Грешные души
Шрифт:
«Наверное, это тот самый ритуальный напиток, о котором предупредила Каника», – решила девушка.
– А вот и то, что мы ищем, – принц указал в сторону трона, стоявшего в центре зала.
Прямо возле него, окруженная пятью стражами, красовалась совсем небольшая каменная статуэтка кошки. Похожих в Бате было очень много.
– Это и есть артефакт? Такой простой? – удивилась Ифе.
– Не всякая драгоценность блестит. Иногда нужно смотреть глубже, – пародируя Тота, ответил Атсу.
– Пока не подходите к нему. Не выдавайте интерес, – тихо
– Меня рядом не будет. Как только приблизится время ночи, я скроюсь, – холодно сказал Анубис.
– Разумеется, я тоже, – добавил Сет.
Ифе встревоженно вздохнула, глядя на Карателя.
– Но к вам же у Бастет нет неприязни.
– Нельзя, чтобы меня связали с пропажей артефакта, если вам что-то удастся сделать. Это может доставить проблемы Царю.
Девушка понимала бога. И всё равно ей казалось, что присутствие Анубиса должно было облегчить добычу частичек силы. А вместо этого задача теперь казалась в разы сложнее, чем было с палеткой Тота.
– Не стоит нам стоять столбами. Взгляните на других. Мы выделяемся, – заметил Кейфл.
В зале играла музыка, льющаяся из теней за тканями и колоннами. Систры, флейты, высокие и чистые женские голоса. Все гости либо танцевали, либо вкушали угощения.
Звуки, наполнявшие помещение, были настолько притягательными, что о еде Ифе думать не могла. Каждая клеточка её тела жаждала двигаться, как те, кто кружился в центре зала. Ей впервые по-настоящему хотелось танцевать.
Кейфл шагнул к девушке. Он хотел протянуть руку, пригласить её, как подобало принцу, но Ифе от него загородила внушительная фигура Карателя.
– Что ты слышишь в музыке? – резко спросил он.
Девушка испуганно запрокинула голову, чтобы посмотреть в зелёные глаза.
– Я… Не знаю… Кажется, желание. Желание танцевать.
– Да, Бастет умеет сделать путь тернистым, – уже спокойно ответил Анубис. – Если ты действительно хочешь вести праведную жизнь и получить прощение, тебе нужно научиться сдерживать порывы. Бороться с наваждениями, подобными этому.
– Я поняла. Простите.
Каждое слово бога разрушало лёгкость, которую она ощутила, войдя в зал. Анубис внимательно следил за выражением её лица. И, конечно, видел блеснувшие в уголках глаз слёзы. Его взгляд смягчился.
– Я помогу тебе, – тихо сказал он, беря Ифе за руку.
Она была уверена, что большего шока, непонимания и смущения, чем в момент этого прикосновения, никогда не испытывала. Бог потянул её к центру зала, где люди извивались в танцах. Те, что двигались в парах, прижимались телами друг к другу, касались откровенно и страстно. «Неужели мы будем так же близко?!» – от этой мысли Ифе споткнулась.
– Музыка толкает тебя к тому, чтобы ты жаждала тепла чужого тела. Чувствуешь?
Анубис, наконец, отпустил её руку, но лишь для того, чтобы прижать ладонь
– Чувствую, – запоздало ответила она.
– Не позволяй ничему управлять тобой. В том числе музыке.
Анубис отнял ладонь, но лишь на небольшое расстояние.
– Сейчас мы будем танцевать. Ты не должна касаться моей руки. Но и не должна убирать её слишком далеко.
После этих слов Ифе поняла, что ей до ужаса хотелось снова прижаться ладонью к руке Карателя.
– Нужно научиться стойкости, да? – пробормотала она.
Бог кивнул и сделал шаг в сторону. Ифе последовала за ним.
Поворот. Поклон. Снова шаг. Девушка прикусила губу, борясь с желанием то ли убежать, то ли приблизиться к партнёру. «Сколько раз за жизнь может выдаться возможность получить урок от самого Карателя? – думала она. – Соберись!» Лицо Ифе приняло серьёзное выражение. Она намеренно концентрировалась на том малом расстоянии, что было между её рукой и рукой Анубиса.
Музыка сбивала с толку. Она хотела от танцующих совсем другого.
– Неплохо держишься, – похвалил её бог.
Но звук его голоса лишь мешал, заставляя Ифе жаждать прикосновения.
Однако ей удалось продолжить сосредоточенно танцевать. «Сильная воля, – Анубис улыбнулся, пусть и только мысленно. – Музыке Бастет сложно противиться».
Каратель понял, что сам едва не коснулся ладони Ифе. Он сжал зубы, изгоняя из мыслей звучание систров. Но наваждение в образе грешницы по-прежнему было перед ним. Так близко и так далеко одновременно.
Между ними лежала пропасть длиною в вечность. Дно этой бездны было устлано грехами, виной и обетами, что Анубис когда-то дал. Браслет с оком Гора на плече Карателя, казалось, горел огнём.
Аментет даже не подозревала, какие странные, безумные мысли роились в голове бога. «Сколько я видел грешников. Ни один не был похож на неё. Ни один не подбирался так близко. Не вызывал вопросов».
Когда музыка стихла, между ладонями Ифе и Анубиса всё ещё было расстояние. «У меня получилось!» – радостно улыбнулась девушка. И тут бог подался вперёд, касаясь руки грешной аментет. Всего лишь на миг.
– Почти стемнело. Мне пора скрыться.
Он слишком поспешно отошёл от удивлённой и немного запыхавшейся девушки. «Как странно…» – думала Ифе, так и не опустив руку.
Прежде чем подойти к ней, Кейфл с трудом обуздал норовившую вырваться силу хека. Толку в гневе, лишающем разума, не было. Бог опередил его. Украл её танец. Но разве мог принц винить кого-то, кроме себя?
Собравшись с силами, он приблизился к Ифе. Как раз тогда, когда последний луч солнца скрылся за горизонтом и в зале зажглись огни масляных ламп.
Но это были не все изменения. Стало жарче. Пол загудел от новой силы музыки, заполнившей помещение. Теперь она была чистым ритмом без переливов. Напоминала биение сердца, ускоренное в разы.