспешить, пока вы не растолстели и ваши прелести еще не увяли. У Катрионы остановилось дыхание, но она осознала это, лишь когда перед глазами замельтешили крошечные точечки.
— Уж не вы ли надеетесь стать этим человеком, милорд?
Маркиз недовольно поджал губы:
— Разумеется, для меня недопустимо было бы появиться с вами рука об руку в Лондоне.
Несколько мгновений Катриона пристально смотрела на гостя, потом весело улыбнулась и сказала:
— О, мой муж меня вполне удовлетворял. Представьте себе, у него эта штука как таран.
Эддингем поднял удивленный взгляд на собеседницу:
— Простите, не понял, что вы сказали?
Выдавив эти слова, маркиз зашелся в приступе кашля, и Катриона вновь пожалела, что отказалась от чая. Будь у Эддингема во рту кусочек печенья, он бы точно сейчас подавился.
— Да, да, именно это я и сказала. — Она мечтательно вздохнула. — Знаете, Саймон мог даже расстегивать мой корсет одним взглядом. Собственно, когда он был рядом, мне и ни к чему было его затягивать. — Катриона с самым невинным видом посмотрела на гостя. — Мне иногда доводилось слышать сплетни, будто его зверскую страсть могут утолить только две женщины одновременно. Но мне мой муж всегда говорил, что я та единственная, которая ему нужна.
Маркиз вскочил на ноги, его румяное лицо побагровело от злости. Он перехватил в другую руку свою трость с таким видом, будто собирался ударить Катриону.
— Хоть вы и женщина, — выкрикнул он, — но не леди!
Тогда и Катриона поднялась с вызывающим видом:
— А вы, сэр, не джентльмен!
— А вот это я вам припомню, если пути наши где-нибудь пересекутся!
Смерив Катриону с ног до головы презрительным взглядом, маркиз двинулся к двери.
— Не беспокойтесь, Эд, — крикнула она вслед. — Я уж постараюсь не попадаться вам на дорожках Гайд-парка.
Эддингем застыл на месте, потом медленно повернулся к ней. Маркиз был теперь бледен как полотно.
— Да, мне Саймон рассказал про несчастный случай с вашей бедной невестой. Какая ужасная трагедия! Такая молоденькая, такая прелестная… так была вам предана.
Эддингем не нашелся что ответить. Он резко повернулся и выскочил из комнаты, так что фалды фрака взлетели в воздух.
Катриона продолжала стоять на месте, пока не услышала стук парадной двери. Только после этого она упала в кресло, зажимая рот ладонью и не зная, смеяться ли ей или рыдать.
— Эх, Саймон, — прошептала она, — как бы ты порадовался, если бы видел всю эту сцену!
Саймон давно уже ничему не радовался.
Конечно, после возвращения в Лондон он возобновил свой привычный образ жизни — шатался до самого утра по игорным притонам на улице Пэлл-Мэлл и возле Сент-Джеймсского парка, смеялся сальным шуточкам в свой адрес, поднимал бокал и довольно улыбался, когда кто-то провозглашал тосты в честь его удалых похождений, угощал выпивкой всю компанию.