Гридень и Ратная школа!
Шрифт:
На сборы мы потратили едва ли пятую часть отведённого времени, после чего дед отконвоировал меня обратно к автобусу.
— На всякий случай, — старик украдкой всучил мне пачку купюр, перетянутую бечёвкой, и был таков.
Ни доброго напутственного слова, ни слёз я от него так и не дождался. Разве что, напоследок он сжал мне плечо ладонью да так сильно, что я чуть было не вскрикнул.
С десяток секунд я следил за тем, как старик удаляется от автобуса. С каждым шагом его спина становилась всё более согбенной, будто солдатская выправка
"Ты ведь просто не хотел, чтобы я видел твою грусть, да старик? Долгие проводы — лишние слёзы, кажется так? Неужто побоялся, что я наделаю глупостей, если увижу твою слабину? Как всегда, чёрствый снаружи и чуткий внутри. Удивительно, как ты не растерял этой доброты во время войны? Спасибо, дедушка, я этого не забуду."
— Эй, старик! Не думай помирать, пока я не вернусь из столицы с новым рецептом медовухи!
Он запнулся. Всего на мгновение сбился с шага. А затем поступь отставного десятника вновь стала твёрдой как в былые годы. Его плечи расправились, и я поразился тому, какая же всё-таки широкая у него спина.
После того как дед скрылся из виду, я мысленно попрощался с родной деревней и только собрался ступить на подножку автобуса, как меня чуть не сбили с ног.
— Стоум, Стоум…не уезжай, — на моей шее повисла заплаканная Рада. — Я не хочу… не хочу, чтобы ты ехал!
Как будто я этого хочу? — вслух я этих крамольных слов, конечно же, не сказал. Вместо этого, погладил девушку по голове и напоследок вдохнул аромат её волос. Не знаю, какими травами она их моет, но этот запах всегда мне нравился. Такой свежий, будто воздух после грозы.
— Стоум, зараза! — с противоположного конца улицы на нас с Радой глядел кузнец. Глаза Добромила были налиты кровью, а пудовые кулаки стиснуты до скрипа. — ЗАШИБУ!!!
Ну дела! Неужто не мог подольше в своей кузне задержаться? Теперь проблем не оберёшься.
— Бывай, Кузнечик, — я чмокнул опешившую девчонку в губы и одним рывком вскочил на подножку тарахтящего автобуса.
Пора было делать ноги, иначе несущийся во весь опор кузнец мог довершить начатое, и тогда одним фингалом я не отделаюсь. Больно уж зол он на меня после увиденного.
Мало того что Добромил углядел, как я милуюсь с его любимой кровиночкой прямо на глазах у всего честного люда, так он ещё и стал свидетелем дерзкого поцелуя. Этого мне кузнец точно с рук не спустит, зашибёт как пить дать.
— Стой паскуда!!! Чтоб у тебя стручок между ног отсох, блудень малолетний!!!
Вслед отъезжающему автобусу неслись угрозы и проклятия. Ещё несколько секунд я наблюдал за тем, как грузный кузнец пытается угнаться за транспортным средством, а затем плюнул на это занятие и перебрался из тамбура в салон. Там меня уже ждали.
— Чую, будут у нас с тобой проблемы, — волхв неодобрительно покачал головой и вернулся к прерванному занятию — продолжил читать газету.
Помимо него, в салоне находился уже знакомый мне военный и одинокий
— Здрав будь, я Стоум, а тебя как звать?
— Молчан я, — мальчишка улыбнулся во все тридцать два зуба и тут же принялся без умолку тараторить как самая распоследняя сплетница. — А это что за девица была, суженная твоя? Ладная такая, пригожая. Мне б такую. А чего тебя побить пытались? Я через окно видел…
— Молчан, говоришь? — мальчишка под моим взглядом стушевался. — Как-то непохож.
— Да это всё мамка, кто же знал, что так получится? — малец виновато развёл руками и снова мне улыбнулся: чисто и открыто, без обиды и затаённой злобы.
Эх, не ребёнок, а святая простота. Ну как на такого сердиться? Язык у него, конечно, — то ещё помело, но камня за пазухой он не держит.
Может оно и к лучшему, что мне попался такой словоохотливый попутчик? Волхва и дружинника вряд ли удастся разговорить, а малец может чего интересного поведать. Мало ли где его подобрали? Да и любопытно мне, кто из богов приметил этого непоседу?
— А ты сам откуда, Молчан?
— Так соседи мы, из Слюдянки я. Утром подобрали, даже позавтракать толком не успел, — словно в подтверждение его слов, живот мальчишки заурчал.
Сдерживая улыбку, я кое-как расшнуровал левой рукой дедов вещмешок и извлёк на белый свет пару бутербродов из ржаного хлеба с салом и чесноком.
— Угощайся, чем боги послали.
— Охо, да ты меня от голодной смерти уберёг! Благодарствую, — Молчан не стал играть в благородство и тут же принял угощение. — Мммм, а пахнет как!
— На вкус не хуже.
Пока мальчишка утолял голод, я пялился сквозь мутноватое стекло на пробегающую за окном лесополосу. Судя по ощущениям ехали мы со скоростью едва ли большей, чем тридцать километров в час. Видать, движок под капотом автобуса стоял совсем маломощный, ну или водитель не хотел раньше времени ушатать простенькую рессорную подвеску.
— Скажи, Молчан, а ты чего-нибудь слыхал о меченных и об этой Ратной школе?
Поначалу я хотел разговорить волхва или второго сопровождающего, но быстро понял, что не по Сеньке шапка. Вряд ли княжьи люди начнут распинаться перед малолеткой, скорее уж отчитают нахала и будут правы.
— Конечно слыхал, как не слыхать, — покивал головой Молчан в очередной раз, кусая краюху хлеба с салом. — Школа та стоит всего в паре вёрст от Стужгорода. Сам я её не видал, но поговаривают размером она с небольшое городище. Учатся там дружинники из тех, что хотят попасть в старшую дружину, да такие вот как мы с тобой богами меченные.