Гром над городом
Шрифт:
– Нет, – сразу, не раздумывая отозвался Гикфи.
– А за пять золотых? Это большие деньги!
– Я не продаю свои книги, – замотал головой Гикфи. – Любой купленной книге я говорю: «Ты попала домой!» В моей жизни бывали трудные времена, я голодал, но не продал ни одной!
– Шесть золотых! – Шеркат снова подмигнул актерам.
– Даже если ты скажешь «десять», это ничего не изменит.
– Правда? А пятнадцать?
Гикфи прижал к груди бархатный мешочек со своим сокровищем и шагнул назад, словно его собирались грабить:
–
– Нет так нет, – развел руками Шеркат.
Актеры сдержали облегченные вздохи: эта сцена не показалась им забавной.
Но тут распахнулась дверь, в театр в сопровождении старика-сторожа вошел никому не знакомый молодой мужчина.
Сторож указал незнакомцу на Гикфи, получил монетку, поклонился и ушел.
Незнакомец обвел всех глазами. Он был светлокож, но резкие, ястребиные черты лица и темные глаза наводили на мысль о Наррабане. А когда он заговорил, гортанные, чуть с придыханием звуки развеяли все сомнения в его происхождении.
– Прошу простить, господа, что незваным вторгаюсь в вашу компанию. Мое имя Райши-дэр, я из Нарра-до. Мне сказали, что знатный и достойный господин, которого я ищу, вместе со своим соседом пришел сюда. Почтеннейший Гикфи Новая Душа из Рода Ташкуд! В твоем собрании есть книга, которую я хотел бы купить, и...
Он не договорил. Лицо Гикфи исказилось дикой гримасой. Он вскинул руку со скрюченными пальцами, словно хотел выцарапать собеседнику глаза, взвизгнул, затопал ногами – и бросился к выходу, провожаемый общим хохотом.
– Я обидел этого господина? – озадаченно спросил наррабанец.
– Почтенный Райши-дэр, – весело ответил Лебедь-старший, – ты не сказал ничего оскорбительного. Просто у нашего доброго приятеля Гикфи есть свои странности...
– А я его все-таки догоню и успокою, – перебил кузена Арризар. – Шеркат, вечером после театра зайди ко мне, сыграем в кости и поболтаем.
И Лебедь-младший поспешно покинул театр. А его двоюродный брат продолжил объяснять гостю случившееся:
– Видишь ли, почтенный, наш Гикфи собирает редкие книги и никогда, ни при каких обстоятельствах не расстается со своими приобретениями.
– Неужели? – огорчился Райши-дэр. – А я из Наррабана приехал ради той книги.
– Мне жаль, почтенный, но ты напрасно проделал путь через море. Я только что шутки ради предложил за его последнюю покупку в десять раз больше, чем заплатил он сам. И Гикфи отказался! Причем с негодованием!
И тут Раушарни спросил негромко:
– А что бы сделал мой господин, согласись Гикфи на эту цену?
По лицу Шерката пробежала тень.
– Это была бы неприятность, – признал он. – Но мелкая. Заплатил бы, да.
– Хорошо быть богатым! – завистливо вздохнул Заренги.
– А ты, почтенный Райши-дэр, – вновь обратился Шеркат к наррабанскому гостю, – раз уж попал в нашу дружную компанию, – оставайся с нами, раздели наш веселый вечер.
– Охотно приму предложение, – улыбнулся Райши-дэр.
Тут Мирвик
– Пусть простят меня господа, что перебиваю, но высокородный Ларш из Клана Спрута велел передать, что постарается вечером выбраться и повеселиться с вами.
– Замечательно! – вскинулся Раушарни. – Его же на пирушки не вытащишь! Занят!
– Стражник! – тяжело уронил Шеркат. – Как только Хранитель ему позволил эту причуду? Сын Клана – в городской страже... немыслимо!
– Хранитель его в стражу и запихнул, – ухмыльнулся сплетник Заренги. – Для воспитания, чтоб дядю слушался. А Ларшу понравилось...
Шеркат только рукой махнул.
– Господин мой, – поинтересовалась у Лебедя Милеста, – а правду ли говорят, что в Аршмире будет замечательный зверинец? И что твоей милости поручено его создать?
– Правда, – криво усмехнулся Шеркат. – Именно мне высокородный Ульфанш навязал эту головную боль.
– Говорят, навязал вместе с хорошей суммой денег, – уважительно сказал Заренги.
– А ты знаешь, какие там расходы? – мрачно ответил Шеркат. – Ладно, землю мне дали бесплатно. Ладно, клетки и вольеры устроить – невелик расход. А вот сами звери... да провоз их из-за моря... да они, сволочи, еще и сдохнуть могут по дороге...
– А обезьяны там будут? – нежно улыбнулась Милеста. – Я так люблю обезьян!
– Я просто обожаю обезьян! – вскинула голову Барилла. – Особенно больших!
– Они такие очаровательные! – умильно поддержала ее Джалена.
– Так, девочки, – проницательно глянул на актрис Шеркат. – А ну выкладывайте: что вы затеяли и при чем тут обезьяны?
1 (5)
* * *
Яблоневая улица была оазисом тишины и спокойствия в неугомонном Аршмире. Да, она располагалась неподалеку от Старого Порта, туда долетал запах чешуи и рыбьих потрохов с Рыбной площади. Да, люди богатые и респектабельные не стали бы селиться на этой окраине. Но все же здесь было чисто, славно и уютно. А во дворе у пекаря Аштвера еще и пахло свежим хлебом, только что вынутым из печи. Пахло так, что у Сверчка закружилась голова. Бедняга вспомнил, что последний раз он ел вчера.
Навстречу гостям с крыльца сошел сам хозяин.
Сверчку приходилось видеть Аштвера прежде, когда тот еще был десятником «крабов». И теперь парнишка молча дивился тому, как изменился этот жилистый, по-наррабански смуглый человек. Плечи, некогда сильные, гордо развернутые, ссутулились, а в курчавых волосах и короткой бородке, где раньше лишь пробивалась седина, теперь белый цвет почти вытеснил черноту. Но темные глаза были, как и прежде, пронзительными и насмешливыми.
– Гижер заявился! – громогласно обрадовался он. – Краб, отрастивший лисий хвост! Проходи, посидим, вина выпьем... А это что за герой с тобой? Перевязь носит, а я его не знаю... Новичок?