Грон. Трилогия
Шрифт:
— Сколько осталось людей?
— Пятеро внизу, с лошадьми, и нас… шестеро. После минутной паузы голос выдал итог:
— Надо сматываться.
— Но посвященный Алкаст…
У Франка сжалось сердце, а старший из бандитов заорал:
— Мне плевать, хватит ему и семьи. Все равно с таким количеством людей мы его не возьмем.
Франк легким, беззвучным щелчком вывернул сюрикен с ладони и зажал кончиками пальцев, а затем послал с подкруткой по дуге вдоль окна. Звездочка чиркнула по горлу стоящего у окна. С легким чоканьем горло бандита развалилось, и тот с жалобным всхлипом дернул руками и начал заваливаться назад. А в следующее мгновение Франк уже влетел в
— Бросьте мечи.
Те разжали дрожащие руки, и клинки упали на пол. За окном послышался лошадиный топот. Видно, оставшиеся сообщники, поняв, что в комнате наверху происходит что-то неладное, решили не искушать судьбу и дать деру. Когда топот стих, Беллона устало спросила:
— Почему ты их не убиваешь?
— Пригодятся, когда я буду оправдываться перед Толлой, почему я прикончил Алкаста.
Тут вожак расхохотался. Франк шагнул вперед и, уперев острие меча весельчаку под подбородок, спросил:
— Почему смех?
Вожак вызывающе вскинул голову и произнес:
— Господин Алкаст как раз сегодня вечером собирался побеседовать с этой вашей базиллисой, и, я думаю, эта беседа ей не очень понравится.
Франк посмотрел в его высокомерные глаза и заметил:
— В таком случае вы мне уже не понадобитесь, — и два раза взмахнул мечом.
Толла очнулась и, застонав, села. От удара голова немного побаливала. Она чуть приподняла голову, похоже, ее принесли в какую-то пещеру. Пол пещеры был тщательно выровнен и отполирован и представлял собой широкий круг.
— Тебе нравится твое ложе?
Она обернулась. Перед ней, улыбаясь, стоял Алкаст в одной нижней тунике. Толла скрипнула зубами:
— О боги!
Алкаст издевательски захохотал:
— Да, моя радость, все это сделал я. Неужели ты могла подумать, что я прощу вашей мерзкой семейке смерть моего отца? Кстати, твой… семяносец убил его именно в этом месте. И знаешь, как я решил ему отомстить? Именно здесь я покрою тебя, а потом, когда ты родишь мне сына, я назову его Юнонием и воспитаю так, как захочу. — Он снова захохотал, а Толла осознала, что она обнажена. Толла огляделась. У стен стояло несколько фигур в плащах, и двое из них держали ее детей.
— Да, моя радость, я решил, что твоим выродкам будет полезно узнать, как получаются дети, и посмотреть, как ты будешь корчиться под настоящим мужчиной. — И он, улыбаясь, стянул с себя тунику и встал перед ней на колени. Она молча смотрела на него. Алкаст нахмурился, в глазах этой стервы не было страха, одна ненависть, но потом решил не забивать себе голову. Однако, когда он подмял ее под себя и грубо раздвинул ноги, она неожиданно вырвала руку и, выхватив из волос длинную бронзовую заколку, точным ударом вонзила ему в глаз. Этот недоносок забыл, что когда-то она была гетерой. А гетеры хорошо умеют защищаться от насильников. Алкаст заверещал и задергался, но она обвила его руками и ногами и, нащупав, как научил ее Грон сонную артерию, изо всех сил надавила на нее, молясь всем богам, чтобы не промахнуться. Ее били по голове, рукам, ногам, тащили за волосы, но она держалась, пока тело Алкаста не дернулось последний раз и не затихло. Когда ее отодрали от трупа, какой-то дюжий мужик несколько раз врезал ей по лицу и прорычал:
— Обыщите ее.
Грубые
— Все чисто, только ногти и зубы.
Тот мужик ударил ее несколько раз кулаком по лицу и, брезгливо кривя губы, произнес:
— Тварь! Не захотела одного господина Алкаста, попробуешь всех нас.
Толла посмотрела ему в глаза и сказала:
— Назови мне свое имя. Бандит опешил:
— Зачем?
Толла хищно ощерилась и произнесла:
— Чтобы, когда Грон до вас доберется, он знал, с кого начинать. Мужик пару секунд тупо смотрел ей в глаза, затем с размаху засветил кулаком в ухо и, поднявшись, зло бросил:
— А пошла она к духам. Пусть эти умники сами с ней развлекаются.
В следующий раз Толла очнулась уже крепко связанной и с кляпом во рту. Ее куда-то везли, перекинув через спину лошади. И она вспомнила, что как-то сказал ей Грон: «Я приду за тобой, за вами, даже в Мир мертвых. Ты только дождись меня, ладно?» А что еще ей оставалось делать?
Грон стоял перед десятью самыми близкими ему по эту сторону атланторских гор людьми. Дорн, возмущенно фыркнув, всплеснул руками:
— Ты сошел с ума, Грон! У тебя десятки тысяч воинов, лучших бойцов Ооконы! А ты чего придумал? Дай команду, и мы сотрем Горгос с лица мира и перевернем каждый камень, но найдем твою семью.
— Трупы моей семьи, — сказал Грон, — да и то лишь в том случае, если они в Горгосе и если при первом же звуке сигнального горна Корпуса их не увезут в другое место.
— Мы можем заблокировать все побережье, — сумрачно возразил Гамгор.
— Ты говоришь это серьезно, Гамгор? — справился Грон. Тот виновато потупился. С тем количеством кораблей, какое они имели сейчас, невозможно было заблокировать даже одно восточное побережье. В кабинете установилась тишина, которую нарушил Грон:
— Как видите, иного выхода нет. Они переиграли меня по всем статьям. И я пришел к выводу, что даже этот зимний поход был просчитан ими еще весной, когда они планировали налет ситаккцев. Сейчас они опережают меня на два шага, и мне нужно время, чтобы подравнять шансы. Я понимаю, ЧТО вы сейчас испытываете, но… К тому же, я думаю, не пройдет и года, как вы догоните меня. Вместе со всем Корпусом.
Сиборн вздохнул:
— Мы будем готовы раньше. Грон кивнул:
— Если раньше возникнет ситуация, на которую я отреагировал бы именно походом, вы так и поступите. Мы это уже обговаривали, и все же постарайтесь не спешить. Мобилизация должна быть закончена, а подразделения — пройти полное сколачивание. Горгос — это чужая страна, а я не хочу, уничтожив Горгос, потерять и Корпус. И потом, мне нужно время. Я не смогу найти их за два дня. И даже за две луны. Если не произойдет чуда. Но я на него не рассчитываю, — Грон обнажил зубы в некоем подобии улыбки, — ведь они считают богов кем-то вроде своих подручных.
В кабинет постучали. Грон хмуро повернулся к двери. Он приказал не беспокоить, даже если половина Герлена рухнет в море.
Дверь тихонько открылась, и на пороге возник боец:
— Там… капитан Франк.
Грон быстро кивнул. Франк вошел в комнату и, бросив взгляд на Грона, склонил голову:
— Прости…
Грон шагнул к нему и полуобнял за плечи:
— Оставь, я знаю, что ты сделал все, что мог.
— Я узнал, что они напали и на нее, только когда покончил с теми, кто пытался прикончить меня. Я бросился во дворец но нашел там лишь пять трупов нападавших. Они сняли ближнюю охрану, однако Толла успела поднять тревогу. Но когда реддины ворвались на детскую половину, там уже никого не было.