Гримасы Пигмалиона
Шрифт:
Нашли, слава богу, применение зданиям данного загубленного производства потрошители, то есть предприимчивые представители странноватого капитализма, точнее, своеобразной рыночной экономики.
С блаженной улыбкой Иннокентий заметил, что жизнь, даже при всех её странных обстоятельствах, прекрасна и удивительно. Кстати, его ведь пока не уволили. Он – фрезеровщик и будущий токарь, и ему за это платят зарплату.
– Не называй это зарплатой, Иннокентий, – сурово заметил отец. – Не живи фантазиями! Не криви душой! Будь, в конце концов, реалистом.
– Не гневи Бога, Кеша! –
Но живущий предвкушением не скорой, но возможной встречей с прекрасной Изольдой, самой красивой и умной девушкой на Земле, Иннокентий только махнул рукой.
– Дорогие папа и мама, – мудро изрёк он, – неужели вы до сих пор не поняли, что деньги – это зло?
– Совершенно верно, Иннокентий, – согласился с ним отец. – Деньги – страшное зло, когда их не наблюдается в наличие. Как раз, этого самого зла нам систематически и не хватает.
– Ещё какое жуткое зло! – поделилась и своими впечатлениями мать. – Я начинаю беситься, когда я вижу, что сосед по подъезду Кульков, долбанный персональный пенсионер, просто не знает, на что потратить свои сбережения.
– Между прочим, Ефим Аркадьевич Кульков, – напомнил родителям Иннокентий, – ещё и предприниматель. Он всегда что-то покупает и тут же продаёт, с выгодой для себя.
– В старые добрые времена, – заметил Антон Куприянович, – разного рода спекулянтов дружно и организовано отправляли на специальные зоны, на долгий срок.
– А вот теперь они – уважаемые господа, – констатировала Варвара Ибрагимовна, – и называются предпринимателями и менеджерами.
– Зато мы живём в очень интересное время! – Иннокентий не торопился вставать из-за стола. – Можно сказать, обитаем в сказочной стране.
Он продолжал активно улыбаться, иногда замирая с ложкой в руке и блаженно зажмуривая глаза.
Родителей заметно раздражало и удивляло не совсем адекватное и слишком уж игривое настроение сына.
– Почему ты сияешь, Иннокентий, как медный таз, в такое серьёзное и, можно сказать, если не опасное, то несуразное для страны время? – задал ему, вполне, правомерный вопрос Антон Куприянович. – Разве нормальные люди наших мест смеются без причины?
– Да чего вы переживаете? – подал им надежду Кеша. – Найдёте вы себе работу.
– Конечно, найдём, – согласилась с ним Варвара Ибрагимовна. – Уж как-нибудь, не пропадём. За долгую жизнь ко многому привыкли.
– Я обратил внимание на то, что у нас в большой комнате, на стене, – сменил тему разговора Иннокентий, – висит портрет совсем другого мужика, а не того, у которого не так давно был самый большой рейтинг… Мне, почему-то, и стало внезапно весело.
– Какой же ты невнимательный, Кеша! – пожурила сына Варвара Ибрагимовна. – Портрет, большой и красивый, того самого господина мы ещё три года назад увезли на дачу. Он там очень пригодился.
– Я закрыл им дырку в заборе, – пояснил Маздонов старший. – Гвоздями крепко к доскам приколотил, там ему место. Нам с твоей матерью, Иннокентий, одновременно и резко разонравился образ дядьки с поросячьими глазками и ехидной ухмылкой. Такое вот совпадение получилось.
Ну, наконец-то, его папа и мама поняли, что этот, изображённый на портрете, дяденька усиленно помогает богатым становиться ещё богаче, а бедным опускаться
А на даче Маздоновых даже издали глядя на образ этого господина, вороны, воробьи и сороки, включая мелких и крупных грызунов, решили близко нее подлетать к, возможно, опасному месту. Внезапно прозрели по природе своей слепые кроты и скоропостижно перебрались со всем своим скарбом на соседние дачные участки. Произошло довольно приятное для Маздоновых событие и на определённое время подняло их настроение.
Родители Иннокентия, не отвлекаясь от приёма жидкой обеденной пищи, просто объяснили, что теперь на стене висит портрет человека, у которого в настоящее время самый высокий рейтинг в России. Уважение со стороны народа к нему крепчает уже не с каждым годом, а ежедневно, ибо он, почти из глубины времён, смог точно и ёмко описать нынешнее положение в стране.
Это баснописец Иван Андреевич Крылов. Ему, к всеобщей народной радости, теперь даже домашний арест не грозит, ибо скончался он в 1844 году в солидном возрасте и никто, и никогда на жизнь его не покушался.
С доводами и аргументами отца и матери Иннокентий почти согласился. Молодец Иван Андреевич! Всё чётко расписал. Было бы замечательно, если бы портрет этого замечательного человека присутствовал не только в квартирах и домах самых обычных людей, но и в кабинетах больших чиновников и на стенах тюремных камер, где некоторые из них начинают помаленьку осваиваться. Пока их в местах не столь отдалённых не очень много, но лиха беда – начало. Но понятно одно: образ Крылова неплохо смотрелся везде и всюду.
Сидит, например, губернатор какой-нибудь области или края в своём шикарном кабинете и скучает. А на него со стены с некоторой усмешкой, как бы, смотрит Иван Андреевич Крылов, а под изображением ярко-красным цветом начертано: «А вы, друзья, как ни садитесь, всё в музыканты не годитесь».
Но любая медаль, как говорится, имеет две стороны. Улыбающийся Иннокентий справедливо заметил, что его папа с мамой капитально прибедняются. Ведь он прекрасно знает, что не в холодильнике в их квартире, а в большой морозильной камере лежит несколько куриц, куски говядины, свинины… Имеются и другие продукты. Кое-какой доход его папа с мамой имеют с дачи.
Кроме того, его папа имеет пусть старенькую, но машину и небольшой, но довольно быстроходный катер. Не наглым образом, а тихо и скромно Антон Куприянович занимается браконьерством. Если особо не наглеть, то жить можно и довольно не так уж и плохо. И так многие, которые жалуются на жизнь, где-то и что-то имеют. Очень многие находят выход из создавшегося положения. Таковы неписанные законы и правила странного явления, которое называется рыночным.
– Мы вынуждены экономить, как все добрые люди, – пояснила сыну Варвара Ибрагимовна. – А борщ без присутствия в нём мяса полезен для здоровья. Ты же, Кеша, сам об этом часто говоришь.