Гром над архипелагом
Шрифт:
Быстро починить ветерана, корпус которого имел уже «значительные гнилости» не представлялось возможным, но у кораблестроителей не оставалось выбора. До ледостава линкор ввели в док, где теперь наспех ремонтировали, выпиливая, порой, целые секции обшивки и набора, и заменяя их новыми, попутно обильно заливая кипящей смолой все подозрительные на гниль места.
Прибыв в феврале в Кронштадт, Юган сперва недоумевал, что потребовалось от него начальству посреди зимы. Обычно, в это время года офицеры сидели по домам, многие отправлялись навестить родственников и поправить дела в далеких поместьях, и вызов в главную базу флота был мягко говоря необычным явлением. Картина поднимающихся над доками густых клубов дыма поразила его еще на полпути до острова, но сперва юноша отправился
К своему глубочайшему удивлению Юган не застал ни начальника Главного морского штаба князя Меньшикова, ни даже адмирала Моллера. В приемной адмирала сидел пожилой клерк, с безмерно усталым видом перекладывавший огромные стопки каких-то документов. Он спросил у Югана фамилию, покопался несколько минут в бумагах, и вручил ему два конверта. В одном лежал долгожданный юношей лейтенантский патент, в другом – назначение четвертым лейтенантом на тимберуемый в кронштадтском доке линейный корабль «Фершампенуаз», с предписанием немедленно по получении явиться к командиру корабля капитану первого ранга Григорию Ивановичу фон Платтеру.
Григорий Иванович фон Платтер был искренне рад видеть Югана, служившего под его началом на фрегате «Патрикий». Капитан отлично запомнил деятельного мичмана, готового все свободное время посвящать службе, что выгодно отличало его от массы маменькиных сынков, неизвестно как и зачем попавших на флот. Поэтому Григорий Иванович, напоив своего нового лейтенанта чаем, не стал скрывать от него истинного положения вещей.
– Юган! Я очень рад, что мне в подчинение направили именно вас! Не буду скрывать, положение у нас с вами нелегкое. «Фершампенуаз», на котором нам предстоит не только плавать, но и воевать – старая гнилая калоша, совершенно справедливо признанная комиссией не годной к плаванию. Но указ императора отменить невозможно, и летом мы отправляемся в Средиземное море. В адмиралтействе все всё понимают, и загнали нашего старичка перед самым ледоставом в док, чтобы мы имели возможность хоть что-то подлатать.
Однако есть неприятный момент – почти все толковые мастеровые заняты на авральной достройке новых кораблей нашей эскадры. Эти же мастеровые, с подачи адмирала Моллера, имеют приоритетные права на использование и без того немногочисленных на верфи станков. Им же направляются практически все поставляемые на верфи пиломатериалы.
В нашем распоряжении всего две сотни пьяниц и разгильдяев с ручным инструментом, да несколько кубометров сырого низкопробного леса, напиленного по окрестным болотам. Если вести работы обычным образом, то к лету нам не успеть никак. Поэтому я уже распорядился привлечь к ремонту всех офицеров, и начать работы немедленно.
Я знаю, что вам можно доверять, поэтому в ваше подчинение я направлю сводную команду плотников восьмого флотского экипажа. Задача у вашей команды будет важнейшая – нам почти неизбежно придется пережить несколько крепких штормов, и я не хотел бы, чтобы мой корабль разломился на волнении пополам. Плевать я хотел на течь – с этим в отведенные сроки все равно не справиться, но набор судна должен выдержать самый суровый шторм!
Юган, я договорился с главным констапелем – за небольшую сумму он направит в ваше распоряжение пятьдесят кубометров первосортного дуба, который должен поступить в сушку для строительства будущих кораблей. Это великолепные прямослойные бревна высшего качества, хотя и абсолютно сырые. Они неизбежно сгниют в течение ближайших трех – пяти лет, но сейчас выдержат любую нагрузку.
