Громкий шепот
Шрифт:
– Что-что? – Лиам театрально оттопыривает ухо ладонью. – Ничего не слышу, тебе стоит подойти поближе. Возможно, следует перейти на бег, у тебя же ничего не болит.
– А возможно, мне следует дать тебе по голове, чтобы ты замолчал.
Боже, я буду скучать по ним.
– Ладно! – Аннабель останавливается и вскидывает руки. – У меня болит колено, довольны?
– Нет, – отвечаем в унисон, начиная двигаться в ее сторону.
Когда встречаемся, Аннабель берет
– Ненавижу вас.
Лиам целует сначала ее макушку, а затем мою.
– А я люблю вас.
И я люблю их. Хотя кажется, сердце давно не способно на такое чувство.
Сегодня достаточно холодный день для июня, поэтому у меня мерзнут даже пальцы на ногах. Босоножки на высоком каблуке были не лучшей идеей. Хорошо, что в моем шкафчике в академии завалялся свитер, иначе я бы вообще продрогла до костей в своем тонком лонгсливе с длинным рукавом.
Мне всегда холодно. Каждый день. Каждый час. Каждую чертову минуту.
Я растираю руками плечи и задеваю ссадину, вокруг которой сегодня утром начал расцветать синяк. Изо всех сил сдерживаю шипение и стон. Вчера Алексу не особо понравилось, что в нашем доме не оказалось молока. Это разозлило его, ведь кофе без него получился слишком крепким и горьким.
После этого горьким стал мой день.
– Эй, придурок, убери свой рот от моей невесты, – доносится с парковки академии голос Леви. Он стоит, привалившись к своей «Ауди» и скрестив ноги в лодыжках. – Я видел, как ты ее поцеловал, даже не отрицай.
– И не собираюсь. – Лиам усмехается и еще раз показательно целует Аннабель в макушку, чтобы просто позлить Леви.
Мы с Аннабель смеемся, пока Лиам и Леви отрабатывают друг на друге тысячу и один способ демонстрации среднего пальца. То они чешут им бровь, то поправляют волосы или же указывают в направлении дороги и шепчут: «Кажется, тебе туда».
По моей спине ползут мурашки, а затылок обжигает ощутимое тепло. Я оглядываюсь и вижу его. А он уже смотрит прямо мне в глаза, заставляя мою замерзшую кожу полыхать, черт возьми.
Макс стоит рядом с Нейтом около входа в академию. И пока его друг активно общается с подрядчиками, которые уже начинают работу над реконструкцией здания, он прослеживает взглядом каждый участок моего тела. Словно сканирует. Словно выискивает и пытается дотронуться до моих шрамов сквозь одежду.
Что с этим мужчиной не так? Или, может быть, это со мной что-то не так? Я не видела его около трех недель, но все еще помню, как он прикасался к моей губе и бедру, заставляя меня испытывать стыд и отвращение к самой себе. Я горела рядом с ним. И мне это не нравилось.
– Что он тут делает? – шепчу вслух вопрос, который должен был остаться лишь в моей голове.
Леви,
– Нам нужно было уточнить некоторые моменты по тендеру.
Я не упускаю, что он даже не интересуется, о ком именно я спрашиваю.
Макс и Нейт двигаются в нашу сторону, и мне хочется убежать. Это чувствуется так, как если после красивых, но ужасно неудобных туфель надеть разношенные кеды.
И это странно. Ведь я очень привыкла к туфлям. Даже неудобным. Но почему кеды кажутся такими комфортными и знакомыми?
Бред какой-то. Я не привыкла к комфорту, поэтому мне сложно понять эти странные эмоции.
– Точно не сильно болит? – обеспокоенно говорит Леви, все еще находясь где-то у ног Аннабель.
– Точно. Когда сижу, то вообще не болит.
– Тогда время сесть. – Леви поднимается с корточек и наклоняется к ее уху. – Желательно ко мне…
Я не слышу, что он говорит дальше, но моя подруга становится такой красной, что ей не помешала бы огромная глыба льда, чтобы охладиться.
– Эй, клоуны, я проголодался. – Нейт подходит и похлопывает себя по животу. Стоит отметить, что и живота там особо-то и нет. Все эти мужчины походят своим внешним видом на каких-то богов Олимпа.
– Давайте пообедаем где-нибудь? – спрашивает Лиам, пока я изо всех сил стараюсь смотреть куда угодно, только не в теплые глаза мужчины, который все еще не отрывает взгляд от меня.
Все соглашаются, и даже Макс бормочет что-то типа: «Только если Лиам поедет в багажнике». Я хочу пнуть его за то, что он обижает моего друга.
Однако Лиам лишь хохочет и подмигивает ему.
– Валери? – окликает меня Аннабель.
Я поднимаю взгляд, заканчивая пересчитывать маленькие шрамы на своих ногах, и вижу, что все ждут от меня ответа. Один человек даже нетерпеливо постукивает ногой.
Несложно догадаться, кто именно.
– Я…
Не могу.
Алекс разозлится, если я не приду домой вовремя. У меня еще не успели пройти старые синяки, чтобы получать новые. Мне нужно вести себя хорошо, чтобы мой план не провалился из-за того, что меня превратили в отбивную.
Но у меня осталось так мало времени с моими друзьями. Я хочу испить до дна их тепло и любовь. Может быть, Алекс задержится на работе и все обойдется? А если и нет, то какая разница, пятнадцать шрамов или двадцать? Я все равно уже не буду прежней.
– Я не против.
Мы сидим в милом заведении, украшенном полевыми цветами. Тут очень много ромашек, они буквально повсюду. Даже моя салфетка и та с ромашками. Мне нравится. Я улыбаюсь этим цветам, ведь в этом ресторане они белые.