Грешная одержимость
Шрифт:
***
— Я обыскал помещение, господин. — Говорю я, когда Петр выходит из комнаты дочери.
Увидев ее, благополучно укрывшуюся в постели, мне трудно не улыбнуться. Я до сих пор помню ее бурный смех во время сегодняшней фотосессии, и то, как Дани так легко обезоружила застенчивую малышку.
— Спасибо, Ефрем.
— Вэл совершает обход вместе с твоими ночными охранниками.
— Ну что ж, приятного тебе вечера. — Говорит мой пахан, освобождая меня от обязанностей.
Уважительно наклонив голову,
Я благодарен, что у меня был перерыв в работе, чтобы служить охранником Сильвии в Центральном парке.
И вот мои мысли обращаются к событиям, произошедшим с Дани. Папарацци, наш разговор по дороге к ее дому. Поцелуй.
Я все еще чувствую прикосновение губ Дани к своей щеке.
Мои ноги автоматически несут меня к остановке метро, которая доставит меня в мою квартиру на Манхэттене. Мои мысли задерживаются на том, что я изо всех сил пытался игнорировать весь день. Но, несмотря на все мои усилия, я не мог перестать думать о Дани.
Этому противному репортеру не потребовалось ничего, чтобы пробудить мои защитные инстинкты. Мне не понравилось, как он разговаривал с Дани и практически насмехался над ней… И то, как он смотрел на нее… Мне потребовалась вся моя самодисциплина и годы тренировок, чтобы практиковать сдержанность с ним. Ему повезло, что я не сломал ему чертовы руки.
Я презираю мужчин, которые нападают на женщин, и даже если это были всего лишь слова, я чувствовал острую потребность защитить Дани.
Движение вправо возвращает мое окружение в четкое изображение, и я понимаю, что пошел к метро довольно окольным путем. Тем, который привел меня прямо к дому Дани. Хоть это и не обязательно находится за пределами моего пути, это не мой типичный путь домой.
Я через дорогу, достаточно далеко, чтобы не привлекать внимание службы безопасности ее семьи. Теперь это другой человек, но он одет в ту же униформу в черном костюме, с наушником для наблюдения, прижатым к его шее и исчезающим в воротнике.
Когда он осматривает ночь, его взгляд неузнаваемо скользит мимо меня. Тем не менее, я инстинктивно ухожу в тень. Мой взгляд привлекает свет, падающий из окна второго этажа, и мой пульс учащается, когда я замечаю Дани сквозь открытые шторы.
Наклонив голову то в одну, то в другую сторону, она снимает серьги по одной, обнажая свою длинную нежную шею. Тонкая ткань ее ночной рубашки сползает с одного плеча, обнажая ее золотистую кожу и ключицы.
Внезапно мои штаны становятся теснее, чем несколько минут назад, и я опускаю взгляд, зная, что мне не следует смотреть, даже если ее открытое окно приглашает меня заглянуть. Конфликтные войны внутри меня длились несколько мучительных
И я сдаюсь.
Упираясь в грубую кору дерева рядом со мной, я смотрю на поразительную девушку, совершенно беззаботно выполняющую свой ритуал перед сном. Она ходит по комнате, ее светлые волосы словно маяк, а я слежу за ней глазами. А затем, словно впервые осознав, что ее жизнь выставлена напоказ, Дани подходит к окну и хватается за края кружевных прозрачных тканей. Стыд смешивается с разочарованием в моей груди, когда она останавливается, чтобы посмотреть в ночь.
Сегодня я причина, по которой ей нужно их закрыть.
Мой желудок падает, когда ее голубой взгляд скользит вниз, и внезапно Дани смотрит на меня. Я знаю, что она видит меня. Хотя я скрыт в тени, ее глаза смотрят на меня с неоспоримым узнаванием.
— Блядь, — ругаюсь я себе под нос. Меня поймали, наблюдая за ней. Как какого-то чертов сталкера.
И все же она не выглядит смущенной. На самом деле, на ее лице расплывается блестящая улыбка, подчеркивающая соблазнительные ямочки на щеках, и она отпускает шторы, и начинает отворачиваться.
Прежде чем я успеваю почувствовать слишком сильное разочарование, она снова поворачивается к окну и поднимает палец вверх, молча говоря мне подождать немного.
А потом уходит.
Мое сердцебиение резко ускоряется, в сочетании предвкушения и вины.
Входная дверь открывается, и выходит Дани в пижамных шортах и свободной футболке. Натянув на грудь огромный кардиган, она что-то говорит охраннику, сбегая по ступенькам.
Затем она смотрит в обе стороны, прежде чем перейти пустынную улицу.
— Привет, — шепчет она, приближаясь к моему укрытию.
Я не знаю, что еще делать, поэтому отступаю еще дальше в тень.
— Привет.
Дани быстро оглядывается через плечо, словно проверяя, наблюдает ли за ней охранник. Затем она присоединяется ко мне за стволом дерева.
— Что ты здесь делаешь? — Спрашивает она, и хотя слова могут быть обвинительными, ее тон кажется лишь любопытным, если не сказать слегка озабоченным. — Тебя послала Сильвия? Все в порядке?
— Нет, она не послала меня. Все в порядке… и я уже закончил вечернюю смену… — Мои слова замирают, поскольку я не могу найти разумного оправдания.
Я не могу сказать ей правду: мои ноги просто принесли меня сюда. Даже если бы она мне поверила, это не объясняет, почему я остановился, чтобы понаблюдать за ней. Я качаю головой, не зная, что сказать. Затем мой взгляд падает на траву у ее ног в сандалиях.
Я не должен быть здесь.
— Мне пора идти. — Я делаю еще шаг назад и одновременно поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Подожди. — Нежные пальцы нащупывают сгиб моего локтя, когда Дани останавливает меня.
И от ее прикосновения по моей коже потрескивают электрические покалывания. Мои глаза вспыхивают в месте контакта, и Дани убирает руку, как будто с верха горячей плиты.