Вам необходимо обследовать набор «Фершампенуаза», найти наиболее пострадавшие элементы, и заменить их на новые. Предупреждаю сразу – больше качественного леса не будет. Все остальное, что поступает в наше распоряжение – напиленные частными лесопилками по ближайшим окрестностям кривые сосенки да елки. Этот хлам безусловно лучше гнилушек, которые можно проткнуть пальцем, но в наборе не выдержит и недели. Ситуация осложняется тем, что «Фершампенуаз» почти на десять метров длиннее своих одноклассников, на полтора метра шире, и сидит в воде двумя метрами глубже, так что фронт работ у вас соответственный. Даю вам неделю на обследование корпуса,
Состоявшийся спустя неделю разговор не привнес ничего принципиально нового. Юган успел воочию убедиться в том, насколько плачевно обстоят дела с корпусом его будущего корабля, и попытался доказать, что пятьдесят кубометров сырого дуба никоим образом не помогут ввести в строй «эту старую гнилую калошу», но быстро был поставлен на место старшим товарищем, переведшим разговор в практическое русло.
Посовещавшись, решили пустить новые бревна на киль и стрингеры, отвечающие за продольную крепость корпуса. С гнилыми более чем наполовину шпангоутами пришлось мириться, молясь Богу, чтобы их изначально избыточное количество позволило кораблю продержаться в строю достаточно долго. На палубы, как и на обшивку корпуса, скрипя сердце, пришлось пустить сырые еловые доски, которые, на удивление, оказались все же лучше сосновых. По этому поводу капитан выразился в том духе, что даже сырой сосновый лес ушел без остатка на новые корабли, им же перепал брак настолько низкого сорта, что от него отказались абсолютно все другие верфи.
Начиная с пятнадцатого февраля работа на верфи закипела с новой силой. Впоследствии Юган часто вспоминал эти месяцы, как одни из самых тяжелых в своей жизни. Подчиненный ему отряд из двух десятков опытных плотников матросов, собранных со всего восьмого флотского экипажа, занимался самой ответственной работой – они аккуратно разбирали прогнивший киль корабля, замеряли размеры снятых частей, и изготавливали их точные аналоги из дубовых бревен.
Работа осложнялась тем, что на весь их отряд было всего три продольных ручных пилы, две поперечных, и весьма посредственные топоры. Не хватало и креплений, поскольку все кузницы Кронштадта работали на нужды строительства новых кораблей. Югану пришлось выделить пятерых матросов с переносным горном, на котором те тщательно чинили, а порой и реставрировали снимаемые при демонтаже оригинальные медные крепления. Все это чрезвычайно тормозило работу, и в мае месяце стало окончательно очевидно, что несмотря на все усилия, «Фершампенуаз» не выйдет на рейд вместе с остальной эскадрой.
Обеспечив кораблю минимальную герметичность путем заливания смолой и временных подкреплений подводной части, его сумели лишь вывести из дока, крайне необходимого для обшивки новых судов медными листами в подводной части. Скрывать положение вещей становилось все опаснее, и адмирал Моллер был вынужден написать императору отчет о состоянии дел по подготовке эскадры к выходу, в котором признавалась неготовность «Фершампенуаза».
Ответ императора, находившегося в это время на театре военных действий, несколько снизил напряжение. Николай распоряжался задержать отправку эскадры на месяц, за который всеми силами довести старый, но и наиболее сильный, корабль до состояния готовности к выходу в море. Наконец, измученные люди Югана получили подкрепление профессиональными рабочими петербургских верфей! За оставшиеся недели нельзя было довести линкор до идеального состояния, но итоговый вердикт ответственного за прочность связей четвертого лейтенанта «Фершампенуаза» Югана Эбергарда фон Шанцдорфа, в вошел в историю афоризмом: «Никогда ни один военный корабль, как и дамские часы, не может быть доведен до идеального состояния. До Средиземного моря дойдет!». Еще спустя неделю эскадра, поджидавшая ветерана у Красной горки, направилась к датским проливам.
Глава 5. Цели войны
– Добрый день, господин лейтенант! Вас можно поздравить с назначением?
– Добрый день, Александр Христофорович. Наверное, можно, хотя назначение не совсем то, на которое я рассчитывал. Я уже мечтал, что отправлюсь громить турок на Средиземном море, но был назначен в Севастополь.
– Ничего, Иван Антонович! Турок на вашу долю хватит и на Черном море, поверьте. Зато под началом князя Меньшикова у вас есть все шансы не просто отличиться, но и сделать для родины много полезного. Хотите загадку? Чего хочет добиться наше отечество в результате данной войны?