Гридень 5. Огнем и словом
Шрифт:
Только сейчас я заметил, что недалеко, в числе восьми человек, стоящих по стороны от императорского трона, был и Геркул. Тот самый, мой бывший соратник или нынешний, если он как-то продвинул работу по обретению Братством новых покровителей и спонсоров. Но, вот что важно: он стоял недалеко от Никифора, и Геркула, этот факт не смущал!
– Можете встать, главы посольства и воевода Братства! – сказал евнух, который ранее нас инспектировал и проводил экскурсию по императорскому дворцу.
Поднялся я, Димитр и Иван Гривень. Остальные, в том числе и сопровождающие меня Стоян с Ефремом, остались стоять на коленях и не поднимали
– Я рад случившемуся! – сказал император, несколько комично взбегая обратно на свой трон. – Позволяю преподнести дары!
Похоже, что все неплохо. Евнух Андроник говорил, что при негативном варианте развития событий на приеме, подарки все равно придется дарить, но сам василевс уйдет из зала и принимать дары будут его придворные. Значит, сейчас вариант позитивный.
– Подарки! – прошептал я, но ни Стоян, ни Ефрем не покачнулись. – Несите подарки, олухи!
Вот не оскорбишь, «волшебного пинка» не дашь, так и не начнут работать. Почему так всегда и во все времена?
У каждого были свои дары. Конечно же, от Братства должно было быть свое, да еще и какое, мне нужно запомниться.
Я дарил императору доспех, отполированный и частично выкрашенный в золотой цвет. Тут таких элементов еще не использовали. Так, мало того, что сам по себе панцирь – это уже надежная защита, доспех василевса был с отдельными наколенниками, шлемом с забралом, чего пока я ни у кого не встречал, не забыли и про гульфик, чтобы его императорское достояние не повредить, а то наследников еще делать. Даровалась и накидка с вышитым Андреевским флагом в пурпурном цвете. Ну, и пурпурные же с золотым отливом перья, которые были приторочены к седлу. В комплекте шла броня для коня.
А также я дарил шубу из горностаев. Этот зверек столь редкий, что стоит в Византии не дорого, а баснословно дорого. Горностай уже сейчас считался королевским мехом, им всего-то приторачивали шубы, но не делали полностью верхнюю одежду из этого пушистик. По мне, так соболь лучше. А еще я дарил императору стеклянную посуду: тарелки, вазу, кубки.
Я не особо всматривался, что прислал в дар василевсу великий князь Киевский. Тут и оружие было, много, очень много, мехов, знаю, что коней Изяслав Мстиславович дарит, что не удивительно, сколько многоих набрали в степи. Было в приданном и банальное серебро. Но, наверное, так нужно. Это дело Изяслава, как продавать свою дочь, приплачивая еще купцу. По мне, так это император Мануил должен был платить за красавицу и умницу Евдокию.
Подарки рассматривались вельможами и они открыто, вот хоть бы постеснялись, говорили, что хорошо, а что не достаточно великолепно. На моем доспехе зависли.
Понятно, что уж! Как можно оценить то, о чем имеешь только предположение. Вот насколько плетение и заклепки в панцире лучше, чем при изготовлении простой кольчуги? Это нужны эксперименты. Но то, что доспех блестел, был эстетически пригоден, точно. Я уверен, что такие брони достойны императора, а для реального боя, они излишне яркие и привлекают много внимания. Перед дамами покрасоваться – самое то, тем более, что гульфик такого размера, что почти любой мужик комплексовать станет, глядя на «достоинство» своего сюзерена.
– Я доволен
А я заслужил неодобрительный взгляд со стороны и Димитра, и армянского вельможи. Наверное, они не ожидали, что я могу так заинтересовать своими изделиями императора, что переплюну и великокняжеские дары. Но моих подарков мало, а вот княжеские… Да лучше бы он столько даровал Братству, так мы еще больше развернулись.
Тут средств было достаточных экипировать и обучить тысячи полторы конных. Не было бы войны с Ольговичем, да с половцами с богатой добычей, не смог бы Изяслав столько дарить.
– Василевс оповестит о своем решении! – провозгласил евнух сперва на греческом языке, продублировал тоже самое на латыни, а после снизошел сказать и по-русски.
Все! На этом закончилась аудиенция и нас всех попросили уйти.
Можно было возмущаться сколько угодно, и я слышал, как некоторые бурчали о том, что можно было бы поговорить, спросить о здоровье великого князя и все такое, но, нет. На самом деле, протокольные мероприятия не могут иметь формат общения. Увиделись, подарили подарки, – свободны. Вот, если бы после не случились встречи и того же Ивана Гривня не пригласили бы на беседу во дворец, вот тогда и стоило кричать «караул».
Выйдя из дворца, я, во главе конного отряда «ангелов» в три десятка воинов, отправился к себе в дом, который был предоставлен всему посольству, кроме невесты и ее ближайшей свиты. Это была своего рода коммунальная квартира, что уже неплохо, так как я был хозяином отдельной комнаты. Было бы хорошо, чтобы и туалет с ванной были хотя бы на этаже. Но таких гостиниц пока нигде в мире не предусмотрено.
Придя условно домой, я сразу же послал за Андроником. Он сам должен был меня встречать и рассказать, как именно прошла встреча вол дворце. Впитать все слухи, домыслы, и рассказать мне. Я понимал, что многое упускаю, недопонимаю. Может быть, все сложилось так, что император вовсе перехочет жениться. Это весьма возможно. По сути же, сегодня состоялись смотрины невесты. Как бы не описывали Мануилу дочь киевского князя, сам не посмотришь, не поймешь, хороша ли она.
А эта бестия была чудо, как прелестна. Наряд, который выбрала Евдокия был одновременно и скромен, но и явно очень дорогостоящий. Порча или что это за материал, были украшены чуть заметной, не вычурной, золотой вышивкой с серебряными обводами.
Фасон одеяний невесты, походил на женскую тунику, выгодно подчеркивал изгибы женского тела, при этом умудряясь соблюсти целомудрие и большую долю недосказанности. Уверен, что в этом мире или же в ином, крайне мало мужчин, которые не отметили бы красоту девушки. А волосы… В них был заплетен жемчуг. И это, оказывается, так красиво, что глаз не отвести.
Нельзя… Вот вообще мне нельзя думать об этом… Опасно и неправильно. Может посетить дом с доступными гречанками? И завтра на первой полосе «Константинопольских ведомостей» «Порочный воевода перепробовал всех девиц в бордели». И пусть газет еще не придумали, но слухи в городе разлетаются быстрее, чем сигнал по проводам.
– Говори! – потребовал я, когда евнух Андроник, прикрепленный ко мне сопровождающий, зашел в небольшую комнату, но хорошо, что только мою, со всеми удобствами и шикарным ночным горшком.