Грозовая вспышка
Шрифт:
Кейл наклонился над ней, любуясь, как ее волосы беспорядочно раскинулись по песку, как в ожидании раздвинулись ее губы. Он чувствовал, как мягки ее ноги по сравнению с его мускулами, ощущал теплоту ее кожи под его ищущими пальцами.
Кейл осторожно приблизился к ней, а затем начал двигаться вместе с ней в такт, начиная нежный любовный танец. Их дыхание слилось.
Он вдыхал в нее живой огонь – теплый, пульсирующий, поглощавший как ее тело, так и душу. В эту минуту они оба принадлежали друг другу, дарили друг другу себя. «Как это странно, – пронеслось в голове Кейла, – ты можешь получить наслаждение, только доставляя удовольствие сам». А
Необузданная страсть совершенно лишила Кейла способности думать. Он мог лишь ощущать тот восторг, что прокатывался по нему, подобно прибою. Он сам стал как бы частью текущих куда-то волн, скользил по потоку, тонул в глубинах блаженства.
Лицо Мики исказила боль, когда он вошел в нее. Но это длилось совсем недолго. Сейчас она хотела его безумно; она бы выдержала даже мучения, лишь бы удовлетворить пробудившуюся в ней жажду. Страсть сделала ее ласки бесстыдными. У нее пропало ощущение времени, все вокруг залил ослепительно белый свет, а тело наполнилось диким, безумным сладострастием. Сердце бешено колотилось, в голове стучало.
Сейчас, когда она чувствовала на себе тяжесть Кейла, когда он двигался в ней, не сдерживая себя, Мики была полна сладостного наслаждения. Ее тело теперь принадлежало не ей – им управлял Кейл. Она непроизвольно выгибалась ему навстречу, следуя любовному ритму. Ее охватили противоречивые ощущения, которые она не смогла бы описать словами. Она знала, что лежит на песке, и вместе с тем у нее было ощущение полета. Она была в тесных объятиях Кейла – и в то же время чувствовала себя совершенно свободной и необузданной. Она испытывала жар, но этот жар ее не опалял. И ее душа, и ее тело наполнились сладким блаженством – словно она перенеслась в рай. Ей открылось какое-то новое жизненное измерение. Мир, казалось, поплыл куда-то, в нем осталось единственное, за что можно было держаться, – Кейл. Она боялась выпустить его из рук. Вдруг все это окажется лишь сном...
Когда все прошло, Кейл некоторое время лежал неподвижно. Он никак не мог отстраниться от Мики, и это, казалось, будет длиться вечно. Его мысли спутались, и он подозревал, что пройдет немало времени, пока он сможет снова рассуждать логично. Но вот он, наконец, набрался сил, чтобы выпустить ее из объятий и откинуться на спину. Сложив ладони на манер подушки, он опустил на них голову и какое-то время лежал, наслаждаясь теплом солнечных лучей. Наконец, сердце успокоилось.
Тогда как Кейл чувствовал себя совершенно расслабленным, Мики ощутила в себе прилив новых сил. После страстных объятий ей не хотелось забыться сном. Наоборот, ей не терпелось узнать больше о человеке, который ввел ее – и столь искусно – в мир чувственных желаний. «Он оказался очень нежным и заботливым любовником», – мелькнула у нее сладостная мысль.
Она провела пальцами по широким, сильным мускулам его груди. На ее губах появилась довольная улыбка, а на щеках – ямочки, когда Кейл приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть на нее. Слегка покраснев, Мики продолжила свое исследование. Она провела рукой по его бронзовой коже. Кейл был пропорционально сложен, с резко очерченными мышцами... Ее рука коснулась его плоти и испуганно отдернулась. Лицо тут же залилось краской.
– Женское любопытство – лукаво поддразнил ее Кейл. – Я знал, что ты совсем не относишься к застенчивым и
Скрип песка заставил Кейла поднять голову. Над ним стоял Санданс. Кейл мог поклясться, что конь ревнует его к своей хозяйке. Глаза его словно говорили, что пора подняться и куда-нибудь уйти, – иначе на него обрушится тысяча фунтов лошадиной плоти.
– Не делай резких движений и не издавай неожиданных звуков, – шепотом предупредила Мики.
Буркнув ругательство, Кейл протянул руку за брюками. Внезапно Санданс, прижав уши и наклонив голову, двинулся на него, тесня в реку. Мики вспомнила, что Санданс так иногда оттеснял заблудшую лошадь, загоняя ее обратно в стадо. С ее губ невольно сорвалось изумленное восклицание.
– Отзови эту чертову лошадь! – Кейл отпрянул в сторону, чтобы избежать копыт.
Мики прыгнула в воду, не в силах сдержать смех. Но в то время как она взобралась в седло и взялась за уздцы, чалая лошадь Кейла как раз подошла к берегу, чтобы попить воды. В знак своего превосходства чалая укусила Санданса. Конь не стерпел. Он ответил быстрым ударом копыта. Мики в эту секунду отвлеклась, собирая одежду, что лежала на крупе лошади, и стараясь отвести Санданса подальше от Кейла.
Мощный удар копыта пришелся в грудь чалой. Та заржала, и это ржание совпало с испуганным вскриком Мики, которая от резкого движения потеряла равновесие. Кейл видел и укус, и последующий удар, а потом падающую Мики, которая сжимала в руках платье и сорочку.
Она свалилась прямо на него, заставив Кейла погрузиться под воду и принять в себя не менее двух кварт воды. Кейл быстро вынырнул и, откашливаясь, начал освобождаться от ее ног и рук, которые тесно переплелись с его.
– От этой лошади нет ничего, кроме проблем, – со злостью проговорил он.
Мики, тоже хлебнувшая воды, с трудом могла говорить.
– Это не вина Санданса, – взяла она коня под защиту. – Все произошло из-за твоей длинноногой худой чалой. Санданс занимался своим делом, когда она укусила его в шею!
– Занимался своим делом? – протянул Кейл, беря ее за талию, чтобы вытащить на берег. – Эта чертова лошадь хотела меня утопить! Если у тебя в голове есть хоть капля разума, ты ее продашь, получишь деньги и купишь на них что-нибудь для дома!
– У меня нет дома, – буркнула Мики, прежде чем решила, что лучше бы промолчать. – Мой отец проиграл дом в покер вместе с фермой в Озарке. Он пропил все мое наследство. Ты понимаешь? Мне некуда возвращаться. Мне некуда ехать!
Ее горькое признание словно обожгло Кейла. Прекрасная нимфа прижимала свою мокрую одежду к груди. Ее длинные, доходящие до талии волосы прилипли к мокрой коже. В эту минуту она выглядела чертовски привлекательной, но такой несчастной, что у Кейла сжалось сердце. Он молча отошел, чтобы натянуть брюки. Когда он снова повернулся к ней, на Мики уже была сорочка.
– Вот почему ты участвовала в скачках? Чтобы заработать деньги на жизнь? И поэтому ты хочешь участвовать в гонках за землей, желая сделать заявку от своего имени? – спросил он.
Мики, моргая, печально посмотрела на него, пытаясь справиться со слезами. Потом с отсутствующим видом стала надевать платье.
– Без этих денег я осталась бы совсем на мели, – негромко призналась она. – Обо мне должен заботиться отец, но получилось так, что о нем беспокоюсь я. Мне приходится как-то выживать, в том числе и участвовать в скачках с мужчинами, даже если они не хотят этого...