Грешные намерения
Шрифт:
Темперанс улыбнулась. Она бы никогда не подумала, что получит такое удовольствие от разговора с дочерью герцога.
— Но расскажите мне об этом приюте для подкидышей, — попросила леди Хироу. — Я никогда не встречала леди, которая бы управляла приютом.
— О! — Темперанс ощутила приятное волнение. — Так вот, приют для несчастных детей находится в Сент-Джайлсе, и в настоящее время мы заботимся о двадцати восьми малышах, но мы могли бы принять намного больше, если бы у нас был попечитель. — Она опустила плечи. — Вот почему я так надеялась
— Мне очень жаль. А в вашем приюте есть и мальчики, и девочки?
— Да, они, конечно, живут в разных комнатах, но все дети, которых мы принимаем, не старше девяти лет. В девять лет они идут в ученичество.
— Вот как? — сказала леди Хироу. Ее руки были изящно сложены на коленях, и сидела она неподвижно, но что-то говорило о том, что она искренне заинтересована. — Но тогда как же… О, надо же!
Она посмотрела за плечо Темперанс. Темперанс быстро обернулась и увидела довольно внушительных размеров матрону, настойчиво подававшую какие-то знаки.
— Это кузина Батильда, — сказала леди Хироу. — Вероятно, она хочет, чтобы я пообедала с ней, и очень рассердится, если я притворюсь, что не замечаю ее.
— Тогда вам лучше подойти к ней.
— Боюсь, что так. — Леди Хироу кивнула. — Было приятно познакомиться с вами, мисс Дьюз.
— Миссис, — поспешила поправить ее Темперанс. — Я вдова.
— Значит, миссис Дьюз. — Леди Хироу встала. — Надеюсь, мы еще встретимся.
Темперанс смотрела, как она пробирается к кузине Батильде. Обернувшись, Темперанс увидела Кэра, стоявшего перед ней со стаканом пунша в руке.
— В мое отсутствие вы попали в число избранных? Темперанс улыбнулась:
— Вы не представляете, как она мила.
Он снисходительно взглянул в сторону леди Хироу, затем снова на Темперанс.
— В самом деле? Пейте ваш пунш, а потом я угощу вас до неприличия необычным обедом и отвезу домой. Ваш брат, наверное, уже ждет вас у двери.
Прошло не менее часа, прежде чем они добрались до кареты Кэра. После вкусного обеда с прекрасным вином Темперанс широко зевала. Кэр усадил ее в карету, стукнул в крышу, сел рядом и заключил Темперанс в свои объятия. Она то просыпалась, то засыпала, пока они ехали по Лондону.
Все было как во сне. Она чувствовала себя в безопасности в его теплых руках и слушала, как сильно бьется его сердце. Он был не таким, как она, — аристократом из чудесного богатого мира, но сердце у него было как у любого другого мужчины.
Эта мысль успокоила ее.
Когда она в очередной раз проснулась, карета стояла и Кэр, осторожно тряс ее за плечо.
— Просыпайтесь, моя спящая красавица. Темперанс открыла глаза и зевнула.
— Уже рассвет?
Он выглянул в окошко.
— Скоро наступит. У меня такое чувство, что ваш брат сдерет с меня шкуру, если я не привезу вас домой до первого луча света.
Она почти проснулась. Выпрямившись, проверила не растрепались ли волосы.
— О, я потеряла туфлю.
Она наклонилась,
— Вот она.
Он взял ее ногу и осторожно надел на нее туфлю. Темперанс с изумлением смотрела на его серебряную голову.
Должно быть, он почувствовал на себе ее взгляд, потому что поднял потемневшие глаза.
— Готовы?
Темперанс кивнула, не доверяя собственному голосу.
Кэр помог ей выйти из кареты и проводил до двери приюта. Начинало светать, но улица еще спала.
Когда они подошли к двери, Темперанс повернулась и положила руку ему на грудь.
— Кэр… — Она не знала, что собирается сказать, но это не имело никакого значения.
Он наклонил голову и, проведя губами по ее губам, тихо сказал:
— Доброй ночи, миссис Дьюз.
И ушел. Она посмотрела, как в сером тумане исчезают его широкие плечи, затем открыла дверь приюта своим ключом. Она зевнула, запирая за собой дверь, сбросила туфли с высокими каблуками и прошла в кухню.
При ее появлении поднялись четыре головы. Темперанс изумилась. Неужели ее братья не ложились спать, ожидая ее? Но видимо, случилось что-то еще. Ибо четвертая мужская голова принадлежала ее зятю, Уильяму, и глаза у него были красные. Темперанс взглянула на Уинтера.
— Сайленс?
Уинтер выглядел измученным и постаревшим.
— Сайленс исчезла вчера после полудня.
Он велел ей расшнуровать корсет и распустить волосы, что она и сделала.
Сайленс вышла из спальни Очаровательного Микки О'Коннора с распущенными волосами. Его спальня находилась над тронной комнатой, и в холле около нее она натолкнулась на служанку — первую женщину, которую видела здесь. Служанка посмотрела на нее, а потом поспешно отвела глаза и продолжила натирать разноцветный мраморный пол. Натирать ярд за ярдом этот поразительный мраморный пол? Если так, то Сайленс не завидовала этой женщине.
— Сюда, мисс, — окликнул ее мужской голос.
Она подняла глаза, Гарри ждал ее. В его глазах она увидела жалость.
Сайленс расправила плечи.
— Спасибо. Стражник заколебался.
— Не хотите ли привести себя в порядок? — Он упорно отводил взгляд от верхней части ее груди, видневшейся в расстегнутом корсаже.
— Нет, — прошептала Сайленс. — Нет, спасибо. Очаровательный Микки ясно объяснил, что приводить себя в порядок ей не разрешается. Гарри несколько минут беспомощно смотрел на нее, а затем кивнул. Он повернулся и повел ее вниз по изогнутой мраморной лестнице. Другие обитатели этого дома уже встали, потому что солнце давно взошло, и по выражению их лиц было видно, как они относятся к Сайленс. Некоторые, как и Гарри, смотрели на нее с жалостью. Некоторые, в основном женщины, с завистью. Но большинство — с презрением; один смелый парень даже решился подмигнуть ей, но Гарри тут же швырнул его об стену. Гарри открыл входную дверь.