Гросс
Шрифт:
– Не только, но в общем да. У него самая обширная коллекция в России и весьма значительные связи среди сильнейших артефакторов по всему миру. И когда к нему обратились за консультацией…
– Обратились, или он сам предложил свои услуги?
– Нет, это была инициатива государя. Так вот, именно он озвучил кандидатуры мастеров и определил параметры энергиона, а также разработал методику проверки.
– Даже так?
– Именно! И смею вас уверить, проверка была очень строгой и тщательной. Никаких побочных эффектов не обнаружено. Именно поэтому
– Притянутой за уши?
– Весьма точное определение!
– Скажите, а великий князь имел возможность контактировать с артефактом после того, как он был надет на наследника?
– Конечно! Они же родственники!!!
– И как часто такое случалось?
– Никак не пойму, Мартемьян, куда вы клоните?
– Видите ли, Лидия Михайловна. После того, как императрица Евгения нагрузила меня вопросами инициации цесаревича, я изучил все его контакты. Никакого доброго дедушки Николая Михайловича там не было!
– Ну да, – задумалась Марцева. – Пока Никки был мал, старый князь часто играл с ним, но потом общение как-то сошло на нет. Я точно не помню, но, кажется, это была инициатива государыни…
– Или он закончил необходимые манипуляции с артефактом, и его личное присутствие уже не требовалось!
– Это очень серьезное обвинение, Мартемьян. И его будет очень трудно доказать…
– Ничего подобного. Достаточно лишь снять артефакт и продемонстрировать линии силы любому мало-мальски разбирающемуся в вопросе одаренному!
– Вы уверены?
– Господи, Лидия Михайловна, скажите на милость, зачем я вас уговариваю? В конце концов, можно просто кинуться в ноги царю-батюшке с криком «Слово и дело государево»!
– Было бы любопытно посмотреть, – не смогла удержаться от усмешки ректор «магической академии».
– Учитывая склонность его величества к быстрым решениям, весело будет далеко не всем.
– Тут вы правы, – вынуждена была согласиться Марцева. – Головы полетят, но не удивляйтесь, если одна из них будет ваша!
– А вот это вряд ли. Я к созданию оберега никоим образом не причастен, а то, что там найдутся изъяны, уж будьте покойны!
– И что вы предлагаете?
– Есть две вакансии. Одна – добросовестно заблуждавшегося, вторая – коварного изменника. Вам решать, что вас больше устраивает…
– Вы страшный человек, Мартемьян!
– Не мы такие, жизнь такая! Итак, что вы решили?
– Черт с вами! – лицо сенатора на секунду окаменело. – Я немедленно вызову цесаревича на осмотр, и мы снимем артефакт. Но если ваши подозрения не подтвердятся, я даже не знаю, чем все это может кончиться…
Март в ответ лишь бесстрастно пожал плечами, хотя в душе его бушевала буря. На самом деле, истинную роль оберега вычислил искин «Ночной птицы», но ему очень не хотелось раскрывать это обстоятельство.
Случилось это во время памятных гуляний на Масленицу. Пока корабль нес их к царской резиденции, нужно было в обязательном порядке и, главное, срочно
«Что делать?!» – чертыхнулся про себя Март и неожиданно услышал ответ:
«Снимите на время артефакт, и я проведу все необходимые манипуляции», – возник в его голове мыслеобраз от искина.
«Но это может быть опасно…»
«Нет, если соблюдать меры предосторожности».
«Действуй», – вынужден был согласиться капитан.
После удаления источника блокировки все пошло без помех, и через несколько минут цесаревич стал как огурчик. В смысле такой же свежий, а не зеленый и в пупырышку. Затем, через пару дней, Колычеву пришла в голову мысль об изготовлении подобных артефактов для часовых. Огражденные от ментального воздействия оберегами они могли бы противостоять обладающим даром диверсантам или грабителям. Оберег, конечно, получится недешевым, но спрос на него будет…
Получивший задачу Хаджиев с энтузиазмом принялся за дело, и они вместе взялись за расчеты. И вот тогда искин «Птицы» и выдал…
«При увеличении плетения артефакт будет блокировать не только внешние, но и внутренние потоки».
– Что ты имеешь в виду?
«Блокировку Дара, как на нашем недавнем госте».
– Что?!
«Артефакт гостя по имени Николай полностью исключает возможность использования Дара», – терпеливо, как первокласснику, пояснила «Ночная птица».
Некоторое время потрясенный Март молчал, пытаясь осмыслить полученную информацию. Потом замысловато выругался, заставив укоризненно покачать головой Ибрагима.
– Сокол, – страдальчески выдавил из себя Колычев, как только к нему вернулась возможность говорить. – Почему ты не сообщил об этом сразу?
«Такой команды не поступало», – равнодушно ответил искусственный интеллект.
– Что с вами? – немного обеспокоенно спросила Марцева, заметив, как затуманился взор юного гросса.
– Все в порядке, – отозвался тот, стряхивая воспоминания. – Если вы вызовете наследника немедленно, значит, нам надо готовиться к процедуре?
– Нам?! – вопросительно посмотрела на него целительница.
– Конечно. Я и мой помощник должны при этом присутствовать.
– Семь бед – один ответ, – махнула рукой сенатор. – Только скажите вашему «горцу», чтобы маску надел.
– Как скажете.
Увидев неизменно улыбающегося Хаджиева, Марцева не смогла удержаться и поздоровалась с ним по-японски:
– Конничива, коллега-сан!
– Валейкум ассалам! – невозмутимо отозвался Ибрагим-сан и отправился переодеваться.
Март последовал его примеру, и, когда охрана привезла цесаревича, они встретили его, облаченные в медицинские халаты, шапочки и маски. Так что никто их не признал.