Громкие убийства
Шрифт:
Во времена правления Елизаветы предпринимались беспрецедентные меры по уничтожению всякого рода напоминаний о кратком правлении Иоанна Антоновича. Его имя и титул строго-настрого было запрещено упоминать во всех государственных бумагах, с 31 декабря 1741 года императрица назначила годичный срок для изъятия из обращения монет с портретом Иоанна. В 1742 году по всей России собирались присяжные листы бывшему императору Иоанну III и сжигались. К 1743 году все документы с именем Иоанна были собраны и уничтожены. 30 июля 1745 года были уничтожены все медали, выпущенные после смерти императрицы Анны Иоанновны, на которых изображался маленький
После того как были лишены престола все законные наследники Анны Иоанновны, их решили отправить за границу. Анна Леопольдовна, ее муж (принц Ульрих) и их дети (Иоанн и Екатерина) отправились в изгнание. Но доехали они только до Риги, в которой их задержали. Через некоторое время путешественники получили приказ ехать в Роненбург, а оттуда – в Соловецкий монастырь.
С течением времени с ними обращались все хуже и хуже, пока они фактически не стали узниками. Во время всех этих переездов у Анны Леопольдовны родилась дочь, которую назвали Елизавета.
24 июля 1744 года барон Корф получил секретный приказ: вместе с капитаном пензенского полка Миллером он должен был поехать в Роненбург, забрать принца Иоанна и под опекой Миллера отправить на место новой ссылки. Принца они должны были называть Григорием, везти в закрытом возке так, чтобы его не видели даже кучера.
До Соловков Анна Леопольдовна с семьей так и не доехала. Причин было множество. Это и болезнь детей, и новая беременность Анны Леопольдовны, и осенняя распутица (ведь известно, какие в России были дороги) и пр., и пр. Осели они в Холмогорах, там их было велено оставить до дальнейших высочайших указаний.
Иоанна содержали там же, но тайно и под строгим надзором капитана Миллера. Барону Корфу было приказано вернуться ко двору. Среди бумаг, которые оставил он своему преемнику, была и бумага с таким приказанием Елизаветы Петровны: «Ежели по воле Божьей случится кому из персон смерть, особливо же принцессе Анне или принцу Иоанну, то, учиня над умершим телом анатомию и положа в спирт, тотчас же смертное тело к нам прислать с нарочным офицером».
У царственных арестантов жизнь шла своим чередом. 19 марта 1745 года Анна Леопольдовна родила сына Петра, на следующий год, 27 февраля, – сына Алексея. Последние роды были очень трудными, и спустя несколько дней бедная узница скончалась от родовой горячки в возрасте 28 лет.
Иоанн Антонович жил очень уединенно, никогда не виделся со своими родными, а его отец даже не знал, что в нескольких шагах от него, за огородами, содержали его сына, которого никто не воспитывал и ничему не учил.
Наступил 1756 год. Елизавета Петровна отдала приказ перевести принца Иоанна в Шлиссельбург. Живя в крепости, Иоанн Антонович знал о своем происхождении. Это подтверждается рапортами офицеров, которые за ним надзирали. Иоанн очень страдал от грубого обращения, но вел себя не как наследник или представитель высшего сословия. Он усвоил обращение той среды, в которой вырос: он часто ругался, дрался с офицерами, его манеры были ужасны. Кроме этого, у него бывали временные помрачения рассудка, вспышки беспричинного гнева, сменявшиеся меланхолией. Говорил он сбивчиво и так плохо, что даже офицеры охраны с трудом его понимали.
Принц Иоанн Антонович не мог, конечно, претендовать на русский престол, но само упоминание его имени было опасным для Елизаветы Петровны, потому что вызывало сочувствие толпы.
Но все-таки нашелся один человек, который своими амбициями и неумелыми
Когда подпоручик Мирович решился выполнить задуманное им дело, ему было всего 24 года. Жил он весьма небогато. Много раз обращался он с прошениями к императрице о возврате конфискованного имущества, но постоянно получал отказ. Вот и в этот раз Мирович получил бумагу с отрицательной резолюцией. Было это за 4 недели до трагических событий, происшедших в Шлиссельбурге.
Еще в октябре 1763 года Василий Яковлевич узнал от отставного барабанщика крепости, что в Шлиссельбурге содержится бывший император Иоанн Антонович. Тогда Мирович решил отомстить императрице, а заодно обогатиться и возвыситься, выведя из крепости принца Иоанна и провозгласив его императором. Некоторые исследователи утверждают, что у Мировича были сообщники. Но произошедшие события показывают, что это был поступок хоть и отважного, но весьма недальновидного одиночки.
Примерно в середине июня Мирович заступил на дежурство в Шлиссельбургскую крепость в качестве караульного офицера Смоленского полка. Караульные офицеры находились на дежурстве неделю, потом их сменяли. Вот за эту неделю Мирович и хотел выполнить задуманное. Начал он с того, что разведал и запомнил расположение комнат в помещении, где содержали принца. Но неделя пролетела быстро, а сделать Мирович ничего не сумел.
Ему нужно было время, поэтому 3 июля он напросился вне очереди в караул. Во время этого дежурства он уговаривал некоторых капралов и солдат помочь ему совершить переворот. Предложил он это и капитану Власову. Но Власов не согласился, срочно послав гонца к графу Панину с уведомлением о том, что готовится переворот. Мирович узнал, что из крепости отправлен гонец, и решил действовать немедленно.
Он побежал в караульное помещение, где поднял всех солдат, крикнув: «К оружию!» Несколько человек Мирович послал по всей территории крепости собирать команду. Приказав зарядить ружья боевыми патронами, он отправил солдат к калитке с приказом никого не впускать и не выпускать из крепости.
В распоряжении Мировича было 45 человек из Смоленского полка. Они должны были сломить сопротивление гарнизона, состоявшего из 30 человек и охранявшего каземат, в котором содержали Иоанна. Поскольку солдаты под командованием Мировича напали неожиданно, они были в более выгодном положении.
Мирович вывел из строя коменданта крепости Бередникова, ранив его. После этого он стал хозяином положения. Построив своих людей, он повел их к каземату Иоанна. Охранявшие здание солдаты, не получив на свой оклик нужного пароля, открыли огонь. Ряды наступавших смешались, а потом отступили. Мирович потребовал, чтобы его впустили, как он сказал, «к государю». Несколько раз он посылал гарнизонного сержанта с этим приказанием. Но угрозы не подействовали. Тогда Мирович взял у коменданта ключи и вместе с солдатами пошел на бастион за пушкой.